«Раз уж клятва пропала, то глупо сидеть и ждать, пока придёт новый «господин», который получит меня в наследство от старого», — мысленно хмыкнул Том, ощущая в груди жгучую ненависть. О, как же сильно он желал самолично перерезать глотку ублюдку Селвину!

Причём, на первый взгляд, парень продолжал жить обычной жизнью: он мог гулять, заниматься собственными делами, переписываться с друзьями, колдовать… но это не мешало ему ощущать вполне себе крепкую удавку на шее, принуждающую Тома действовать на пользу своему новоявленному хозяину.

«Стоило лишь Вольфу исчезнуть, как тут же закрутилось» — мрачно прикинул Реддл, стремительно пробегая помещения одно за другим. В это время здесь было пусто. Большая часть активности приходилась на ночь. Либо тогда, когда невыразимцы пользовались хроноворотами.

«А ведь говорили — используют их только для обучения! Лживые ублюдки, — скрипел юноша зубами. Он уже видел дверь, ведущую в сторону запасного выхода, которым обычно пользовались, чтобы не привлекать слишком большое внимание тех коллег, кто не входил в «тайный клуб» Леланда. Собственно, Том и сам не знал, зачем Селвин приказал ему проживать прямо тут, можно сказать, в центре Отделе Тайн, но «глупых вопросов» не задавал. Да и смысла в них не было.

— Успокаивайся, — сказал Реддл сам себе, — признай, что ты почти счастлив. Хе-хе… Конечно, это чувство вообще мало мне знакомо, но сейчас в моем животе что-то трепещет. Хороший знак. Близко, к счастью, не так ли? На самом деле это большая редкость. Радуйся, Селвин, ты не столкнулся со мной.

Юный слизеринец фыркнул.

Он хотел отомстить и убить их всех. Хотел, чтобы все невыразимцы умерли страшной смертью. Даже те, кого он никогда не видел до этого, которые не участвовали в «игре» Леланда. Юноша искренне желал причинить им боль. Он ненавидел их всех и продолжал ненавидеть дальше.

— Своей клятвой он отобрал мою способность принимать самостоятельные решения, — прищурился Том. — Ничего… ты, конечно же, сумел «сбежать» от меня. Но вот остальные… когда-нибудь, немного позже, когда я стану сильнее… когда смогу не бояться за собственное тело и жизнь… я приду за вами. И залью кровью всё это место!

Мысленно хихикнув, он заставил себя перестать говорить вслух. В конце концов, Шахлендорф однажды обмолвился, что и у стен есть уши. Так зачем давать врагу понять, что им нужно готовиться к собственной защите? Не-е-ет. Он нагрянет к ним внезапно.

«Обойдёмся даже без крови. Всё-таки, это такая грязная жидкость… Круцио выходит значительно чище и болезненнее. Нужно будет отработать его. Я даже знаю на ком… А добить можно и Авадой».

В это время, в центральном зале, распределившиеся по кругу «авроры», не сидели без дела. Невыразимцев забивали как скот, активно уничтожая и оставляя в живых лишь немногих, которых оглушали, а после превращали в небольшие, металлические болванки, которые закидывали в сумку.

— Надолго такое не скроем, — негромко произнёс один из «авроров», — затмение вот-вот закончится, а артефакты нас особо не спрячут.

— Готовность десять минут, — сделал глава группы жест рукой, — собирайте всё, что сможете, включая сотрудников. Остальное — сжечь.

Их навигатор направил ударную группу агентов Аненербе по разветвлённым коридорам Отдела Тайн. Немцы имели некоторое представление о его структуре, хоть и крайне неточную. Однако, их интересовали далеко не все комнаты, а лишь самые важные, куда они могли бы быстро проникнуть и собрать наиболее секретные сведения и уникальные артефакты. Не забыли они и про «тайные» помещения, хоть времени и едва хватило. Маги просто набросали первых же попавшихся папок и документов, а также мелкие артефактные «безделушки», которые можно было бы забрать здесь и сейчас.

Остальное подлежало уничтожению и колдуны стратегического штурмового отряда Аненербе, прямо на ходу, разбрасывали миниатюрные, артефактные бомбы. Никто не собирался давать Британскому научному отделу хоть какие-то шансы быстро оправиться от такого удара.

— Сведения оказались точны, — по-английски, но с хорошо ощущаемым акцентом, произнёс навигатор, обращаясь к главе группы, — как слабость системы оповещения, над которой получилось перехватить контроль, так и новые разработки взлома защиты и отвлечения внимания…

— И всё равно хрен бы мы что сделали, если бы поток магии из-за затмения не забил им все сенсоры, — хмыкнул глава группы. — Ещё и эти пристройки… как дети малые, которые начали играть в шпионов. Создали целую сеть дополнительных помещений, но ради секретности не стали включать в общую систему защиты Министерского корпуса, — хохотнул волшебник. — Раз решили сделать себе «тайное логово», то будьте готовы регулярно обновлять его защиту и подстраивать так, чтобы не было конфликта с основными, постоянно дорабатываемыми, барьерами.

— Его ведь так и обнаружили, верно? — усмехнулся навигатор. — Облажались, научники, — маг посмотрел на часы, а потом поднёс палочку к шее: — Пять минут.

Сообщение получили лишь те, кто носил шлем их униформы, который был специально зачарован, позволяя слышать своего навигатора почти на любом расстоянии.

Форма была разработкой лаймов, но немецкая разведка сделала документам «ноги» даже раньше, чем сами англичане осознали, насколько качественную вещь смогли создать. Теперь аналоги активно производились сразу в нескольких городах их страны.

— Трупы тоже лучше забрать, — внезапно произнёс глава группы, а потом открыл сумку, куда начали залетать превращённые в болванки мертвецы, — может что-то получится из них вытащить, — покосился он на навигатора, но тот лишь пожал плечами.

— С паршивой овцы хоть шерсти клок, — пробурчал маг.

Пока немцы проводили зачистку Британского Отдела Тайн, Том бежал по той самой «пристройке», полностью организованной Леландом и его ближайшими подручными. Уже подходя к двери, ведущей на выход, он остановился и покосился в сторону поворота. Там была «зона отдыха», а ещё через несколько комнат — место, названное Селвином «женское крыло». А назвал он его так, потому что проживала там лишь одна особа…

Если бы у Реддла был измеритель ненависти, то сейчас его стрелка однозначно подскочила бы вверх. Он помнил момент, как Макфи оскорбляла его. А потом и её удар в спину.

«Я сделаю девке и всей вселенной огромное одолжение. Одной сукой, загрязняющей мир, станет меньше».

Сейчас «внутренние качели» Тома находились в очень активном состоянии. Его эмоции двигались туда-сюда. Он одновременно был крайне рад, что смог, непонятно каким чудом, избавиться от Леланда, но в то же время, наконец-то, отпустил свои тёмные эмоции, — которые был вынужден подавлять уже крайне долгое время, — на волю.

Остановившись у развилки, Реддл ощутил некоторое, внутреннее волнение. Ему хотелось этого, но вместе с тем, парень понимал, что не выиграет от подобного ровным счётом ничего.

«Качели» снова сдвинулись в противоположную сторону.

Том желал сразу двух вещей: пойти на выход, до которого оставались считанные метры, и в то же время зайти внутрь «женского крыла», чтобы добраться до населяющего это место постояльца. Точнее — постоялицы.

Что он планировал с ней сделать, помочь или убить, парень ещё сам не знал. Но окклюменция, полностью восстановленная им за месяцы после «смерти», позволила решить эту задачу за мгновение.

«Оставлять на себя такой жирный компромат нельзя».

Реддл кивнул сам себе и прислушался. Где-то в отдалении всё ещё раздавался шум боя, но поблизости пока оставалось тихо. Значит, у него было немного времени.

Парень завернул в коридор и быстро добрался до «комнаты отдыха». Отсюда он уже собирался завернуть в сторону личных апартаментов Макфи, где до этого бывал один единственный раз, хотя юноше, — спасибо окклюменции! — этого было достаточно, но… заметил странное несоответствие. И ладно бы оно относилось к расстановке мебели или появлению в помещении новых вещей. Однако, несоответствие касалось планировки самой зоны.

— Этот угол здесь отсутствовал, как и стена… она была дальше.