Влад, обняв Лену, демонстративно пощекотал её за ухом.

– Слышишь, ты, жених, пошли-ка ужинать, мясо готово, – объявил он. – Тебе теперь надо есть много мяса, это я тебе как врач говорю.

– И сметаны, – добавила Лена, – снова принимаясь смеяться.

– И орехов, – хихикнула Алинка, хватая меня за руку и насильно таща к выходу. – Идите, а то Дима там заждался, а мы сейчас придём, потерпите буквально пару минут.

Когда мы оказались в моей комнате, она быстро захлопнула дверь и вытаращила на меня глаза.

– Ну, выкладывай. Что это было?

Я почувствовала, что сейчас точно разрыдаюсь, и закрыла лицо руками.

– Эй, ты чего? – испугалась Алинка.

Но я уже, не обращая на неё внимания, всерьёз настроилась всхлипывать.

– Мне так стыдно перед тобой, я не знаю, что мне делать… – начала я на вдохе, но она немедленно перебила.

– Что за бред, Лизик, при чём здесь я? Ты-то как за него вдруг замуж решилась? Ты ж его только вчера ночью увидела, а сегодня за целый день вы друг другу и слова не сказали.

– Нет, Алиночка, нет… конечно, не вчера, – всхлипнула я, не смея даже смотреть в её сторону. – Я всю ночь не спала, когда его увидела, рыдала, как дура.

– Как не вчера? – изумилась она.

– А вот так. Понимаешь, это и есть он, тот самый знакомый, с которым я встречалась. Просто я думала, что он тебе нравится, поэтому чуть с ума не сошла и не велела ему признаваться, что мы… ну что у нас… – выговорила наконец я, обнимая её за шею. – Знаешь, похоже, он нравится мне так сильно, что уже всё равно ничего не смогу с этим сделать. Я ведь думала, что предаю тебя, и сказала ему сегодня, что теперь никогда не смогу быть с ним. Чтоб он мне больше не звонил и вообще, чтоб духа его не было. А он мне клялся, что у вас ничего нет… но мне всё равно было очень страшно… я не могла так с тобой поступить…

– Вот ведь ненормальная! – подскочила Алинка. – Почему ты мне сразу не сказала-то? Я же тебе объясняла, что он мне и не нравится даже, просто так ведь, от нечего делать, от скуки… – И она принялась бегать по комнате. – Нет, ну это обалдеть, какое совпадение! Просто не верится! Да люби ты его себе на здоровье, я только счастлива буду. Он и правда нормальный мужик оказался, и тебе, между прочим, очень подходит. Такой же замороченный. А вот мне как раз нет. Совершенно не мой типаж, и никогда не найти нам общего языка. Вы-кини это из головы и даже не думай!

Я измученно прислонилась к стене.

– Ох, Алька, какой же ты мне камень с души сняла, я же ведь просто места себе не находила-думала, умру, когда он здесь вчера появился… Знаешь, я когда его увидела, готова была вместе с диваном в подпол провалиться.

Алина засмеялась.

– Вот дурочка! Надо было сразу вчера мне всё это сказать, тогда бы не было никакой бессонной ночи и ненужных слёз. А ты сразу убежала как ненормальная. Сама виновата, что ничего мне о нём не рассказывала, разобрались бы давно, и всё в порядке.

– Не рассказывала, – вздохнула я, – потому что и сама ещё не знала, как он ко мне относится. Всё могло сложиться совсем иначе. Ведь мы же только недавно познакомились. Просто я и помыслить не могла, что так сильно в него влюблюсь, с полпинка, представляешь, буквально на пустом месте, впервые в жизни со мной такое. Поэтому и стыдно было тебе признаваться.

– Во жуть! – поразилась Алинка. – Совсем на тебя не похоже. Абсолютно не твой сценарий. И давно это у тебя с ним?

– Да нет, вот как ты появилась, так всё и началось.

– Ничего себе, проделки небесного смотрителя. И не захочешь, поверишь во что угодно.

– И я так подумала. Никогда б не поверила, что он мною настолько заинтересуется, а он звонил каждый день… вернее, каждую ночь… и говорил такие вещи… ты даже не представляешь… в общем, меня так снесло, что и думать больше ни о чём не могла. Хорошо ещё, что ты погрузилась в свои переводы до самых выходных, а то бы точно заметила, что я не в себе.

– Фантастическая история, – покачала головой Алинка, – ничего не скажешь. Но главное, что счастливая. Теперь понятно, почему он не звонил – ему, оказывается, явно не до меня было.

Она засмеялась, а я потупилась.

– Короче, ясно, – добавила Алинка. – Забудь про всё и радуйся жизни, поняла?

– Поняла, – кивнула я, утирая выступившие слёзы.

Из открытого окна доносился хохот, звон тарелок и весёлые голоса. Очевидно, народ переваривал случившееся, и мне страшно было подумать, что они сейчас высказывают Холмогорову. Судя по хохоту, щадить его там явно никто не собирался.

– Всё, пошли, шашлык стынет, – мотнула головой Алинка, – не то, чувствую, они там сожрут Олега, вместо баранины.

Я нервно поёжилась.

– Да, вероятно, ему сейчас достанется за такие порывы. Он ведь хотел как лучше, а получилось такое, что ни в сказке сказать…

– Ничего страшного, – хмыкнула Алинка, – всё как раз получилось отлично. Настоящая романтика, мне очень нравится. Ладно, бежим, а то сейчас ругаться будут.

– Погоди, хоть в зеркало гляну, – спохватилась я, – а то, наверное, вся тушь размазалась.

Очевидно, вечер удался на славу. Во всяком случае, все пребывали в отличном настроении, смех не смолкал, мясо оказалось необыкновенно вкусным, и я пожалела, что аппетит у меня сегодня напрочь отсутствует, ибо, внезапно оказавшись предметом всеобщего внимания и, надо сказать, весьма пограничных шуток, чувствовала явное смущение, так что почти ничего не ела. Впрочем, к счастью, никто на этом особенно и не настаивал.

Периодически я ловила на себе удивлённые, ничего не понимающие взгляды Дмитрия, но делала вид, что не замечаю этого, и лучезарно улыбалась в ответ. Он буквально не сводил глаз с меня и Олега, который, по-хозяйски обнимая мои плечи, то кормил с рук шашлыком, то подливал вина, и все этому радовались, словно не происходит ничего необычного. А когда Влад провозгласил тост за наше счастье, вино из бокала Дмитрия непроизвольно выплеснулось на майку, но все присутствующие благоразумно сделали вид, что не обратили на это внимание.

Однако по прошествии трёх часов дружеского застолья Холмогоров, улучив подходящий момент, довольно твёрдо заявил, что, так или иначе, обстоятельства требуют его немедленного возвращения в город, посему, как ни жаль, нам всё же придётся откланяться. Он так и сказал – «откланяться», после чего я, сопровождаемая весёлыми напутствиями присутствующих, улизнула в свою комнату переодеться и собрать вещи. Осознание того, что уже совсем скоро неизбежно останусь с ним один на один, заставляло сердце колотиться самым отчаянным образом. Это бешеное верчение вконец измотало меня, и мысли, которые весь вечер и без того не оставляли ни на минуту, разыгрались теперь в полную силу, и я, торопливо бросая в сумку одежду, отлично знала, что самое трудное ещё только начинается.

Когда отзвучали все прощания, и мы выехали наконец за ворота, я молча откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, чувствуя себя совершенно без сил. Холмогоров молчал и смотрел на дорогу, время от времени прибавляя скорость, и я отчётливо поняла – он ждёт, чтобы я заговорила первой.

– Олег… – начала я, представляя себя парашютистом, стоящим на вышке за секунду до смертельного прыжка в неизвестность. – Олег… я должна поблагодарить вас за то, что вы сегодня сделали для меня…

– Как, мы снова на «вы»? – удивлённо отозвался он, слегка повернув голову в мою сторону.

Я села прямее и приготовилась к неизбежному.

– Не думаете же вы, будто я глупа до такой степени, что позволю себе принимать от вас подобные жертвы исключительно ради спасения собственной репутации? Мне тридцать лет, и я вполне способна трезво оценивать происходящее. Да, не скрою, это было красиво, и я высоко оценила ваш поистине мужской поступок. И ещё… спасибо, что позволили мне сегодня уехать оттуда, вряд ли я смогла бы выдержать всё это до самого понедельника.

Не говоря ни слова, он мягко нажал ногой на тормоз и, сбросив скорость, свернул в какой-то перелесок, после чего остановил машину и повернулся ко мне. Его лицо снова оказалось совсем близко от моего, и я видела каждую складочку на его застывших губах.