Алиса.

— Эй, Васильева! — услышала за спиной голос старосты Зинки Никифоровой, когда проходила от раздевалки к нужной мне аудитории. — Проводи новенькую, все равно в одну сторону идете, а мне еще к декану заскочить нужно.

Я пожала плечами. А что. Мне до лампочки с кем плестись на лекцию, мое желание, так и вовсе бы ее прогуляла. Ну ненавижу я эту философию, да еще и старик-препод нудный. Таким голосом читает аж зубы сводит, а порой сидишь и думаешь, где взять спички, чтоб в глаза вставить. Нудятина, одним словом. Но делать нечего, приходиться вести себя как пай девочка и тащить свой зад на лекцию. Не лекции еще куда не шло, а вот семинар, это вообще за гранью. Как заведет свою пластинку и пошло. Как вспомню, аж вздрогну. Одно успокаивает, год остался и даже того меньше. Впереди практика и еще раз практика. Удивляет меня то, почему этот предмет впихнули в расписание на последнем курсе. Ну вливали бы первокурсникам о силлогизмах и прочей дури, те бы может и заинтересовались. А когда ты спишь и видишь свой новенький диплом о высшем, тут уж ни до древних философов. Тут платье примеряешь на выпускной и думаешь с кем туда идти. А это все. Ух.

— Кстати, видела твоего Гусарова с очередной пергидрольной! — выдает староста.

— Ну и. — спокойно так, заявляю.

— В смысле? — удивляется Зинка.

— Что я по твоему должна сделать? Найти сайт в инете где блондинка липовая, парик себе заказать сможет, или к ветеринару Гусарова отвезти? — смеюсь над озадаченным лицом девушки.

— Ну что то в этом роде. Вы же вроде вместе, а он вон с девками другими по углам обжимается. — искренне удивляется собеседница. — У вас и отношения странные какие-то.

— Мы свободные люди, не отяжеленные узами брака и прочей лабудой, вот и все. Ладно. Заболталась я с тобой. Где твоя подопечная чьим эскортом я должна стать? — прерываю не интересную мне информацию.

— Вот. Знакомься — это Олеся. — указывает она на шатенку ростом с меня и одета в подобном мне стиле.

Девушка точно не из этих, что в юбке уже папиного ремня и с платиновым отливом в волосах. Эх. Девчонка вроде ничего так. Только сумасшедшая наверное. А что? Кто в здравом уме переведется в другой город перед дипломом. Точно ку-ку. Но на вид вроде не с дурки сбежала. Видела я их там однажды, довелось. С маман к ее подруге ездили, а они там давай приставать ко мне и орать что то. Сбежала тогда в машину и ждала там родительницу.

Чет я отвлеклась, понесли ботинки Митю. Измерила эту, как ее там, ах, Олесю, строгим взглядом. Ну да. Мы же типа местная элита. Да нет. Я так не считаю. А вот остальные. Ну нравиться людям создавать себе кумиров, а я что, мне это только на руку. Приходишь в столовку, а тебе и место самое лучшее и еда посвежее, да и в очереди не стою. Парни по наглее даже выучили, что я обычно ем и таскают мне на перегонки. А я такая, стерву включаю и говорю, сегодня салат овощной. Облом. Зря мальчики подошвы стерли.

— Привет, Алиса! — тяну руку первая поскольку вижу что сбила с толку девчонку своим сенсорным взглядом. — Я не кусаюсь кстати, боюсь зубки испортить или ротовируску подцепить. А так я нормальная.

Для эффекта улыбнулась по настоящему, не так как обычно всяким стервам улыбаюсь, словно говорю «а не идти ли вам вдоль по огороду». Видно же нормальная она, а подруг у меня нет. Не есть те что таскаются рядом, лишь бы заметили их. Я как бы красивый фон для этих. А я че. Мне до лампочки, ну нравиться собачонками бегать пусть бегают, лишь бы в карман не нагадили.

— Олеся! Можно Леся. — наконец выдает это наивное не в меру возраста, создание и глазками голубыми хлопает.

Ну слава Богу. Даже выдохнула, а то было думала глухонемая она или голос как у мужика после запоя. Не все отлично. Что то подсказывает что подружимся мы с ней.

— Пошли. А то старик орать будет и неуд влепит, а оно тебе надо, перед дипломом то! — подмигиваю я и потихоньку в курс дел института ввожу.

— И как, ваш старик как те бабули на лавке, что орут Сталина на вас нет? — смеется Олеська.

Ну вот. Говорю же, подружимся. Юмор на месте, не дура вроде и в рот не заглядывает. Не визжит от восторга — «о сумочка от Гучи». Нормальная она.

— Не, он у нас как бы сказать под современность косит. Его фишка, так это экзамен в обмен на бентли и то не хватит. — придумываю на ходу очередную характеристику старику-преподу.

— Взятки вымогает? — настораживается собеседница.

— Нет. Это мол, нет таких денег, чтоб меня купить.

— О, так он из бывших павлинов, постарел, перья реже стали, а гордая птица все походку тренирует.

Под дружный хохот мы ввалились с Олеськой в аудиторию перед самым звонком. Заскочили на мой любимый ряд и упали рядом. Наше появление стало фееричным и вся группа принялась шептаться. Краем уха, а слух у меня отличный, да и они громко так шептались, я услышала шпильки в адрес новенькой. Напряглась. Не будет у меня в группе нападок на людей, не позволю. Ну не звезда я, и другим звездить не позволю, а если что, то и отряхнуть от небесной пыли могу.

Короче. Встаю. Как хлопну рукой по столу, все аж притихли. А я в обычной манере включаю стерву и первую звезду, и выдаю им напутствие.

— Уважаемый зоопарк, ой, прошу прощения группа. Это Олеся и она новенькая. У нее все хорошо с ориентацией и ноги прямые, да и на вокзале нет знакомых бомжей. Так что когти в лапки, языки в то место где сидим и только добрые взгляды. Кто не согласен ищите место на кладбище, думаю фото вас в столь юном возрасте на надгробии будет смотреться шикарно. У меня все. Всем спасибо за уделенное мне внимание.

Ну что сказать, все вняли моей просьбе и заткнулись. Так что лекция прошла не плохо. Ну как не плохо. Опять история дайте мне подушку. Что за голос у нашего философа? Ему только в церкви псалмы читать за здравие, да за упокой, а не перед молодыми специалистами монологи вести.

Каким то чудом я умудрилась не уйти к Морфею. Тут еще соседке спасибо, увидела что носом клюю, так бумажку под нос сунула. А там. Смех и только. Шарж на нашего препода. Тапа Диоген он в бочке у доски сидит и разглагольствует. Молодец девчонка. Талант. И не только художественный, еще и меня взбодрила. Говорю же, подружимся.

Досидели до конца пары пытаясь сдержать хохот и кусая губы. Думаю теперь по другому воспринимать этот предмет буду. Вот знаете, достаточно немного приправить безвкусную еду солью и все, шедевр кулинарии, и тут та же история. Даже интересней стало. Олеська жжет. Низкий поклон ей за этот сарказм.

Поменяли место пребывания и в ожидании звонка стоим у двери в кабинет. А там очередной шизик. До звонка ни кого не впускает, будто стащим чего из кабинета. Нужны нам его макеты торговых центров. Сами делать умеем.

Вот стоим мы как две принцессы, а вокруг нас фрейлины скачут. А где вы ваше высочество кроссовки купили? Ой, какой у вас хвост сегодня высокий получился! Ну вы поняли, подлизываются. Мне впрочем как всегда, начхать. Леська только немного в шоке от этих пиявок. Я ей глазами показываю, что и меня достали, но нельзя же сказать больным людям что этот диагноз не излечим. Пусть прибывают в неведенье, а то еще руки на себя наложат. Не могу позволить я этого сделать, как ни как люди же они. Мне животинку всякую жалко, а человека и вовсе. Вот и терплю. Может потом воздастся мне за страдания. Великомученица!

— Красотка, чего зависла! — орет в ухо Никитос, засранец.

Подскочил сзади и обнимает. Ага. Думал визжать буду. Не дождется. За километр еще до его приближения знала что идет. Мои пиявки завидев этого ловеласа оживились и зеркальца похватали, прически поправляют, пушап повыше. Срам. Показуха. Не нужны вы ему, доступных актрисулек он не любит. Вот и развлекается за их счет мажор, ровно как и я. А че. Мы каждый примеряем на себя роли. И пользуемся той, что нам удобна.

— Гусаров, хоре орать не в лесу, а то сыроежки твои сбегут. — говорю намекая на свою свиту.

— Ну тут скорее мухи, а я банка с медом. Сладенько. — усмехается придурошный и глазки строит воздыхательницам.