Вскоре после полудня стало ясно, что «Авами лиг» одержала победу в 119 округах из 162. В западных провинциях уверенно лидировала партия З. А. Бхутто, получившая абсолютное большинство в провинциях Панджаб и Сипд. Газеты отметили, что в выборах участвовало около 70 процентов избирателей из 56,9 млн. По всей стране произошло лишь несколько случаев нарушения порядка, когда потребовалось вмешательство полиции и был обнаружен ряд мелких недочетов в организации выборов, которые следовало учесть 17 декабря при выборах в ассамблеи провинций.

Ход выборов производил благоприятное впечатление. Народ был организован и дисциплинирован. Если образовывалась длинная очередь, то люди усаживались на корточки и мирно беседовали.

Итак, «лодка» и «сабля» вышли на финишную прямую. Выборы, состоявшиеся 17 декабря, подвели черту. Для многих результаты их были неожиданными, но, как мы увидим далее, вполне закономерными.

Весь декабрь пришлось провести в пути: сначала — районы, пострадавшие от циклона, затем дважды я пересек Западный Пакистан от Карачи до Пешавара и обратно. Мне довелось увидеть многотысячные митинги и демонстрации в Дакке, торжество победителей в Хайдарабаде, Мултане и Лахоре и настороженный «нейтралитет» столицы.

Главным итогом выборов была триумфальная победа «Авами лиг» в Восточном Пакистане и Партии пакистанского народа в Западном и сокрушительный разгром правых сил, которые долго не могли оправиться от шока.

Окончательно картина определилась 19 января, через день после выборов в округах, над которыми пронесся циклон. «Авами лиг» получила мандаты в Национальную ассамблею от всех девяти округов, потерпевших бедствие, и 20 мест из 21 — в провинциальное собрание.

В результате из 300 мест в Национальной ассамблее 160 принадлежало «Авами лиг». Это означало абсолютное большинство в масштабе всей страны. Кроме того, партия имела право занять семь мест из 13 резервированных для женщин. В бывшем Восточном Пакистане партия лишилась только двух мест. Одно из них получил президент Демократической партии Нурул Амип, второе — независимый кандидат Раджа Тридив Рой.

Партия пакистанского народа получила 81 депутатский мандат, независимые — 16, Мусульманская лига (группа А. Каюма) одержала победу в девяти округах, ННП (А. Вали-хана) — в шести, «Джамиат-и улама-и ислам» (группа Г. Г. Хазарви) — в семи округах.

Остальные четыре правых партии смогли послать в ассамблею всего 20 депутатов, из них «Джамаат-и исла-ми» — четырех депутатов. Партия пакистанского народа получила право сформировать правительства в Панджа-бе (ИЗ из 180 мандатов) и Синде (32 из 60 мандатов). В Северо-Западной пограничной провинции и Белуджистане создавались коалиционные правительства с лучшей позицией у депутатов от ННП А. Вали-хана.

Поражение правых сил было полным: достаточно привести два примера. Бывшая правящая Мусульманская лига, расколовшаяся на три группировки, выставила 375 кандидатов, а получила 18 мест. «Джамаат-и ис-лами» делала ставку на 148 своих претендентов, а получила большинство всего в четырех округах.

Выборы окончены. Исчезли с улиц Дакки макеты «лодок», вложены в ножны фанерные «сабли», сняты с фонарных столбов «весы», не оправдавшие надежд джамаатовцев. После месячных «предвыборных» каникул вновь открылись университеты и колледжи. Пришла пора выбора пути, по которому пойдет страна, пора выполнения обещаний, которые авансом оплатили избиратели, решения назревших социальных и экономических перемен.

Развалились, как карточные домики, многие партии, а их лидеры, считавшие себя столпами политической жизни пакистанского общества, получили наглядный урок, лишившись привычных депутатских мандатов. Близкая к правительственным кругам «Пакистан таймс» писала: «Страна переживает демократическую революцию под покровительством военного режима, что является примером феноменальным, не имеющим параллелей в современной истории».

Заявление это было не только откровенно верноподданническим, но и чересчур оптимистичным, ибо невозможно было предугадать, до какого предела указанное «покровительство» будет распространено. Армия также еще не сказала своего слова, а оно нередко оказывалось решающим. Не менее сложно было предсказать, какие усилия приложат правые партии для укрепления своих пошатнувшихся позиций и нейтрализации влияния левых сил. Для этого они располагали необходимыми материальными и пропагандистскими средствами.

В предвыборной борьбе широко использовался весь арсенал средств, выработанных западной «демократией». Платные агитаторы, мнимые разоблачения, личные выпады и спровоцированные столкновения живо напоминали известный памфлет Марка Твена «Как меня выбирали в губернаторы».

Вскоре после выборов из Лахора в Карачи одним самолетом прилетели лидеры двух фракций расколовшейся Мусульманской лиги М. М. Даултана и А. Каюм-хан. Возле трапа их окружили репортеры.

— Произошли ли между вами во время полета какие-нибудь переговоры или дискуссии? — таков был один из первых вопросов.

— Я летел в туристском классе, а м-р Даултана в первом, — перехватил инициативу Каюм. — Поэтому мы не могли общаться. Впрочем, это обычная дистанция между простым человеком и привилегированным.

Страна вступила в новое трудное полугодие. Все превосходно сознавали, что судьба демократизации общества зависит от выработки новой конституции. Если для ее принятия необходимо две трети голосов в Национальной ассамблее, то единственным условием мог быть только взаимный компромисс Муджибур Рахмана, твердо стоящего на позициях Восточного Пакистана, и Зульфикара Али Бхутто. В сложившейся обстановке на него и Партию пакистанского народа делалась ставка как на защитников интересов Западного Пакистана.

Видный публицист Масгар Али-хан, анализируя обстановку, предупреждал: «Если две партии не смогут прийти к соглашению, это вызовет серьезные осложнения, так как конституция должна отвечать интересам различных районов страны, если она рассчитана на длительное действие. З. А. Бхутто заявил также, что ввиду географического положения страны, разделенной на два «крыла» территорией Индии, ни одна из двух победивших партий не имеет поддержки в другом «крыле». Поэтому лучшим решением вопроса было бы создание коалиционного правительства в центре. Для этого важно, чтобы Муджиб и Бхутто немедленно встретились и приступили к обсуждению конституционной проблемы. Результаты этих переговоров столь важны для будущего Пакистана, что ничто не должно им препятствовать».

ГОРОД СВЯТЫХ И НИЩИХ

О том, что Мултан — одна из самых жарких точек планеты, узнаешь задолго до того, как, миновав пальмовые рощи, окружающие город, попадаешь на его пыльные улицы. Особенно гнетущий зной испепеляет город весной. Он льется с безоблачного неба, и нет от него спасения, как от потока расплавленной лавы.

Широкое распространение в Мултане получила легенда «О дервише, мяснике и кузнеце». Как правило, она приводится при любом воспоминании об этом городе. Кроме того, она эффектна и удобна для театрализации. Не случайно каждую весну в городе разыгрываются на эту тему своеобразные представления.

…Шел когда-то по Мултану дервиш по имени Шамсуддин. Он не отличался от тысяч своих собратьев и шагал из города в город, кормясь подаянием. На одной из улиц добрый мясник отрубил ему кусок баранины. Дервиш немедленно отправился к соседу мясника — кузнецу и, отвлекая его от работы, нахально потребовал поджарить баранину в горне.

Кузнецу не хотелось превращать свою мастерскую в шашлычную, и он прогнал нищего. Судя по всему, дервиш оказался порядочным занудой, так как никто из других горожан, к которым он приставал, тоже не согласился жарить для него мясо. У дервиша, конечно, был выход: съесть мясо сырым, но это претило его гастрономическим вкусам. Он предпочел валяться в пыли и возносить молитвы, чтобы всевышний не дал ему умереть с голоду. Вняв Шамсуддину, Аллах опустил солнце ниже. Жар хлынул с неба: баранина сразу подрумянилась. Удивительно лишь одно: как сам дервиш, уписывая за обе щеки полупрожаренное мясо, избежал солнечного удара.