Подмигнув мне, он также как и многие другие волшебники прошёл на площадку трансгрессий, где и переместился.

Ох заварила же ты кашу, пустая голова.

Погладил девочку, после чего трансфигурировал ей лежанку, куда и умастил счастливо сопящее тело. Хорошо, что заранее позаботился об отсутствии сновидений. Не хватало ещё в Министерстве «призыв фантомов» организовать.

Взгляд, прошедший по её телу заставил щёлкнуть в голове. Что-то не так… но что? Пристально осматриваю волшебницу, сверху донизу и лишь на третьей перепроверке до меня доходит. Её резерв полон. До самых краёв наполнен чистой и незамутнённой энергией Смерти…

Глава 5

26 июня 1937 года — 1 июля 1937 года

Кафедральная и коллегиальная церковь Спаса и Марии-за-рекой, Лондон

— Архиерей Винсент, — кивнул одетый в фиолетовую сутану пожилой мужчина с большим золотым крестом на груди, — как раз направлялся в вашу сторону.

— Епископ, — бросает на него взгляд собеседник, невольно нахмурив брови, — я надеюсь, вы не по тому случаю, что произошёл вчера?

— А это смотря о каком случае идёт речь, — усмехнулся мужчина, показывая небольшую папку, которую до этого прятал за спиной. — Но вообще, хотел обсудить церковь «Темпл», а не больницу с призраками и очередными проблемами колдунов.

— «Темпл»… Те убийства, — сразу вспоминает архиерей, — присядем, брат мой, — указывает он на длинную, украшенную искусной резьбой лавку, — мне никогда не надоедает любоваться чудесной архитектурой этого храма.

— Воистину даровал Бог мастерство строителям, — покряхтел старик, усаживаясь поудобнее. Он открыл папку, ещё раз пробежав по ней взглядом, — мы считаем, что и здесь не обошлось без богомерзкой магии…

— Снова? — вздыхает Винсент, — хорошо. Я отправлю документы на ознакомление королю Георгу и премьер-министру Чемберлену, пусть знают, что произошёл ещё один случай…

— Мы просто так это спустим? — улыбка ушла с губ старика, полностью меняя его образ. Теперь он уже не был похож на добродушного священника, а скорее на сурового «охотника на ведьм», почуявшего ересь, — поймите, Винсент, сейчас предвидится идеальный момент, чтобы подавить колдунов и повязать ответственностью. Ожидается большая война и под этим предлогом мы сможем получить огромное влияние на их политиков и аристократов. А это просто необходимо сделать, ведь их «магия», — выплёвывает он это слово, невольно морщась, — нарушает абсолютно все божественные законы…

Архиерей прерывает его движением руки и забирает папку со сведениями.

— Если мир — это игра, правила коей создал Бог, а колдуны — нечестные игроки, которые всё время плутуют, кто же тогда создал правила колдовства? — едва заметно улыбается его более молодой собеседник, — подумайте об этом, епископ.

* * *

Газеты пестрели сотнями самых разных теорий и предположений, но лидировала, безусловно, Германия. Даже Гриндевальд удосужился публично отвергнуть все обвинения, но это, конечно же, не помогло.

Магловская пресса получила информацию про теракт, который провели неизвестные экстремисты. Пришлось пойти именно на это, ведь было слишком много свидетелей «взрывов» и «выстрелов». Обливиэйтеры не смогли своевременно стереть память сотням и даже тысячам простецов. Пришлось выкручиваться.

Тем не менее, Министерство справилось, доказав, что не зря ест свой хлеб. Впрочем, в умении поддерживать Статут Секретности я и не сомневался. Здесь у нас всё на очень высоком уровне.

Вот только если раньше паника, царившая на улицах страны, ещё держалась в определённых рамках, то сейчас уже перестала. Люди открыто готовились к бунтам, тем более, когда богачи скупили всю еду, заставляя голодать простых работяг и малоимущих. Был объявлен комендантский час, а патрулировать начали, а том числе и военные.

В тот день я дождался Дамблдора, с которым мы и трансгрессировали в приют Вула. Том был заранее предупреждён, так что разогнал «зомбированный» народ по комнатам, оставив лишь необходимый минимум, а предварительно успел снова сделать перестановку, убрав «роскошь» в комнате. Теперь наша спальня — такая же бедная и зачуханная, как у всех остальных сирот. Опять. Да-да, мы такие же несчастные дети!

Иви я уложил в её комнату. Профессор лишь благодушно кивнул, когда я сказал, что «вполне справлюсь и сам». Хорошо, потому что будить я её здесь и не собирался.

Поведав нам, что «ситуация под контролем, переживать не о чем», а также сообщив уже известные мне сведения, наставник всё-таки покинул приют, заставив облегчённо выдохнуть.

Когда я перекинул память Тому, то он не знал, что хочет сделать сильнее — надрать Макфи задницу или с головой броситься в изучение этого «проклятия фантомов». Потому что штука, как он признался — «просто улёт». И так оно и есть, если доработать его как надо. Но подобное уже перекладывается чисто на плечи Реддла, ибо лично мне не очень приятно работать с магией Смерти, как с полным антагонистом моей силы. Чувствую, что смогу, при нужде, но… мерзко. С чем бы сравнить… словно бы, будучи самым обычным человеком приходится набирать полный рот склизких и шевелящихся червей, или ощущать, как по моему телу ползают тараканы и отвратительно проводят по коже длинными усами. Фу..!

Причём, если это мои же собственные химеры, то ощущения такого дискомфорта нет… ха-ха, да уж…

Я же взял на себя проверку Макфи и вот, на следующий день после «Нашествия смерти», как успели прозвать событие магические газетчики, уже осматривал девочку. Волшебницу успели принести в подвал моего дома, но я пока не спешил приводить её в сознание.

Вначале пообщаемся через легилименцию.

Проникать в мысли спящего человека уже давно не вызывало никаких проблем, поэтому спокойно проваливаюсь в её разум. Напрягать сразу стало то, что знакомая комната претерпела колоссальные изменения. Всякие «милые повседневные вещи», такие как игрушки, рисунки, прикреплённые к стенам, розовое одеяло на кровати… исчезли.

Это была… казарма, а не спальня. Чем-то напоминающая приютскую обстановку, только не было следов разрухи, старости или небрежности.

Длинное ровное и очень, даже чересчур, светлое помещение с высоким потолком. Окно без штор с плотно закрытым стеклом, за которым сиял холодный, чистый и белый свет, столь яркий, что долго смотреть на него было физически тяжело, а в моём случае, требовало трату ментальной силы, для защиты аватары, ведь иначе её медленно, но верно сжигало этим потоком. Интересная система защиты… удивлён, что она вообще появилась.

Стены были светло-голубого цвета, близкими к той же идеальной белизне. На них не было обоев или ковров, рисунков или картин… Просто ровные, гладкие и блестящие на ярком солнце.

Как вампиры в одной известной вселенной, — возникла в голове мысль, заставившая усмехнуться.

Пол был аналогичным — ровным, светлым, чистым. Нигде, разумеется, не скрипел, был твёрдым и жёстким, абсолютно не скользким, чего подсознательно ощущаешь от такой поверхности. Сам материал был мне не знаком, но я бы поставил на что-то типа плитки. Вот только не выложенную ровными квадратными кусками, а состоящей из одной, единой поверхности. Интересно…

В углу стоял большой и широкий стол, у самого окна. Он идеально вписывался туда, будто бы был изготовлен «на заказ». Древесина была жемчужно-белой и память прошлой жизни сразу позволила узнать граб, ведь лишь его составляющая была столь светлой… если конечно брать магловские варианты. С другой стороны, откуда она вообще взяла эту информацию? В нашем приюте используются совершенно иные материалы… Или эту «окраску» просто добавили дереву?

Провожу по столу рукой, ощущая холодную поверхность, без единой шероховатости.

Там же стоял и прямой стул, с ровной спинкой и твёрдой сидушкой.

Сам стол был почти пуст, лишь в углу размещалась закрытая чернильница, идеально чёрного цвета и белое перо, лежащее рядом, создающие мощный контраст, будто смотрю чёрно-белые фотографии. Открыв ящики стола, вижу пустоту. Только в самом верхнем лежала толстая и строгая книга-ежедневник. Её обложка тоже была чёрной.