Потом на место царские диадимы,
Облечен в монахи, удостоился схимы,
Пожив три дня здесь скончался,
Был в короне и схимой увенчался.
Ризница монастырская и библиотека не заключают в себе особенно древних предметов, чем ясно свидетельствуется о тех тяжелых временах, когда братия должна была бежать с острова и унесла с собой немногое, а остальное погибло. В ризнице имеется несколько царских вкладов и пожертвований частных лиц, между прочим, богатые покровы на мощи св. угодников. В библиотеке, имеющей более 6,000 томов, подлинных царских грамот, данных монастырю, тоже нет, так как они были представлены в 1729 году в государственную вотчинную канцелярию, а есть только копии. Старейшие книги 1620 года: Литургия Иоанна Златоустого, Василия Великого и Преждеосвященная и Евангелие учительное, того же года. Рукописных книг, писанных разным уставом, довольно, но рукописей пергаментных и бумажных, с изображениями, тоже почти нет. Синодик, присланный Иоанном IV в 1583 году, с перечислением имен убиенных им людей, как и все его синодики, перечислить всех не может, так их много, и царь просить Бога помянуть разом всех, «ихже имена сам веси Владыко»; в синодике 1718 года имеются фамилии многих светских лиц того времени: князья, графы, коменданты и бригадиры; в синодике 1801 г. перечислено 1,486 родов благотворителей.
Вслед за осмотром ризницы путники направились к месту предстоявшей закладки храма. Чертеж храма виднелся на одном из столбов церкви Успения, в которой совершена литургия: храм будет иметь пять куполов, довольно странной овальной профили, и трехъярусную шатровую колокольню; он будет длиной в двадцать пять сажен, обойдется по смете в сто сорок тысяч рублей, не считая монастырских материалов. Соборное служение при закладке и в особенности пение, сопровождавшее его, были очень своеобразны; это пение, столбовым, уставным напевом, не отличается тонкостями хорального, духовного пения, которое во многих монастырях, как, например, в тихвинских, достигает высокого развития. оно не лишено, однако, глубокой типичности и, свидетельствуя о давно прошедшем времени, действует, с художественной точки зрения, точно так же, как древние, почти утратившие черты ликов, образа.
Вся братия и множество пришлого народа стояли на месте возникновения будущего храма; священнодействовавшие обходили со святой водой и кадили вдоль намеченных очертаний цоколя. в основание одного из столбов, в будущем алтаре, вложена в камень медная доска с описанием дня и порядка закладки и опущены в масло, освященное елеем, серебряные монеты с изображением императора Александра III.
Вслед за закладкой храма путники посетили трапезную, полную ликов угодников, и завтракали у настоятеля, после чего состоялось посещение нескольких островов и скитов монастырских.
Роскошный ясный день способствовал очень много художественной красоте и без того живописных, старательно сохраняемых путем большего труда пустыней и окружающих их садов и других насаждений. На десятивесельном катере, причем на веслах и руле сидели монахи, сопровождаемые настоятелем, дававшим все необходимые разъяснения, направились они, прежде всего, в скит св. Николая, расположенный в одной версте от монастыря, на острове, у самого входа в монастырский залив с озера. Красивый храм и при нем скитский дом, в котором помещается двенадцать человек братии, расположены на голых скалах, значительная часть которых уже скрылась под тщательно обработанной землей, принесенной сюда чуть не пригоршнями или добытой из перегноя путем долгих стараний; на земле этой уже разместился огород, только что отцвели яблони, и еще не отцветала, несмотря на конец июня, сирень. Храм совершенно новенький; иконостас в три яруса — весь залит золотом, купол — восьмигранный шатер. В ските читается вечная псалтирь, причем каждому из монахов, здесь живущих, приходится отбывать эту обязанность по четыре часа в сутки. Какой не иссякающий, постоянно растущий поток имен почивших людей в этом чтении псалтири! Вообще поминовение усопших и молитвы о здравии живущих делятся в монастыре на четыре разряда; те, что записаны в первом, поминаются братией денно и нощно в трех скитах и церкви Живоносного Источника, так что синодик и имена умерших повторяются в течение суток не менее нескольких десятков раз.
Валаам. Скит Всех Святых
«Христос посреди нас», говорит на Валааме при встрече старший младшему, «и есть и будет», отвечает младший, и это присутствие вечной молитвы, как на словах, так и в изображениях, слышится и видится здесь на каждом шагу.
Проехав на катере по заливу обратно и повернув в пролив, находящийся почти против самого монастыря, путники сделали прогулку вдоль нескольких островков и сошли на берег на одном из них на богатый луг, весь покрытый парчой роскошнейших полевых цветов; по ту сторону воды виднелся небеленый, кирпичной кладки, скотный двор. Отсюда в монастырском экипаже, по превосходным дорогам, через многие мостики, соединяющие острова, проехали они в скит Всех Святых. Много встречалось по пути богомольцев, пользовавшихся между богослужениями свободным временем для ознакомления с островами, ими посещенными. День стоял роскошный, теплый, и богомольцев этих рассеяно было много. Сытые и бойкие монастырские лошадки не замедлили доставить их к скиту, расположенному в глубокой листве древнего леса. При входе в храм встретились те два схимонаха, что стояли подле раки во время литургии. Церковь только отделывается, и внутренность её занята лесами; стены и купол расписывает монах, бывший ученик фигурного класса академии художеств, живущий здесь с 1873 года; особенно хорошо удается ему изображение всех небесных сил бесплотных в куполе. После посещения игуменской кельи, в которой имеются хорошие изображения двух выдающихся настоятелей Валаама, Назария и Дамаскина, путники посетили замечательную пустынь последнего из них.
Еще очень немного лет тому назад на этом месте стояла бревенчатая хижина, в которую уединялся Дамаскин, и рос нехоленый дикий лес; теперь это один из роскошнейших уголков всех наших монастырских обителей без исключения, тщательно взлелеянный и украшенный всем искусством современного зодчего и садовода. Прелестный сад, в котором давно уже укрепились и красиво растут кедры с их острой, мягкой зеленью, окружает новенькую церковь, красивые ворота, звонницу и могилу настоятеля Дамаскина, умершего в 1881 году, на 86 году от рождения. Превосходный гранит, покрывающий место его упокоения, тесан братией, и ей же планирован и разбит сад. Чем было еще недавно это место, видно из близкой от него, но сохранившейся в прежнем бревенчатом виде пустыни и деревянного при ней памятника колоды схимонаха Николая. Сравнение этих двух мест свидетельствует с полной наглядностью о том, что может сделать искусство в руках людей опытных и во имя доброй любви. Этим посещением окончилось обозрение Валаамских островов.
В заключение несколько дополнительных сведений. По штату, в монастыре полагается 84 монашествующих; в действительности — иеромонахов 15, иеродиаконов 10, монахов 106, послушников 40 и вольных 180 человек, схимонахов 6, иеросхимонах один. В здании для рабочих имеется помещение на сто человек, конюшня на шестьдесят лошадей; доброй памятью нынешнего настоятеля Ионафана и предшествовавшего ему Дамаскина остается красивое здание водокачальни с двумя баками, доставляющей в день две тысячи ведер и этим упразднившей великий труд таскания воды на монастырскую гору; паровик — в десять сил. Монастырь имеет много мастерских: столярную, слесарную, живописную, позолотную, резную, швейную, сапожную, малярную, гончарную. Трапезы для неимущих в летнее время не пустуют; женщины обедают в гостинице для бедных, расположенной под горой, а мужчины — в монастыре. В огромном здании, назначенном для богомольцев других классов, более состоятельных, отдельных номеров сто двадцать четыре, и прибывших на молитву монастырь снабжает пищей и питьем с братской трапезы, не требуя за это никакого вознаграждения. при отъезде каждый из гостей, если пожелает, может положить свой лепту на тарелку, которую держит стоящий у выхода монах. Великим лишением для многих является то, что курение табаку на Валааме безусловно запрещено.
