— Иди наверх, — инструктирую Скарлетт. — Прими ванну. А когда я закончу, мы поедем домой.

— Хорошо.

Она поворачивается, и я останавливаю ее.

Отстегиваю часы, которые тяготили меня все эти годы. Постоянное напоминание о том, что я не стану таким, как мой отец.

Мне они больше не нужны. Потому что я знаю, что никогда не стану таким, как он.

Я защищаю людей, которых люблю.

И иногда это означает быть запятнанным чужой кровью ради тех, кого любишь.

— Возьми их, — говорю я ей. — И избавься от них.

Скарлетт не знает. Она не может знать, но каким-то образом она все понимает. Скарлетт а тянется вверх, чтобы еще раз коснуться моего лица.

— Ты хороший человек, Рори.

Она бросает последний взгляд на обоих парней, а затем кивает, оставляя меня.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Скарлетт

Все мои вчерашние дни ничего не значат, если мое завтра не с тобой.

УМИРОТВОРЕНИЕ – ЧУЖДОЕ МНЕ ЧУВСТВО.

Чувство, которое я не могу припомнить, чтобы когда-либо знала.

Но это единственное слово, которое я могу подобрать, чтобы описать спокойствие, которое овладело мной с тех пор, как мы вернулись в Бостон.

Рори был занят, разгребая последствия того беспорядка, который мы устроили. Мне хотелось бы верить, что именно поэтому он так часто пропадает, пробираясь ко мне поздно ночью, когда думает, что я сплю.

Он дает мне свободу, и поначалу я была благодарна за это.

Но теперь я готова к разговору.

Мне подали большой старый кусок пирога смирения, и, в конце концов, я поняла, что меня действительно нужно спасать. Хотя бы раз.

И Рори единственный, кому я когда-либо позволила бы это сделать.

Он — моя опора.

То, к чему я всегда возвращалась, когда чувствовала себя неустойчивой в этом мире. Я использовала его как убежище от бури, как мишень для моего неуместного гнева и как бальзам для хаоса в моей душе. Я причиняла Рори боль, любила его, ненавидела и хотела его. Я безжалостно отталкивала Рорио, и у меня нет права просить его о втором шансе.

Но я хочу большего.

Я готова к большему.

Когда внутри тебя царит мир, все остальное становится понятным.

Я все еще его сатана. В своей основе я, вероятно, всегда буду немного злой. Но версия Скарлетт 2.0 покончила с играми и ложью. И я хочу доказать Рори, что мы хорошая команда. Лучшая команда. И что мы должны до конца наших дней вместе разгребать дерьмо.

Но поскольку он улизнул от меня сегодня утром, я сижу одна в его доме с Виски. Опять. А этот маленький рыжий ублюдок смотрит на меня своими мерзкими глазенками, и я напоминаю ему, что это я привела его сюда.

Я немного схожу с ума.

Поэтому я решаю навестить Мак.

Это неожиданно для нас обеих.

Мак открывает дверь, у нее буквально челюсть отвисает, когда я спрашиваю позволения войти.

— Конечно.

Она быстро провожает меня внутрь, как будто я могу передумать.

Я не была у нее дома с тех пор, как она родила ребенка. А теперь она почти готова родить второго.

Признаться, я была не очень хорошей подругой.

Но я хочу попробовать.

Попробовать стать лучше.

—Как ты?— спрашивает Мак. — Теперь, когда пыль улеглась?

—Я в порядке.

На этот раз это не ложь.

Ребенок плачет из манежа посреди гостиной, и Мак идет за ней. Как только она берет Киву на руки, плач прекращается, и ее маленькие голубые глазки смотрят на меня.

Она улыбается, и я пытаюсь улыбнуться в ответ, но Мак смеется над выражением моего лица.

— Ты выглядишь испуганной.

Я сглатываю и прочищаю горло, прежде чем протянуть руки.

— Можно?

Теперь настает уже очередь Мак выглядеть испуганной.

—Ты хочешь подержать ее? — спрашивает она.

—Да. Разве это не то, что обычно делают с детьми?

—Ага... — соглашается она.

Мы зашли в тупик. И я думаю, что она все еще осознает, что это происходит. Но, в конце концов, Мак передает Киву мне, и она оказывается тяжелее, чем я ожидала. Кива выглядит такой маленькой, особенно когда Рори держит ее на руках и подпрыгивает.

Ее крошечные пальчики тянутся вверх и хватают меня за нос, а затем шлепают меня по лицу и издают какой-то нечленораздельный звук.

— Ты ей нравишься, — говорит Мак.

Еще один шлепок по лицу.

— Думаю, да.

— Ты хорошо смотришься с ребенком на руках, — говорит Мак, и я быстро отдаю Киву обратно.

Детские шаги, в конце концов.

— Хочешь пойти купить пончиков? — спрашиваю я ее.

— Конечно.

Ее лицо светится, потому что Мак никогда не отказывается от пончиков и кофе.

— Только позволь мне сначала позвонить Конору.

За то время, которое требуется Мак, чтобы подготовиться к нашей прогулке, она набирает около пятисот фунтов необходимых вещей для поездки. Кива закреплена в коляске, а Мак передает сумку с подгузниками и игрушки Конору, который следует за нами по пятам.

— Кроу говорит, что можно только без кофеина, — говорит ей Конор.

— Ну, это будет наш маленький секрет, — говорит ему Мак. — Не забывай, что у меня на тебя немало компромата.

— Тебе это никогда не надоедает? — спрашиваю я. — Когда эти парни все время рядом?

— Нет, — Мак оглядывается на Конора и улыбается. — Поначалу это немного раздражало. Но сейчас мне это нравится. Лишняя пара рук и глаз — это чистое золото, когда у тебя есть ребенок.

Мы сидим в «Данкис» и едим пончики, пока Конор пишет СМС на своем телефоне.

— У него есть девушка, — шепчет Мак. — Он просто еще не знает об этом. Это так чертовски мило.

— Он не знает, что у него есть девушка?

—Я тебя слышу, — сухо говорит Конор.

— Конор и Айви сидят на ветке, — напевает Мак. — На ветке целуются детки.

Конор закатывает глаза, но на его лице появляется глупая улыбка. И я помню, как он рассказывал мне, как Рори спас его от самого себя. Несмотря на то, что он был маленьким сукиным сыном для меня, я знаю, что он сделал это из любви к своему брату и его семье.

Синдикат.

Это действительно семья, понимаю я, наблюдая за тем, как они переговариваются между собой, как брат и сестра.

— Она танцовщица, — говорит Мак.

— Была танцовщицей, — поправляет Конор.

— Верно. Пока ты не сделал Ронана.

— Не делал я Ронана ни разу.

— Томат, Томахто, — говорит Мак.

После еще одного часа безжалостного поддразнивания Конора по поводу его новой девушки, мы возвращаемся в дом.

Я улыбаюсь и чувствую себя легче, и Мак тоже это видит.

— Тебе стоит приходить почаще, — говорит она.

В ее голосе звучат неподдельные эмоции. Не много, но достаточно, чтобы дать мне понять, что ей не все равно. Похоже, материнство немного смягчило Мак, но, как ни странно, ей это идет.

— Обязательно, — говорю я ей, и я серьезно.

— И Рори тоже, — говорит она.

— Кстати говоря, — вклинивается Конор. — С ним случился припадок, потому что он не знал, где ты. Он будет здесь, чтобы забрать тебя через несколько минут.

Мак закатывает глаза и обнимает меня.

И, как и обещал Конор, через несколько минут я снова сижу в машине Рори.

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Скарлетт

Сомневайся в том, что звезды – огонь. Сомневайся в том, что солнце движется. Сомневайся в том, где правда, где ложь. Но не ставь под сомнение мою любовь.

Шекспир.

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ просто убежать, не сказав мне, куда ты намылилась, — говорит Рори.

— Какая разница? — спрашиваю я. — Тебя здесь не было.

В машине становится тихо, и он не говорит больше ни слова, даже когда мы возвращаемся в дом. Между нами все еще так много напряжения, и на этот раз не я убегаю от него.