Взгляд упал на небольшие отверстия на потолке, из которых без остановок прямо в камеру поставлялись античастицы, должные вроде как не позволить мне пополнять резерв и вообще выгонять нужны из тела, но не несущие абсолютно никакого вреда этому организму. И хоть частиц было не особо много, но постоянный их приток обязан вызвать не очень приятные ощущения для Просветлённых, ведь закупоривание поглощающих каналов позже может пагубно сказаться на способности поглощения в общем.

Хотя такая мера, скажем честно, оправдана. Решивших нарушить закон нужно карать и карать так, чтобы мысли о нарушении закона моментально перебивались пережитым наказанием.

Но о чём я? Сестра приходила вчера и сказала, что нашла нужного адвоката и даже добилась у полиции записей камер на мосту, в которых я явно защищался и крушил государственное имущество не по своей воле. На моём счету что-то около восьми миллионов йен, что как бы не особо достаточно для погашения штрафа. А штраф будет, ведь другие камеры возле офисного здания записали, как я вышел из здания, по пути, попивая чаёк из несварения и проблем с головой, буквально плавил здание изнутри, попутно лишив жизни гражданских.

И пусть мы докажем, что я убил их не своими руками, а обломками здания, что больше аварийная ситуация, однако здание разрушил кто? Верно. Да даже то, что я был не совсем вменяемым роли не играет. Короче штраф будет, и не дадут мне проклятые ведьмы соврать, он будет не меньше миллионов пятидесяти.

А где брать деньги? И то факт. Можно, конечно, в крайнем случае, хотя в каком в крайнем, это единственный вариант. Долбить Подземелья до посинения и через десятка так три С-ранговых нужная сумма будет, при условии, что чистить и забирать все ресурсы я буду в одиночку. А в одиночку меня не допустят, так как С-ранга я сам только-только достиг. В такие Подземелья отправляют минимум трёх Просветлённых С-ранга, с учетом чего тридцать Подземелий превращаются в девяносто, если не в сотню, учитывая иногда попадающиеся бедные Подземелья.

Слава мне любимому, додумать тёмные думы мне не дал охранник:

— На выход, — открыл он волшебную дверку, которую я мог выбить мизинцем левой ноги чистой физической силой.

Почему другие такого не делают? Ну, они вроде как мучаются от античастиц и сил остаётся не то, чтобы много — их вообще не остаётся.

Тень посмотрела на мужичка своим таранящим горы взглядом и рыкнув, подошла ко мне и распалась алой энергией, что влетела в мои ладони, заставив их загореться чуть ярче. Охранник от такого взбледнул, в его думалке, видимо, не сходилось, как я мог поглотить энергию, находясь в зоне действия античастиц. Ну, не будем его пугать.

— Кха, — прикусил я собственный язык и выплюнул чуть крови, руки затряслись, а ноги при подъёме стали ватными и задрожали, создавая видимость еле-еле удовлетворительного состояния.

Какой талант пропадает, эх. Мужичок аж выдохнул и застегнул на моих предплечьях кандалы, что постоянно накачивали меня античастицами и блокировали выход энергии, что, кстати, стало неприятным сюрпризом. Нет, сломать их дело пяти секунд, но вот эти пять секунд могут сыграть со мной злую шутку. Нужно будет разобраться с ними как можно скорее.

Ещё секунда переглядываний, и он двинулся по коридору. Мне ничего не оставалось, как двинуться за ним. Путь оказался не близким. Я вдоволь насладился видами кричащих от боли и чуть ли не лезущих на стену заключенных. Словно умалишённые, некоторые в полубреду обходили камеру с отсутствующим блеском в глазах. Слюна стекала с открытого рта, наполненного сломанными от сильного сжатия челюсти зубами. Особо чувствительные тянулись руками к отверстиям на потолке и пытались закрыть их руками, но им не хватало буквально нескольких сантиметров до заветной цели. Впрочем, это ничего бы не изменило, лишь усугубило. Античастицы, попадая напрямую в тело, а не через вдох, действуют гораздо эффективнее и приносят куда больше удовольствия. Поэтому наручники крепятся к рукам, как наиболее частым проводникам маны. Ну, на то они и наручники.

И они хотели сделать из меня это? Такие люди уже никогда не станут частицей общества. И дело даже не в своей попорченной репутации перед законом, дело в психологическом плане. Они просто перестанут адекватно воспринимать людей и вообще воспринимать ману как нечто обыденное. Ведь как работают античастицы? Они выдувают обычную ману и заменяют её частицы своими, а неприспособленные для такого каналы не могут проводить их по организму, вызывая адские боли в районе источника. Когда античастиц становится слишком много, они выдавливают их из источника дальше по каналам, создавая её большие боли, но уже по всему телу.

Нет, каналы могут перестроиться, но пусть и так, к этому времени от личности человека останется лишь пепел. Боль как никто другой стимулирует изменения. И продолжительность сего действа напрямую зависит, что в итоге останется от Просветлённого. Жалкая пустышка, коих будет большинство, или познавшие другую грань маны люди, познав которую смогут двигаться дальше, открыв для себя новый вид развития — Антимагию. Правда в этом случае отрезается возможность использовать обычную ману, но… из них выходят идеальные убийцы.

Можно ли меня считать Антимагом? В какой-то степени. Я не владею их искусством, да и мои частицы куда как слабее созданных. Всё-таки мои лишь не позволяют пользоваться маной на какое-то время, а созданные ещё и опустошают источник, да и боль приносят. Мои это так — ослабленная версия.

За всеми этими размышлениями и попутным осмотром всего, что мог увидеть, мы встал возле двери с красноречивой надписью — «Допрос».

— Заходи, — кивнул охранник и толкнул меня в дверь.

Дверь открылась под весом моей тушки, и я попал в помещение с камерами в углах, стенах, украшенных звукоизоляционными артефактами, ну и небольшой ламой — единственным средством освещения в этой комнате.

— Как некультурно, — буркнул я и посмотрел на сидящую на стуле сестру.

Она нервно качалась взад вперёд, уместив руки у себя на груди. Хлопок двери заставил её чуть вздрогнуть и обратить внимание на меня.

— Бей! — кинулась ко мне сестра и заключила в объятия.

— Привет, Саш, — улыбнулся и который раз внутренне обрадовался, что у меня есть сестра, к тому же старше меня.

— Сразу к делу! Я добилась твоего выхода под залог, — не разжимая рук, сказала сестра.

— Сколько? — тоже решил не мешкать. Залог должен быть баснословным, учитывая все мои косячки.

— Ну, на воле ты будешь неделю, а после вернёшься сюда на пару дней перед судебным разбирательством, — пропустила мимо ушей мой вопрос сестра.

— Уже что-то, так сколько? — руки сестры дрогнули и сжали меня чуть сильнее, чем раньше.

— П-пятнадцать, — прошептала сестра.

— Пятнадцать миллионов⁈ — отодвинул сестру от себя, чтобы показать, сколько удивления сейчас скопилось на моём лице. — Зачем⁈ Мне не сложно посидеть там ещё неделю, не такие уж и плохие условия!

— Не такие уж и плохие?!! — закричала в ответ сестра. — Ты знаешь, сколько в твоей камере античастиц?!! На мне была чёртова маска, почти полностью блокирующая их воздействие, но у меня ноги подкашивались, когда я выходила оттуда!!! Я провела там всего пятнадцать минут!!! Пятнадцать минут!!! Ты находишься под их воздействием круглосуточно!!! Ты знаешь, что вообще можешь лишиться возможности повышать свой ранг?!! Я не хочу, чтобы мой брат стал инвалидом из-за какого-то ублюдка, который решил на него напасть!!!

— Что за маска? — уже спокойно спросил, смотря на красное лицо сестры.

Саша провела пальцем по щеке, после чего сняла прозрачную, настолько тонкую, что невозможно увидеть, плёнку с лица.

— Хорошо, я благодарен тебе за это, — решил не испытывать судьбу, уже в который раз гадившую мне под ноги. — Тогда другой вопрос, сколько у тебя осталось?

— Тысяч двести, не больше, — на этой ноте её лицо потускнело, пропала краснота, бушующие эмоции успокоились, заменившись грустью.

— Ладно, у меня есть деньги. Как знаешь, до доктора я не доехал, он мне, впрочем, больше и не нужен, а сбережения я тратить в тюрьме не могу, поэтому как выйдем, я переведу тебе все деньги, — выдохнул и вновь обнял сестру.