— Надо же, сколько интересного я узнал за это утро, — хмыкнул бейлиф. — Теперь любое преступление, заводящее в тупик, можно списать на этих самых… низаритов.

— Надеюсь, вы шутите, — улыбнулся я.

— Пойдемте вниз, — в ответ Вандераль растянул в ухмылке губы. — Мне нужно опросить ваших спутников и хозяина таверны.

Но первым делом он приказал стражникам вызвать «скорбную карету» чтобы забрать трупы и дать возможность служанкам прибрать в комнатах. Затем ушел куда-то вместе с Молитором в соседнее помещение, где еще долго слышался невнятный говор. Один из стражников убежал за каретой, а двое остались подле нас, видимо, с заданием присматривать, чтобы не скрылись с места преступления.

Я не волновался. Мы с виконтом заранее, еще на «Соловье», обговорили, что нужно отвечать по поводу нашего знакомства, чтобы никто, в том числе и королевские чиновники, не заподозрили разногласий. Поэтому молча сидел и ждал, когда вернется бейлиф.

Он пришел с интересными новостями.

— На кухне есть дверь для слуг, через которую можно попасть на конюший двор. Так вот, убийцы, судя по всему, проникли через нее в гостиницу. Сначала перелезли через забор с улицы, а потом спокойно вошли внутрь. Дверь, скорее всего, не была закрыта по оплошности слуг или по чьему-то злому умыслу.

— И откуда они могли знать про это? — спросил я. — Почему двое спокойно зашли в нашу комнату, а к виконту полезли через окно? Значит, кто-то им все рассказал? Или один из них следил за нами с самого начала, а потом присоединился к злоумышленникам.

— Да, интересный вывод, — кивнул бейлиф. — Я тоже об этом подумал.

— Господин бейлиф, неужели вы думаете, что кто-то из моих слуг вступил в сговор с убийцами? — побледнел хозяин и нервно затеребил свою бороду.

— Ваше счастье, что все злодеи убиты этими господами, — кивнул на нас Вандераль. — Некому предъявлять обвинение. Иначе бы уже всю вашу таверну опечатали и с каждым беседовали очень и очень вдумчиво.

Бледность Молитора стала контрастировать с рыжей бородой.

— В любом случае мне придется поговорить со всеми слугами и членами семьи, — голос бейлифа стал ледяным. — Если выяснится, что было преступное намерение — не обессудьте. Лучше наказание за безалаберность, чем обвинение в сговоре. А вот и «скорбная карета» прибыла…

Через окна хорошо просматривалась улица, на которой остановился запряженный парой лошадей тарантас с черным громоздким коробом. Из него вышли четверо мужчин в длинных балахонах и с масками на лице. Мортусы, санитары улиц. Им предстояло забрать убитых и увезти их в городской морг. Но меня напрягли не они, а вторая карета с решетчатым окошком под самой крышей, и пятеро всадников, сопровождавших ее. Причем все они были при шпагах.

Заметив, как моя рука скользнула к поясу, где находились пистолеты, как застыл Рич, глазастый бейлиф негромко проговорил, глядя на рыжебородого:

— Оставьте нас, господин Молитор. Лучше проследите за своими слугами и наведите порядок в гостинице.

Хозяин таверны мигом испарился, почуяв большие неприятности.

Люди в балахонах зашли в таверну, спросили у бейлифа, где находятся тела, и тяжело грохоча сапогами с высокими голенищами по лестнице, поднялись на второй этаж. Пятерка мужчин в плащах и вооруженных шпагами, расположились вокруг нашего стола. Виконт побагровел, сообразив, что дело нечистое.

— Что происходит, бейлиф? — спросил он сквозь зубы. — Вы хотите нас арестовать?

— Только вас, милорд, — склонил голову Вандераль. — Три дня назад получен розыскной лист от герцога Хуггорта на ваше имя.

— Невермут не подчиняется Натандему! — снова процедил Ним, сжимая рукоять шпаги, продолжая сидеть вполоборота к двери. — Вам какое дело до наших отношений, бейлиф? Разве я нахожусь в королевском розыске?

— Еще нет, — спокойно ответил Вандераль. — Поэтому и задержу вас на несколько дней. Если выяснится, что розыск ведет только герцог Хуггорт, я вызову его представителей сюда и передам вашу милость с рук на руки. А дальше — не мое дело. Разбирайтесь сами в своих отношениях. А вы, господа… не стоит браться за оружие. Будьте благоразумны…

Он посмотрел на меня и почти незаметно покачал головой, словно предупреждая о чем-то, после чего добавил:

— По многим причинам я имею право задержать вас тоже как сообщников виконта Агосто. Но в розыскном листе ваших имен нет, поэтому возвращайтесь на свой корабль и предупредите господина Боссинэ, чтобы он явился в городскую ратушу для беседы. Желательно сегодня. Милорд, прошу вас…

Его рука в перчатке простерлась в сторону входной двери. Выдержка у виконта была железной. Он молча поднялся, небрежно поправил шляпу на голове и на мгновение задержал свой взгляд на мне.

— Я вас не оставлю, — ответил я без колебаний, — пусть даже караван уйдет без меня и Рича.

Ним Агосто хотел что-то сказать, но лишь кивнул, и развернувшись на каблуках, пошел к выходу. Никто не посмел потребовать у него сдать шпагу и кинжал, даже бейлиф, находящийся на службе городу. Не того сословия, разве что жетон на груди давал ему полномочия разговаривать с высокородными и применять к ним меры воздействия. Так что арест виконта не выходил за рамки закона. Не в тюрьму же его садят.

Я и Рич остались сидеть в сумрачном зале с кружками остывшего куфесаби, слегка ошарашенные таким поворотом. Мортусы утащили тела наемников, из кухни потянуло вкусными запахами свежей выпечки и чего-то жареного, служанки с тазами и ведрами бегали по лестнице, оставляя густо-розовые капли воды на ступенях. Вниз стали спускаться постояльцы к завтраку. Опасливо поглядывая на нас, они старались садиться подальше.

— Как будем вытаскивать виконта? — Рич помял в пальцах оставшийся кусок булочки. — Без драки не обойдётся.

— Где обычно содержат высокородных подозреваемых? — в свою очередь спросил я. — Мне как-то не удалось побывать в столичной тюрьме, до приговора пару дней на соломе в крепостном каземате спать пришлось.

Рич гогочет. Уже хорошо.

— Ну, тюрьма тут, скорее всего, для всякого отребья. Думаю, в городской ратуше. Все же виконт, не какая-то мелкота, — отсмеявшись, предположил он.

— Надо возвращаться на «Соловья» и обсудить вопрос с Михелем.

— Сразу скажу, он тоже рванет на штурм ратуши.

— Да я и не сомневаюсь. Но нужно решение всего командного состава. Ну и Боссинэ предупредить об аресте виконта.

Так и порешили. Уже собирались уходить, когда в таверну ввалился ранний посетитель в пыльном дорожном плаще. На сапогах и даже на шляпе тоже густой слой белесо-желтой пыли. Ну да, почва здесь такая. Даже не стал отряхиваться. Очень занятой человек! Не обращая внимания на постояльцев, он прямиком направился к стойке, где уже хозяйничал Молитор. Разговаривал он с ним недолго, видать, что-то спрашивал. Хозяин потеребил свою рыжую бороду, опасливо побегал глазами по залу, губы его зашевелились, давая ответ. Посетитель развернулся и пошел к нашему столу. Остановившись в двух шагах от него, он скинул шляпу, отчего облачко невесомой пыли взлетело вверх, заискрившись в лучах утреннего солнца, пронзающих помещение таверны.

Я с интересом ждал продолжения. Мужчине на вид было лет сорок или даже побольше. Лицо незапоминающееся, слегка вытянутое, отчего кожа на скулах кажется натянутой. Нос некрупный, глаза серые, трехдневная щетина, и самое интересное — волосы коротко острижены. Военный? Или какой-нибудь безработный наемник? А чего тогда к нам подошел?

— Господа, разрешите представиться. Мое имя Левелан. Ищу своего молодого господина — виконта Агосто. Хозяин таверны подсказал, что вы с ним вчера заселились в гостиницу. Такой удачи я не ожидал, конечно. Не подскажете, где Ним сейчас?

Я переглянулся с Ричем и негромко ответил:

— Боюсь, вы опоздали, любезный. Его полчаса назад арестовали по розыскному лицу герцога… как его…

— Хуггорта, — прервал меня Левелан. — Герцог Хуггорт. Проклятье, я опоздал! Все напрасно!

Он устало не сел, а прямо рухнул на лавку рядом с Ричем и задумался, играя желваками.