Конечно, мы заключаем браки, но чувства в них не играют никакой роли. Семьи создаются только для взаимовыгодного сотрудничества или примирения враждующих кланов через союз между их детьми. Брак - это способ достижения определенных целей, только и всего. В нашей жизни нет места сопливой нежности, она неуместна. Хладнокровие, расчетливость, сдержанность и железная хватка, вот они, составляющие человека, который вертится во всей этой системе.
Вы можете себе представить босса мафии, который несколько минут назад отсекал головы, а сейчас сидит в объятиях нежной нимфы и шепчет слова о любви? Ничего более глупого не слышал, а сейчас имею честь читать об этом в двадцать пятой главе романа Карины Шарковой, купленного в ближайшем книжном магазине.
Я ненавижу слово «любовь» в любом ее проявлении, это чувство должно исчезнуть с лица земли, потому что оно не лечит, не защищает, не дарит вселенский восторг и эйфорию, как пишут в книгах. Оно несет только разрушения и смерть. Любовь – оружие, от которого ежедневно погибают тысячи людей и моя мать была одной из них.
На следующий день, сидя за столом, я рассматривал присланную советником информацию о Карине, невольно вернулся в воспоминания о детстве, которые предпочел бы забыть навсегда.
Я до сих пор храню одну из совместных фотографий родителей, на которой прекрасная, милая женщина с горящими от любви глазами и серьезный мужчина, одетый по всем правилам моды того времени.
Мама часто рассказывала историю их с отцом знакомства во всех подробностях, я слушал ее с замиранием сердца, а позже возненавидел. В тот роковой день взгляд отцовских зеленых глаз едва скользнул по хрупкой брюнетке с грацией пантеры, но она уже забыла, как дышать.
Роман был бурным, но поскольку мама не была дочерью влиятельной семьи, их отношения были тайными. Отец появлялся один раз в несколько месяцев, но мама воспринимала эти редкие встречи как подарок судьбы и благодарила вселенную за дни, когда отец мог быть рядом. Я появился на свет вне брака, а в пять лет впервые понял, что любви нужно бояться как огня.
Никогда не забуду тот день, когда отец сообщил матери, что должен жениться на женщине из сицилийского клана. Отец холодно бросил ранящие сердце слова и ушел. Моя милая, добрая мама с тех пор превратилась в осунувшуюся полупрозрачную тень.
Часами просматривала совместные фото и пила вино, заливаясь слезами. Через полгода она покончила собой. Я нашел ее посреди огромного сердца из фотографий, из маминых рук тонкими струйками сочились кровавые ручейки перемешиваясь с разлитым на полу алкоголем.
Через месяц отец забрал меня к себе и растил, как единственного преемника, поскольку больше детей у него не было.
Я не верю, что любовь, описанная в книгах Карины – реальна, такие монстры, как мой отец, каким стал и я, никогда не смогут искренне полюбить. Для нас чувства – слабость, а это в нашем образе жизни равно смерти.
Пройдясь по собранному советником досье на девушку, я решился на эксперимент, который раз и навсегда искоренит из ее сердца желание писать выдуманный бред, выдавая его за реальность. И это притом, что собственная мать Карины была женой человека, вертевшегося в криминальных кругах. Мерзко… пропагандирует чистую и светлую любовь тех, кто живет в мире, где возвышаются руины любых человеческих эмоций и презираются слабости.
Ну ничего, птичка, я покажу тебе нашу вселенную такой, какая она есть на самом деле. Попробуй убедить меня в том, что чувства между человеком и чудовищем возможны. А я буду каждый день убеждать тебя в обратном. Добро пожаловать в ад на земле, Карина…
Я лежала в кровати и смотрела в потолок, мысли, ежеминутно скачущие в гудящей голове, подозрительно притихли и даже не пытались генерировать гениальные идеи.
За последние три дня Арман не появился в своей комнате, соответственно, не заглядывал и ко мне. Наказание, которого я так боялась, очевидно, откладывалось, страх потихоньку отступал и я осмелела. От еды больше не отказывалась, чтобы сохранить трезвость ума и хоть каплю сил, а с Самантой предпочитала не разговаривать. Понимала ее положение, но простить вряд ли смогу.
Прокручивая в голове сюжет последней книги, я пришла к выводу, что ни один из придуманных мной сценариев в жизни не сработает. Все это будет выглядеть глупо и неестественно. Чем я могу его «завоевать»? Ноги раздвинуть? Так я уже! Да и не думаю, что человек, который не так давно раскладывал девушку по вызову в неведомых мне позах, вообще может быть впечатлен моими сексуальными навыками.
По правде говоря, я боялась, что Арман снова захочет меня. От одной мысли, что придется лечь в постель с тираном, бросало в дрожь. Но я понимала, что если он войдет в эту дверь с четким желанием получить от меня секс, то он не уйдет, пока его желание не будет исполнено.
Тихонько подкравшись к двери, я наклонилась к замочной скважине и попыталась рассмотреть то, что происходит снаружи.
Напротив сидел молодой человек и откровенно скучал, периодически заглядывал в телефон, а затем снова принимался «плевать в потолок». Охранник не выглядел как озлобленный цербер, готовый разорвать меня за один лишний шаг в сторону двери. Сердце застучало как сумасшедшее, мысли, наконец, проснулись и подкидывали идеи одну за другой.
Я решила рискнуть и поговорить с парнем, искренне надеясь, что Арман сдох при какой-нибудь перестрелке или просто исчез и больше никогда не появится ни в этом доме, ни в моей жизни.
- Вы говорите по-английски? – прошептала я.
Парень бросил на двери моей комнаты испуганный взгляд, но ничего не ответил.
Сдаваться я не собиралась, поэтому задала еще один вопрос:
- Скажите хотя бы, как Вас зовут? Армандо в доме нет, о нашем разговоре никто не узнает, я ничего не скажу дону Герра, обещаю!
Парень придвинулся чуть ближе к двери, несколько раз обернулся, посмотрел по сторонам и тихо ответил на ломаном английском:
- Данте, синьорина, это мое имя.
Спасибо, вселенная. Аллилуйя! Теперь главное - не спугнуть его, не наседать и не просить сразу о невозможном. Выжди, Карина.
Следующие два дня Арман по-прежнему не появлялся дома, а я шаг за шагом завоевывала расположение Данте. Очевидно, ему на посту было скучно, и он совсем был не против появления собеседницы.
- Данте, ты можешь мне помочь? Я бы хотела позвонить подруге. Не прошу меня отпустить или помочь сбежать. Только один звонок, Данте, умоляю.
- Синьорина, я не могу ослушаться приказа босса. Вы не должны просить меня о таком – покачал головой парень.
- Об этом никто не узнает, обещаю тебе. Я знаю, что моя подруга переживает за меня, ведь я много дней не выходила на связь. А вдруг она обратится в посольство? Это создаст для Армана большие проблемы, разве не так? Я просто позвоню и сообщу, что со мной все в порядке.
- Хорошо, я дам Вам телефон, Карина.
Данте открыл двери моей комнаты и просунул заветный гаджет, трясущимися руками я набирала номер Марины и молилась всем мыслимым и немыслимым богам, чтобы она ответила.
- Я смотрю без меня, ты совсем осмелела, птичка – раздался рядом суровый голос Армана и я побледнела.
- П-просто… Это не то, о чем ты возможно подумал, Арман. Дай мне объяснить, прошу – кричала я в спину, уходящему из комнаты мужчине, но меня никто не слушал.
В комнате напротив загорелся свет, двое охранников притащили рулон пленки и расстелили его на полу.
Внутри похолодело, страх сковал мое тело, черные щупальца ужаса медленно подбирались к разуму, посылая сумасшедшие сигналы, но что я могла сделать? Кажется, это мой последний день на этой земле, совсем скоро мое мертвое тело завернут в прозрачный материал и утопят в ближайшей реке. Это конец.
Я услышала щелчок и теперь могла слышать все, что происходило в комнате.
Двое охранников завели в помещение избитого до полусмерти Данте и поставили перед Армандо на колени. Раненый парень едва дышал и не мог произнести ни слова, его руки были связаны за спиной, а из рассеченного затылка сочилась кровь.
