За напарницей, естественно, не заржавело, так что мы, распределив роли, продолжили шоу уже вдвоем. Правда, мне опять досталась не самая героическая роль — как только Росянка швырнула в сторону «Майбаха» свою куртку и на долю секунды отвлекла внимание возможных недобитков на тень, мелькнувшая в свете лампы дорожного освещения, я выкатился вправо. И выпустил несколько пуль впритирку к головам раненых, целясь так, чтобы гарантированно попасть в стволы деревьев, растущих чуть поодаль.
Решив, что желающие продолжить перестрелку были обязаны снова вспомнить обо мне, в игру вступила Анька, вылетевшая на оперативный простор с другой стороны нашей машины, выдав серию из шести выстрелов, сделав небольшую паузу и добив ее еще двумя.
Тут к хоровому вою присоединился еще один солист, затянувший арию в новой тональности. Как вскоре выяснилось, это был водитель «Майбаха», побоявшийся выбраться из-за руля, но все равно заработавший по пуле в каждое плечо.
Потом мы с напарницей избавили противников от всего оружия, включая холодное, вкололи каждому по шприц-тюбику промедола из аптечки «Крузака» и оказали первую помощь. По самому минимуму, чтобы уроды, добрая половина которых пребывала в обдолбанном состоянии, не истекли кровью до прибытия «Скорых». А после того, как закончили с этим неблагодарным делом, Аня вернулась в машину и связалась с Вяземским, а я, как публичное, блин, лицо остался снаружи. Охранять пленников, мозолить глаза зевакам, которые к этому моменту полезли чуть ли не из всех щелей, и дожидаться полиции.
И стоял, спокойно контролируя подступы к месту происшествия, аж две минуты. А потом от всей души вбил фронт-кик в боковую дверь ни в чем не повинного «Гелендвагена». Хотя, каюсь, жаждал приложиться к голове ублюдочного наркоши. Почему? Да потому, что вник в ответ Кононова на последний вопрос Росянки:
— Предварительные результаты пальбы, устроенной Наилем Абашевым — один труп, восемь легких и четыре тяжелых ранения, а также несколько серьезных травм, полученных в результате столкновения автомобилей…
…Уложиться в график мы не смогли — въехали на аэродром Жуковский только в четверть десятого. А наш Ил-122 догнали уже перед самой взлеткой. И, въехав по рампе в грузовой отсек, тормознули перед КШМ на базе «Тайфуна-МСС» и оказались среди бойцов второго взвода.
Парни бросились фиксировать «Крузак» в походном положении еще до того, как мы выбрались из салона. Но, заметив на нем следы попаданий пуль, офигели от их количества. Нет, готовить внедорожник к транспортировке не перестали, просто потребовали объяснений. И получили. Сразу два планшета с браузерами, открытыми на последнем видеообращении, выложенном на мою официальную страничку.
Пока мои сослуживцы слушали монолог, написанный Голиковой по прямому приказу Очень Большого Начальства, смотрели фрагменты записей, сделанных с камер полицейского дрона, нашей машины и моих микрокамер, и крыли матом вконец охреневших наркоманов, мы успели найти баулы со снарягой и разобраться, какой для кого. Потом девчонки утащили свое добро обратно в тачку, а я переоделся прямо рядом с пультом борттехника, в темпе проверил оружие и подключился к тактическому каналу взвода.
Закончил как раз к началу разгона самолета. Злобных стюардесс, требующих пристегнуть ремни, на военных бортах не держали, поэтому я без проблем добрался до «Крузака» и попал, как кур в ощип — Варнак потребовал показать не донельзя обрезанное видео для гражданских, а оригинал, снятый моими микрокамерами. Материалы просмотрел вместе со всем взводом, придрался к паре-тройке мелких шероховатостей, но потом признал, что в общем мы отработали неплохо. А после того, как из внедорожника вылезли девчонки, загнал нашу компанию в командно-штабную машину и начал доводить боевую задачу. Вернее, сначала переслал нам на «Амики» папки с фотографиями и дождался, пока мы зальем последние в системы распознавания лиц тактических комплексов, а затем вывел на самый большой монитор картинку со спутника, демонстрирующую какой-то остров на стрелке двух крупных рек, и приблизил его юго-восточную часть:
— Самара, остров Коровий, многофункциональный научно-клинический центр «Ангел-хранитель». Охраняется ЧОП-ом «Волга», причем без дураков — дежурная смена состоит из семидесяти двух бойцов, вооруженных ОЦ-21С, «Капралами», «Бекасами» и «Молотами»[1]; каждый квадратный метр территории просматривается камерами; все въезды оборудованы новейшими системами контроля доступа, в воздухе постоянно висит восемь БПЛА и тэдэ. Впрочем, вашу компанию все это касается постольку-поскольку: вы спуститесь с вертолета на крышу перинатального центра после завершения операции и отправитесь на экскурсию по корпусам вот по этому маршруту. Чтобы набраться личных впечатлений для будущей статьи. Несмотря на то, что к этому времени охрану нейтрализуют, передвигаться будете по-боевому и с оружием. Но есть нюанс — вы, Татьяна, и вы, Валерия, будете только изображать вторые номера своих двоек. То есть, контролировать выделенные сектора наблюдения, перемещаться с автоматами наизготовку, выполнять любые приказы первых номеров, не думая и не задавая вопросы, и, что самое главное, ни в коем случае не передергивать затворы своего оружия и не открывать стрельбу!
— С нашей проблем не будет… — пообещала Голикова. — Нас прислали смотреть, запоминать и излагать свои впечатления, а не воевать.
— Верно! — облегченно выдохнул командир взвода, окрестил девчонок Язвой и Рыжей, а потом устроил нашей четверке тренировку из двух частей. В первой провел по трассе, визуализированной какой-то хитрой программой, похожей на игровые, затем объяснил девчонкам логику работы вторых номеров и заставил десять раз пробежаться по тем же самым виртуальным дорожкам, лестницам и коридорам, но постоянно контролируя свой сектор наблюдения. А во второй от души погонял по некому подобию УТТ «Город», использовав в качестве коридоров фюзеляж самолета, КШУ, внедорожник и бездельничавших подчиненных. Добиваясь бездумного выполнения любых приказов, поступающих через гарнитуру шлема.
Унялся только перед посадкой, похвалив новоявленных «спецназовок» за добросовестность и отправив их отдыхать. А когда дамы забрались в салон «Крузака» и захлопнули за собой двери, снова поднял меня в «Тайфун», врубил глушилку и угрюмо вздохнул:
— Раздор, я пытался доказать, что твоим девчонкам за глаза хватит и записей с микрокамер шлемов, но меня заткнули!
— Не тебя одного! — криво усмехнулся я и процитировал один из аргументов Еремеева: — «Поймите, для того чтобы заставить разгневаться трусливых, изнеженных и выхолощенных европейцев, мы должны одним ударом пробить все барьеры их равнодушия, цинизма и апатии, дотянуться до самого сокровенного и до смерти перепугать картиной пропасти, уже разверзшейся под ногами! А единственный реальный способ это сделать — пропустить через себя невыносимую боль, усилить ее своими эмоциями и выплеснуть наружу!»
— Понятно… — поиграв желваками, буркнул он, опять вывел на монитор трехмерную модель медцентра и добавил к ней сразу несколько слоев каких-то обозначений: — По-хорошему, штурмовать этот комплекс силами одного взвода — полный и законченный идиотизм. Но Вяземский по какой-то причине захотел захватить как-то уж очень много значимых объектов, в результате подразделение раздергали, как Тришкин кафтан, и я теперь при всем желании не смогу гарантированно зачистить всю территорию! В общем, смотри и запоминай, какие корпуса мы возьмем под контроль, а на какие вынужденно забьем…
…Первые два Ми-8АМТШ-ВН, в которые набился весь второй взвод, поднялись в воздух без пяти три ночи и мгновенно растворились в снежной круговерти. Проводив их взглядом, Таня нервно сглотнула, и Росянка, решив ее успокоить, рассказала о продвинутом пилотажно-навигационном оборудовании, установленном в этой модели. В частности, о цифровом автопилоте, системе FLIR, поисковом прожекторе с инфракрасным излучателем, двухдиапазонном светотехническом оборудовании, адаптацию машины под применение очков ночного видения и т. д.
