Но Игорь уже готов. Его глаза полуприкрыты, лицо подёргивается, и я прямо вижу, как он предвкушает жаркий райский секс с мамочкой.

– Зачем нам гостиница? – шепчу я, крепко сжимая его напрягшееся достоинство. – Я тебя и здесь смогу удовлетворить, – и мои ладони нащупывают его яички. И хотя мне противно, я продолжаю:

– Какие большие, – шепчу я страстно, издеваясь над своим директором, но он явно уже ничего не соображаю, – прямо хочется облизать их, – и мне кажется, он уже кончил в свои штанишки.

Я беру его яички в ладонь, и начинаю медленно сжимать их. Игорь стонет от наслаждения, но это только начало. Я сжимаю их сильнее, ещё сильнее, и теперь он начинает стонать, но от боли, но я не отпускаю своей мёртвой хватки и дожимаю его. Делаю то, о чём мечтала все эти шесть долгих месяцев, пока он ловил и зажимал меня в коридорах, пока засовывал свои потные руки мне под бюстгальтер и вечно норовил залезть мне своими потными пальцами между ног.

– О да, детка, – шепчу я с издёвкой, пока он не начинает хрипеть от боли, выпучив глаза и бессмысленно уставившись на меня. – Нравится? – бросаю я ему напоследок, наконец-то убирая свою руку, и он стоит у стены в тёмной подсобке, хватая ртом воздух и размахивая руками.

– Нет, не подойдёт, слишком маленькие яйца, – говорю я ему напоследок. – Вряд ли ты сможешь удовлетворить и Дюймовочку, козёл, – смеюсь я ему в лицо.

– С-с-сука, – шипит он, – ты уволена!

И я захлопываю дверь за собой, крикнув напоследок:

– Это я и хотела тебе сказать, урод! Я увольняюсь!

Забираю свои вещи и с чувством выполненного долга покидаю это ресторан «Золотое яблоко». Чудеса случаются! И сегодня со мной произошло одно из таких чудес! Теперь мы сможем вернуть все долги с Серёжей и жить как прежде! Самая черная полоса позади! И я на крыльях счастья летящей походкой чеканю по ночному бульвару, чувствую, как ветер свободы наполняет мои лёгкие!

Я иду по центру города, где расположены самые дорогие рестораны, в одном из которых я и работала, и, конечно же, роскошные гостиницы. Я вспоминаю, как когда-то давно, в прошлой жизни, я могла себе позволить такую гостиницу и такой ресторан. Но ничего, я поглаживаю свой заветный томик с пачкой денег: теперь очень скоро мы снова встанем на ноги и сможем снова ходить в дорогие бутики, рестораны, ездить на море… Я вспоминаю, как давно я нигде не была, с этими вечными кредитами и работой, но теперь всё будет намного лучше!

Прохожу мимо роскошного входа в гостиницу, у дверей которой стоит строгий швейцар. На дорожке припаркована чёрная бэха. Я бреду мимо, даже не обращая внимания, но что-то не даёт мне покоя. Что-то, что ускользает от взгляда… Постойте. На лобовом стекле висит крестик. Прямо как у нас… Но мало ли черных БМВ с крестиками? Номер… Это номер нашей машины… Мы всё продали, но оставили только эту бэху, которую Серёжа любит больше жизни, тем более она ему нужна для работы. Точно, сомнений больше не может быть: это наше авто.

Странно, Серёжа сказал, что сегодня уедет по работе и вернётся поздно ночью… Что он здесь делает? Машинально провожу рукой по капоту: он ещё тёплый. Только что приехал? Но что он делает в этой дорогой гостинице? Может быть, встреча с важным клиентом? Но почему именно здесь?

На автомате, практически не соображая, и даже не собираясь верить в страшную догадку, промелькнувшую в моей голове, я захожу в двери, которые передо мной распахивает швейцар… Подхожу к стойке ресепшн, где приветливая девушка вопросительно смотрит на меня:

– Чем я могу вам помочь?

И я, даже не соображая, словно за меня говорит кто-то чужой, отвечаю:

– Мне нужен номер на имя Полонского Сергея. Меня ждут.

И девушка вежливо отвечает:

– Номер сто двадцать, люкс.

Значит, люкс…

Я подхожу к лифту, всё ещё не веря в реальность происходящего, и нажимаю кнопку верхнего этажа. С прекрасным видом на город. Двери распахиваются, и я практически упираюсь в номер сто двадцать. Стучу в дверь.

– Почему так долго? – с недовольным видом распахивает дверь блондинка в одном корсете. Даже не потрудилась одеться для обслуги. Она смотрит на меня вопросительно и спрашивает: – И где шампанское?

Но я уже делаю шаг в номер. Пусть я ошибусь, и всё это будет просто недоразумением! Как-нибудь выкручусь!

– Лина, кто это? – слышу я знакомый до боли голос, и вот из спальни появляется мой муж. В махровом фирменном белоснежном халате. Спасибо, хоть не голышом.

– Алиса? – переспрашивает он, словно надеется, что я ему померещилась.

Но нет, никакого чёрта ему не померещилось! Как и мне не померещился наш чёрный бумер у входа! И эта тупая блонда, которая больше по возрасту к нашей Оле!

– Серёжа, кто это? – недовольно надув губки, вопрошает эта деваха, пока мой муж медленно приходит в себя.

И я даже не знаю, от чего меня бомбит сейчас больше всего: от того, что он банально изменяет мне с какой-то соской, или от того, что он это делает в дорогущем номере отеля, пока я вкалываю без продыху ночами в своём ресторане, как у станка на заводе!

– А это, девочка, его жена, – скрестив руки на груди, спокойно объясняю я этой малявке.

– Но ты же сказал, что она больная и старая! – плаксивым голосом переспрашивает девчонка моего Серёжу, пока тот стоит истуканом в дверях спальни.

– Ну вот, как видишь, не совсем больная, – отвечаю я. И чувствую, что мне немного легче на душе от того, что я ещё не совсем старая. По крайней мере в глазах этой пигалицы.

– Что он тебе ещё интересного рассказывал? – интересуются я у девочки, пока она смотрит на меня своими глупыми телячьими глазами. Ещё одна любительница чёрных бумеров.

– Алиса, давай только не будем устраивать истерики, – вдруг подаёт голос мой муженёк, и я в изумлении смотрю на него.

– Может быть мне удалиться, чтобы вы продолжили начатое? – с возмущением парирую я ему. – Ничего, что я вообще здесь стою? Я вам, наверное, помешала? Простите! – отвечаю я.

По крайней мере, в моём представлении все должны сразу же одеться, как минимум извиниться и покинуть этот дорогущий номер. Оплаченный в том числе и мной. Моим потом и кровью. Моими бессонными ночами и моей не разгибающейся спиной от тяжёлых подносов. Но нет, эти двое стоят, как ни в чём ни бывало, и по-моему, хоть и смутились в первые минуты, то сейчас явно ждут, когда я удалюсь и не буду им мешать. Чтобы продолжить. Мать их!

– Ты знаешь, Алиса, я давно хотел с тобой серьёзно поговорить, – начинает Сергей, – но раз уж обстоятельства так сложились, что ты…

– Напоролась на вас в отеле?

– Ну можно сказать и так… – бормочет мой неверный муж, и я понимаю, вдруг отчётливо осознаю, что у него сейчас нет в голосе и тени раскаяния.

Что, собственно, он и ждал такого исхода событий. И возможно я сама подтолкнула его к разговору, к которому он и сам так долго стремился! И тут словно весь воздух выкачивают из меня, и я сажусь на обитый шёлком стул, и словно впервые осматриваю это номер.

В такие номера ведь не водят первых попавшихся шлюх? И не заказывают им шампанское? С ними всё делаю деловито и по-быстрому, можно даже на заднем сидении машины. Или на переднем. Смотря что она делает, и меня передёргивает от этой картины.

– Постой, а сколько вы вообще этим всем занимаетесь у меня за спиной? – спрашиваю я Сережу, и вижу, как он встал рядом со своей дешёвой шлюхой и приобнял её за плечи.

И тут понимаю и без его развёрнутого ответа, что, по всей видимости, давно и серьёзно. Какие на хрен объяснения?! Что я вообще хочу и ожидаю услышать?! Я встаю, и выхожу из номера, громко хлопнув дверью.

Ну что же, по крайней мере у меня есть дочка. Умница, красавица, поступает в институт. Моя надежда и опора. Мы с ней не пропадём! А мой муж пусть сам живёт со своей шлюхой и своими долгами!

Я кладу ключи на тумбочку в прихожей и захожу в спальню нашей дочери. В этот поздний час на не спит, и сидит в своём планшете. Я не хочу её травмировать, но лучше сказать сразу, чем растягивать всё это на годы. Умер так умер. Она уже большая девочка. Справится.