– Мерзкое зрелище, не так ли?
– Почему вы это делаете? Что вам сделали эти заключенные?
– Разное. – Мы добрались до этажа, где вместо камер в здание вели другие проходы. Ваал повел меня во второй. Звук наших шагов эхом отражался от стен, освещенных факелами. – Боюсь, ты не поняла принцип выживания, Хелена.
– Это чистая жестокость. Ничего более.
Навстречу нам вышел охранник. Темный был одет в черно-красную униформу с эмблемой пламени на груди. Он одарил меня полным ненависти взглядом.
– Закон зверей, – сказал Ваал. – Как он звучит?
– Что, прости?
Его пальцы коснулись моего локтя. Меня охватила неприятная дрожь, но он просто направил меня в правый коридор и снова отпустил.
– Для чего они живут?
Я понятия не имела, чего Ваал хотел от меня. Но точно не чего-то хорошего. Поэтому я поджала губы и промолчала.
– Ешь, пока другие не съели тебя.
– Ты хочешь, чтобы я поверила, будто заключенные заслужили все эти пытки? – Я сделала размашистое движение руками. – Что в противном случае они бы погубили вас?
Ваал пожал плечами. Мы прошли сквозь каменную арку.
– Более или менее. Одни – в краткосрочной перспективе, а другие – в долгосрочной.
– А что насчет меня? – Я фыркнула. – Я также подпадаю под категорию долгосрочного ущерба?
– Хм. – Он склонил голову. – Интересно, какая сторона проявится, когда ты сдашься.
– Я не сдамся.
– Может быть, и нет. – Мы добрались до коридора, вдоль которого выстроились ряды охранников. В конце его я увидела комнату, обставленную мебелью. – Но опять же тебе больше нечего терять, верно?
Я ничего не ответила. Он и так знал, что был прав.
Ваал сделал движение рукой, когда охранница зарычала. Она тут же стихла.
– И, отвечая на твой вопрос: да. Тебя можно отнести к ущербу с долгосрочной перспективой. – Его взгляд затуманился, а после Ваал добавил: – Ущерб, который мы, вероятно, не смогли бы предотвратить.
– Чушь собачья! – Это было самое бредовое, что я когда-либо слышала. А это должно что-то значить, ведь, в конце концов, я знала Тираэля Бернетта. – Я даже не контролирую свои силы. Вы, ребята, совершили ошибку. Мне жаль разочаровывать вас, но я совершенно бесполезна.
Ваал запрокинул голову и рассмеялся. Ужасающий звук заполнил коридор и заставил стены дрожать. Затем его жуткие глаза стали буравить мои.
– О, Хелена. Ты даже понятия не имеешь. В пещере Спар ты была бесполезна, поскольку отдала свою стихию на время пребывания в пещере. Но что насчет сейчас? – Он щелкнул языком. – Ц-ц-ц, если бы ты знала…
Мы добрались до комнаты. Диван стоял рядом с картиной с изображением двуглавого хорька с острыми, как бритва, передними зубами – он поднимал вилы. На них был насажен гном. Я скривила лицо.
Ваал усмехнулся.
– Да, твоя мать тоже так отреагировала.
Я повернулась к нему.
– Что?
– Ты услышала меня.
– Моя мама была здесь?
Ваал кивнул. Он подошел к существу, сидевшему на корточках в углу на соломенной подстилке. Оно было похоже на голого бородавочника, с той разницей, что грива этого существа напоминала спутанный плющ и свисала с его тела, как вуаль. Ваал вынул что-то из кармана брюк. Сначала я не поняла, что это было, но когда он сунул это существу под нос, а обнаженный бородавочник высунул свой волосатый язык, мой желудок неприятно сжался: это был отрубленный палец. Кровь окропила зубы животного.
Ваал указал на диван, но я осталась там, где была. Он устроился в старом кресле с откидной спинкой.
– Да, она бывала здесь. – Его взгляд скользнул вдаль. – Мы были старыми друзьями.
Я уставилась на темного.
– Моей маме никогда бы не пришла в голову идея вступить с тобой в союз.
– Сифра была умнее всех вас. Она видела то, что никто не хотел видеть.
– И что же?
Он посмотрел на меня в упор.
– Что Верховные не лучше, чем вы, ребята, думаете о нас. И что ошибки прошлого не должны затрагивать целый народ. – Он сделал паузу. – Как ты думаешь, почему мы вступаем в эту войну изо дня в день, Хелена?
– Ради удовольствия от убийства.
Его рот изогнулся в узкой ухмылке. В нем вспыхнуло разочарование.
– Так и думал, что ты это скажешь.
– Потому что это правда. Вы убиваете и наслаждаетесь страданиями других.
– А что делает народ Света?
Я прищурила глаза.
– Защищает людей. От вас.
Ваал щелкнул языком.
– Твой народ тоже убивает, также наслаждаясь страданиями других. Они делают то же самое, Хелена.
– Чтобы защитить людей!
Ваал покачал головой.
– Ты не понимаешь.
– Мне кажется, это ты – тот, кто полностью утратил свой рассудок.
Он проигнорировал мои слова.
– Мы не хотим убийств, но вы вынуждаете нас делать это. Мы должны вести эту войну, если хотим избежать места, куда нас изгнали.
– Вы были изгнаны справедливо. – Я скрестила руки на груди. – Вы хотели присвоить себе регалии и подчинить мир!
– Мы? – Темный склонил голову. – Или скорее предки, с которыми никто из нас даже никогда не встречался? – Ваал положил руки себе на бедра и наклонился вперед. – Скажи, ты считаешь справедливым заставлять целый народ страдать из-за ошибки других? – Его глаза сделались более узкими. – Не думаешь ли, что ты бы так же ожесточилась с годами, когда тебе пришлось бы прозябать в убогой тени мира из-за поступков, которых лично ты не совершала? Разве это не разозлило бы тебя, Хелена?
Я смотрела на него и… молчала.
Ваал изобразил безрадостную улыбку.
– Я вижу, ты понимаешь.
– Но есть же и другие пути, кроме этой войны. Если вы заключите с дворцом мирное соглашение…
Мое предложение было прервано его звонким смехом. Бородавочник, все еще грызущий палец, вздрогнул.
– Хелена. – Смех Ваала внезапно оборвался. – Тебе не кажется, что это как раз то, что мы и пытались сделать?
Мое сердце пропустило удар.
– Что?
Ваал поднялся. Он взял с громоздкого стола что-то, похожее на зуб с острыми краями, и начал шлифовать им свои заостренные ногти.
– Дворец не готов ни к какому соглашению, какие бы компромиссы мы с моими предками ни предлагали. Нам не рады ни при каких обстоятельствах.
Он шлифовал все быстрее и сильнее, пока зуб не соскользнул и с шумом не упал на пол.
– Ну и кто теперь тираны, а? Скажи мне, Хелена, – он сделал шаг ко мне, – как нам еще бороться за свои права, если не войной?
Я открыла рот, собираясь что-то сказать, но снова закрыла его.
– Твоя мать поняла это, – сказал Ваал. – Она хотела нам помочь. Вот почему Верховные охотились на нее. Не из-за Безграничной силы, Хелена. А из-за нас.
Я моргала в недоумении.
– Ч… что?
– Артефакт был предлогом. Полк опасался, что, как только она поднимет восстание, другие встанут на ее сторону. Вот почему они хотели избавиться от Сифры.
Мне не хватало воздуха. Раздался какой-то шорох. Затем в ушах зазвучал писк. Внезапно я почувствовала, как грубая рука легла мне на плечо. Коснулась меня более нежно, чем я когда-либо могла себе представить. Толкнула меня вниз. Не прошло и секунды, как я приземлилась на что-то мягкое. Когда поле зрения прояснилось, передо мной возникло лицо Ваала.
– Твоя мать не была предательницей. Она была самой смелой женщиной, которую я когда-либо встречал.
Я уставилась на темного широко раскрытыми от шока глазами. Я хотела возненавидеть его. Но почему? Потому что это было вшито в мою подкорку? Потому что мне сказали, будто я должна его ненавидеть? Но что, если Ваал являлся первым и единственным, кто был готов поделиться со мной правдой прямо сейчас?
– Это… я не могу… – Я прижала руку к груди, стараясь не задохнуться. – Мама…
– Конечно, сейчас ты услышала слишком много информации зараз. Тебе следует отвлечься. – Когда я в замешательстве посмотрела на него, темный добавил: – Давай отправимся на поиски твоей силы, Хелена.
– Не могу. – Я вцепилась руками в ткань своей университетской юбки. В голове царил полнейший хаос. – Там… там ничего нет. Во мне.
