Хех, всё так. И возникает лишь один вопрос, финальный. Кто же будет держать власть?

Ответ очевиден. Волшебник. Что? Всё-таки нужно пояснить? Он дольше живёт и имеет больше знаний и опыта, это раз. Сам по себе, как личность, благодаря окклюменции, артефакторике и колдомедицине, он быстрее думает, больше помнит и намного более компетентен во всех сферах жизни.

Хм, можно вспомнить про «типичных магов», застрявших в средневековье. Да, можно. А теперь посмотрите на колдунов Рейха, которые не просто не застряли там, но ещё и являются передовиками в раскручивании науки!

Ага, бесчеловечные опыты, которые проводят учёные, включая меня, приносят, тем не менее, огромный гешефт. Скажем, мой проект по превращению магла в волшебника, в идеале, сделает мир однополярным. Не будет вражды между людьми с магией и без. Всё будут едины.

Нет, безусловно, найдутся причины иных конфликтов, но тут во главе угла встанет бессмертный лидер, который будет вести общество железной рукой. А чтобы всё так и оставалось, в ход пойдут закладки на верность. Подчинение, чуть ли не с рождения, выведение отдельных созданий, химер, в качестве замены человечества — в перспективе…

Всё это будет тем, что позволит миру не самоуничтожиться. И основы этого будущего закладываются прямо сейчас.

Германия, в своём текущем виде, нравится мне, как страна, хотя и идёт по неверному пути. Но какая разница? Нет, на данном этапе это не изменить. Будь сейчас другой временной период и больше времени на подготовку, я, быть может и попытался.

То есть, представим, что к моменту тридцать девятого года я стал бы Министром Германии. Разве начал бы я войну? Начал. Но не такую. Всё ограничилось бы гораздо меньшими территориями, а потом было бы заключение мира. Новой земли хватило бы маглам, а маги смогли бы получить новые рынки сбыта, а также отгрызенные области магических доменов из других стран.

Одним словом: в плюсе остались бы все. Кроме подчинённых территорий и их жителей, но тут уже никак. Во все времена войны заканчиваются победителями и проигравшими. Собственно, все современные страны мира построены на костях. Это просто факт, с которым невозможно спорить.

Я же, на месте Министра, просто не стал бы жадничать, желая «захватить весь мир», а ограничился бы гораздо меньшей зоной. Ведь захватить — ещё не значит удержать.

На этом был бы конец. Новая Германия стала бы полноценным центром Европы, увеличившись до размера тех же Советов. Две сверхдержавы на континенте. Круто ли? Да. Вся история была бы переписана.

Но да неважно. Даже думать не хочу, получилось бы у меня это или столкнулся бы с непреодолимыми препятствиями. Какая разница? Я что, Министр? Нет? А раз нет, то какого хрена сижу тут и думаю об этой ерунде?

— Ты хочешь повелевать маглами, Остин? — улыбнулась Сент-Илер. — А зачем? — мягко спросила она. — Только из-за того, что так сделали в Германии?

— Я бы оставил всё как есть, — произнёс Берг, который, после того, как над ним перестали издеваться, стал вполне себе открытым пареньком. — Имею в виду — как есть в остальном мире. Конечно, можете сказать, что это из-за того, что я сам из маглорождённых. Но нет, я просто не хочу, чтобы эти миры смешивались друг с другом. Зачем? Простецы живут у себя, а мы у себя.

Вот, логика и мнение трусов. Впрочем, чего ещё было ожидать от Берга?

— Но подумайте, — продолжил он, — из маглов со временем появляются новые чистокровные магические семьи. Пять-десять поколений и образуется новый столб всего общества!

Ага, а сколько магических семей деградируют до уровня Гонтов? Или сколько из них вымирают, потому что рождаются только сквибы?

— И сколько таких новых магических домов появляется на свет? — ехидно спрашивает наш отличник, Дилман, — один из десяти маглорождённых основывает новый род? Из двадцати? Ещё меньше? Что же делают остальные?

— Не всё так плохо, — поддерживает Берга Клауссен, — без новой крови магическое сообщество совсем зачахнет. Вспомните старые семьи, которые просто выродились? У каждого в стране есть такие.

Угу, тоже о подобном подумал. Гриффиндоры, Слизерины и им прочие. В целом, верно говорит, но не совсем в нужную сторону. То есть правильный ответ на совершенно другой вопрос.

— Нет, всё не так, — замахал руками Дональд. — Я не утверждаю, что нужно прямо каждого человека подчинять магией и не считаю, что сам должен возглавить мир, но разве вы не согласны, что волшебники попросту гораздо круче и лучше маглов? Мы умнее, сильнее и владеем магией. Так почему в таком случае вынуждены прятаться?

— Численность, Остин, — захожу в круг света, попадая под светильники, которые, из-за утренней темноты, были расставлены по гостиной. Собственно, благодаря им я и оставался незамеченным. Стены терялись во тьме, где я и пребывал. Как это… показательно! — Каждый волшебник приходит на… сколько там? — задумался, ибо разные книги предоставляли разные сведения. — Где-то на десять тысяч не магов. А теперь скажи, разве может волшебник, даже столь сильный, как Гриндевальд, уничтожить десять тысяч простецов?

Может, причём даже напрямую. Щит на себя, а потом Адское Пламя. Либо чары Чумы из Некромантии, которые передаются с одного на другого, пока не выкосят всю толпу.

— Вполне, — тут же ответила Ида, заставив меня довольно ей кивнуть, а самому мысленно поморщиться. Вопрос был задан не ей. Нэш я бы подобное не спросил. Она умненькая.

— А ты? — тут же сместил акцент, на что закономерно получил отрицательное качание головой. — Сильных волшебников мало. Средний уровень колдунов в мире — «Ученик». Ибо «Эксперты» и «Мастера» столь редки, что являются чуть ли не незначительной погрешностью.

Особенно последние. Не даром их называют стратегическим оружием страны. Потому что на всё её население их приходится всего несколько десятков. На всё население страны. Страны! Это сотни тысяч магов!

А потому считается действительно крутым, если тебя обучает «Мастер». Вот у меня Эмерик смог согласовать подобное, за что я ему искренне благодарен.

— Не забывайте, что хорошее обучение стоит весьма приличных денег, — продолжил я, — которые далеко не каждый готов потянуть. Да и магическая сила не у всех волшебников соответствует минимальной планке таких школ, как наша.

— Намекаешь, что среднестатистический маг — слабак? — с интересом подключился Мекснер. — Что десять тысяч маглов легко одолеет почти кого угодно, за исключением самых могучих «Мастеров»?

— Да, — улыбаюсь я. — Уровень «Ученика», говорю же. Что такой способен сделать? Даже трансгрессировать не сумеет!

Послышались шепотки и робкие возражения, которые я решаю «отработать».

— Не забывайте, дамы и господа, мы — элита. Даже такой как Джеймс Рид, — выбрал нового изгоя, — легко победит волшебника-обывателя, который, например, просто занимается собственной магической фермой и никогда не учился в школах. Именно мы можем дорасти до уровня «Адепта» и выше, но не простой маг. А потому, из-за огромного перевеса в численности, колдуны сами надумали покинуть общество маглов. Решили не рисковать, пережидая очередную волну инквизиции.

— Касательно фермеров и обывателей — всё так и есть, — вскинулась Сент-Илер. — У нас сосед на участке, именно такой. Его как отец научил десятку чар и зелий — причём половина бытовые! — так он на них и живёт. И кстати, хорошо живёт. У него продукцию закупают всем посёлком, ещё и на продажу возит.

— Типичный маг-обыватель, — поддержал девочку. — Ему комфортно живётся и совершенно не хочется ничего менять. Так, — перевожу взгляд на Остина, — если вернуться к изначальной теме, получается, что большинству волшебников попросту удобно находиться на том уровне, на котором они находятся сейчас: сидеть в своих доменах, мирно работать и просто жить. Они не хотят властвовать над маглами. Просто желают использовать десяток-другой заклинаний, из которых половина — бытовые и быть счастливыми.

— Вот с последним я бы поспорил, — хмыкнул Аск. — Ты сейчас привёл в пример так называемых «потомственных магов», у которых уже есть какое-то дело. А чем заняться новеньким, из маглорождённых, таким как Стефан? — указал на Берга. — Только и остаётся, что грезить о мировом господстве.