Двадцать с лишним километров до Фушль-ам-зее преодолели минут за двадцать пять, ни разу не проигнорировав дорожные знаки и не нарушив скоростной режим, зато разок остановившись для смены водителя и внешнего вида средства передвижения. Въехав в засыпающий городок, прокатились по Вольфгангзе-штрассе до поворота на Кирхенштрассе, полюбовались на невзрачную церквушку и свернули в переулок перед рестораном «Жакоб». Я, как самый криворукий, остался за рулем, Росянка с Кречетом изобразили слегка поддатую пару и, выбравшись наружу, начали спорить, завалиться им в «Жакоб» или прогуляться до «Королевской пиццы» на Обердорфштрассе, а Триггер деловито надвинул на глаза бейсболку и растворился в темноте.
Ожидание условного сигнала от последнего показалось мне вечностью. Но оно все-таки прилетело, и я, почувствовав характерную вибрацию часов, начал шевелиться — разблокировал экран смартфона, добавил к заранее написанному сообщению описание нашего минивэна и ткнул курсором в пиктограмму отправки. Закончив, завел двигатель, неторопливо развернул «Фольксваген» мордой к дороге, опустил боковое стекло и принял участие в дискуссии — заявил, что прогуляться до пиццерии, конечно, можно, но возвращаться к машине сытыми будет лениво. Соответственно, имеет смысл проехаться.
Анечка, отказывавшаяся питаться «в какой-то дыре», сделала еще одну попытку уговорить спутника нормально отдохнуть, но он уперся рогом. Так что следующие пару минут они ожесточенно грызлись. Потом скаредность, наконец, победила расточительность, и недовольная девица, тряхнув огненно-рыжими кудряшками, в сердцах сдвинула в сторону широченную дверь. В тот самый момент, когда к машине подошли Танька с Лерой. В домашних футболках, джинсовых шортах и резиновых шлепках на босу ногу, с волосами, собранными в простенькие «хвосты», и с одним-единственным рюкзачком, завернутым в ветровку.
При виде их встревоженных и чуть осунувшихся лиц у меня оборвалось сердце. Но раскисать во время их вывоза из страны было бы идиотизмом, поэтому я сосредоточился на действиях «Яровитов» — оценил легкость, с которой Росянка впорхнула в салон следом за ними, проследил за последними тактами игры ее «ухажера», и тронул машину с места.
Триггера, вывернувшего наизнанку ветровку с бейсболкой и косившего под автостопщика, подобрали метров через пятьдесят, напротив автобусной остановки. Потом выехали на пустую Вольфгангзе-штрассе, плавно набрали скорость и начали знакомиться. Вернее, начал. Я. Чтобы помочь подругам расслабиться. Но сбить Татьяну с мысли оказалось нереально:
— Денис, как я понимаю, требование в темпе собраться в тайне от своих и ни за что не выходить на улицу до получения твоего сообщения, появление рядом с нашим домом кроссовера «БМВ» и небольшое побоище, устроенное одним из вас — это звенья одной цепи?
— Первые три пункта — однозначно. А про побоище даже не слышал.
— Были там подозрительные мальчики… — флегматично завил снайпер. — Сидели в машине тихо, как мыши. А при появлении девушек вдруг не на шутку возбудились и рванули вдогонку. Пришлось успокоить…
— УС-покоить или у-покоить? — уточнила неугомонная блоггерша, на что получила честный-пречестный ответ:
— Ну, неужели мы похожи на тех, кто может ни за что ни про что кого-нибудь упокоить?
— Как две капли воды!
— Э-э-эх… — хором вздохнули клоуны, а Триггер изволил расколоться:
— Я их только вырубил. Рукояткой пистолета. А еще забрал телефоны и порезал резину. Чтобы не дергались, когда очнутся.
— А ты в нас сомневалась! — хохотнул я и начал процесс представления заново: — Любителя успокаивать подозрительных мальчиков зовут Михаилом. Жадину-говядину, отказавшуюся сводить девушку в ресторан — Костей. А с жертвой его жадности ты уже виртуально знакома. Правда, на ней сейчас парик, во рту специальные накладки и так далее, но душа — та же.
— А нас, что, представлять не требуется? — сварливо поинтересовалась Голикова.
— Если честно, то весь перелет от Москвы до Зальцбурга мы слышали только ваши имена и смотрели только ваши фотографии! — погнал снайпер. — Чтобы ненароком не пройти мимо или не перепутать с какими-нибудь приезжими красотками, решившими отдохнуть на этом милом озере.
— Пффф! Таких, как мы, только она да я!!! — притворно возмутилась блоггерша, потом покосилась на Леру и пихнула ее локтем в бок: — Рыжик, расслабься — если мы с Денисом и компанией, значит, все будет в порядке.
— Расслаблюсь в самолете. Наверное… — буркнула та, почувствовала, что получилось грубовато, и заставила себя улыбнуться.
— Денис, харе пялиться в зеркало заднего вида: твое дело — следить за дорогой и везти нас в аэропорт! — грозно рявкнула Татьяна, поймала мой взгляд и игрой мимических мышц показала, что ее подруга дошла до ручки.
Я успокаивающе опустил и поднял веки, затем напомнил девчонкам о необходимости привести свою внешность в соответствие с фотографиями в тех паспортах, по которым они въехали в Евросоюз, и сосредоточился на управлении. Тем более, что до Зальцбурга было уже недалеко, и машин на трассе стало заметно больше…
…Рыжова изображала перетянутую струну до момента отрыва самолета от бетонки. Потом разжала кулаки, расслабила побелевшие пальцы и виновато призналась, что сильно устала от постоянной нервотрепки. Росянка, терпеливо дожидавшаяся этого момента, тут же нарисовалась рядом и протянула бокал с шампанским, а я не позволил отказаться.
Пригубила. Распробовала. Похвалила. Затем огляделась по сторонам, узнала обстановку и хихикнула:
— Блин, это же «Гольфстрим» Алексея Алексеевича! Откуда тут может оказаться плохое шампанское⁈
Мужики задумчиво переглянулись, отобрали у Ани бутылку, сгоняли к бару за бокалами, попадали в свои кресла занялись дегустацией. С чувством, с толком и с расстановкой. А Голикова, с момента высадки из машины не отходившая от меня ни на шаг, потребовала объяснений. Вот я и рассказал. Все, что знал. И высказал предположение, что ее слил кто-то из оставшихся охранников.
— Чувствую себя мафиозо… — дождавшись завершения повествования, криво усмехнулась она. — И даже боюсь думать о визите в парикмахерскую — вдруг десять миллионов евро платят не только за голову, но и за прическу?
— Говорили мне подружки, что мужики ведутся на длинные волосы, а я, дура, стригусь чуть ли не налысо! — в унисон ей продолжила Росянка. — Слушайся я их советов, глядишь, стоила бы сейчас хотя бы пять. В смысле, миллионов. В смысле, евро!
— О чем вы, девчонки? Какие, нафиг, миллионы — вы для меня бесценны!
— Во, мужик!!! — наставительно подняла палец Рыжова. — Причем настоящий. А вы…
— Мы исправимся! Вернее, уже исправились!!! Верно, Ань⁈ — мгновенно «разволновалась» Танька и, кося на Росянку, молитвенно сложила руки перед грудью, обтянутой простенькой синей футболкой с каким-то абстрактным рисунком.
Напарница отзеркалила ее жест и даже состроила соответствующую моську. Правда, развлекалась буквально секунд пять. А потом услышала следующий вопрос Голиковой и посерьезнела:
— Слушай, Денис, а что мы будем делать с Жориком? Ведь этот уродец не успокоится.
— А за что он на тебя взъелся-то? — спросил я.
Девушка презрительно фыркнула:
— После гибели папы оказалось, что почти все деньги он вкладывал в развитие бизнеса, а те немногие активы, которые можно было безболезненно вытащить из более-менее стабильных проектов, ушли на войну с Разумовским. Мой старший братец, привыкший к жизни на широкую ногу, имел глупость заявиться в банк поддатым, собрать членов правления и устроить форменную истерику. Деньги на организацию похорон по высшему разряду он все-таки получил. Само собой, не просто так, а подписав «какие-то бумажки». Потом загулял. На сэкономленное. Заехал в банк еще пару-тройку раз. Все по той же схеме. А через какое-то время ему начали мстить. Сначала сообщили, что, по сведениям из достоверных источников, Центробанк готовит отзыв нашей лицензии, запросили денег на решение вопроса и взяли акциями. Потом организовали наезд налоговой и отжали еще какую-то долю. А он продолжал строить из себя БАНКИРА — устраивать загулы по ресторанам в компании старых друзей и резко объявившихся новых, снимать круизные кораблики и кататься по Москве-реке, летать одеваться в Милан и… занимать. Причем не только у членов правления, но и у каких-то мутных личностей, обещавших золотые горы.
