Мне в лицо бил снег, хлестал по щекам ледяной ветер, а я смотрела вниз, на битву, развернувшуюся во внутреннем дворике замка и за его стенами, на драконов и волков, на ультрамариновые знакомые вспышки молний, на кобальтового цвета цмока, расправляющегося с оборотнями. На девушку, издалека напоминающую Валентину в её пурпурном платье, которая просто медленно шла по полю сражения и вокруг неё падали тела, разрывающиеся на куски. Которые следом за ней кто-то умело расщеплял. А затем я вспомнила о Кинли. О своём маленьком драконе, оставленном где-то в этом замке, и всё внутри меня сжалось. Тупая боль сверлила мою грудь, пока мы поднимались к небесам, скрываясь в тучах, не оставляя возможности волкам проследить, куда мы направляемся.

***

Мы с Константином приземлились в лесу, далеко от замка, преодолев немыслимое расстояние, как мне показалось, находясь в пути несколько часов. Я не замёрзла, во время полёта от дракона исходил жал огня, и когда он поставил меня на твёрдую землю, возле дерева, и когда прижал рукой к стволу, потому что меня покачнуло от непривычного ощущения вернувшейся гравитации, мне стало даже жарко. У него была такая же горячая кожа, как и у Яна.

Мы оказались в сущей глуши, на берегу озера. Здесь было непривычно тихо по сравнению с местом битвы, и мы здесь были не одни: некоторые драконы уже успели перебраться сюда. Кроме них, я видела Вольгу с детьми, Алексея, который перевёл на меня взволнованный взгляд, Евгению, Александру и Гая. У него на руках сидел мой питомец. Целый и невредимый. Я выдохнула.

Мгновением позже, ломая под собой верхушки деревьев, здесь приземлились Ян и Валентина; я видела их во время нашего полёта, когда они нас нагнали. Демонстративно отряхивая камзол от пепла, Ян медленно подошёл ко мне, вообще ни на кого больше не глядя.

— Ни один волос не упал с её головы, — произнёс потусторонний голос Константина.

— Спасибо, брат, — процедил Ян, не отрывая горящих синих глаз от меня.

Горячая костлявая рука отпустила меня. Константин отошёл в сторону, оставив нас наедине.

На место его жару, пришёл огонь Яна.

Взяв моё лицо в свои ладони, большими пальцами он стал стирать с моих щёк пыль, грязь, кровь. Вытаскивал, нащупывая, осколки. Кожу щипало и жгло. Я морщилась от острой боли, но послушно терпела. Никто не обращал на нас внимания, специально или нет, делали вид, что не замечают.

— Удалось убить кого-нибудь? — тихо поинтересовался он, словно спрашивал какой-то пустяк. Словно не было никакого напряжения после произошедшего, словно не было смертельной опасности пару часов назад. Словно он не злился на волколаков и на самого себя, за то, что притащил меня сюда.

Он выглядел по-настоящему спокойным и собранным. А может, всё это действительно его не волновало?

Словно он не должен был в скором времени снова отправиться в ад.

— Нет, — шепнула я, подыгрывая ему, сделав как можно более раздосадованный тон.

— Жаль, — протянул дракон, едва заметно ухмыльнувшись.

Его радужки наполнились стальным холодом, словно он на миг вспомнил, как мгновения назад не без удовольствия расщеплял волколаков, стирая их с ткани бытия.

Ян провёл рукой по моим волосам, очищая их от битого стекла, бережно извлекая их прямо из моих неглубоких ран.

— Я пыталась, — добавила я, сделав судорожный вдох, продолжая тему, пытаясь отвлечь себя от неприятной, но необходимой процедуры.

Он уловил серьёзность в моём тоне и удивлённо изломал бровь.

— Предполагалось, что я шучу, — громче и более строгим голосом произнёс он. И видимо, не горя желанием выводить себя из устойчивого равновесия, уточнением того, что именно я имела в виду, и моим рассказом о возможном безрассудстве, спросил: — Ты в порядке?

Я с уверенностью кивнула.

— Хорошо. Скоро всё закончится, — пообещал он. — Уже очень скоро. И я верну тебя домой. — Он сделал короткую паузу, внимательно осмотрев меня с головы до пят. — Просто не нападай больше на волколаков.

Я опустила глаза. Его последняя фраза должна была меня взбодрить, но этого не произошло. Их было недостаточно. Ему не нужно было проникать в мои мысли, чтобы уловить перемену в моём настроении. О каком доме он говорил? Впервые, в эту минуту, я задумалась: как вообще я туда вернусь? В место, где развернулась битва, которая была для меня хуже, чем сегодняшняя, пугающая не масштабами, а итогом. Окончившаяся безвозвратными потерями. Раньше это действительно меньше всего беспокоило меня. Почему? Неужели я все же собиралась здесь умереть? Неужели не планировала, что мы зайдём так далеко и достигнем конца пути?

Не проще бы было и правда здесь погибнуть?

Домой… мысленно повторила я. Куда и к кому?

Я зажмурилась, зная, что выдаю себя. Но ничего не могла с собой поделать. Перед глазами пронеслись лица дедушки и моих друзей. Вероника. Илья. Клим и Соня. И Андрей…

Только бы они все были в порядке.

Возможно, на моём лице отпечатался страх, отчаяние, растерянность, перед неизведанным, из-за безысходности. Возможно, ему показалось, что мои трудности прямо сейчас выбивают почву из-под моих ног, потому что он сказал:

— Послушай меня, малышка…

Он произнёс это так, будто я снова была ребёнком. Будто понимая, что я ощущаю, что мои проблемы сейчас были слишком большими, а я слишком маленькой по сравнению с ними.

— Всё ещё будет хорошо.

— Я уже взрослая, — быстро ответила я, напомнив. Словно это должно было убедить его в том, что он не обязан мне врать, в попытке успокоить.

— В этом и проблема, — заметил он. — Когда ты была маленькой, ты хотя бы немного меня слушалась.

Мои губы неожиданно растянулись в улыбке. Внезапной. Искренней. Настоящей. Он напомнил мне о нашей жизни в яви, не просто о моём беззаботном детстве — счастливом, радостном и спокойном, полном любви, но и об остальном. Обо всех прошедших годах. Напомнил о нашем времени, проведённом вместе, полном радостей, горестей, проблем, непонимания, и, в конечном итоге, дружбы, напомнил о себе в моей жизни, и я осознала, что ничего не потеряно, по крайней сере, не до конца. И пусть я теперь одна, но не полностью. Неведомая сила вдруг выдернула меня на миг из этого леса, перенеся далеко, в какое-то уютное место, в безопасное убежище, где были только мы с Яном.

— Ян, мне кажется, что тебе это нравится в глубине души, — заметила я, — когда я не слушаюсь.

Он тихо рассмеялся. Я вспомнила бесконечное множество моментов, когда перечила ему, а он злился, вскипая, и как гневно вспыхивали его глаза ультрамариновым. И как в то же самое время он слишком быстро меня прощал, преодолевая свою непомерную драконью гордость.

— Ава, если раскрыть правила игры, то не будет так интересно.

Я рассмеялась вместе с ним, всего на секунду. А затем вернулась в действительность, перевела взгляд на тревожные лица окружавших нас драконов, медведей и даже грифона, и улыбка мгновенно потухла. Она была совершенно не уместной.

Ян тоже быстро опомнился, сдул с моих волос последние частички пыли и крошки стекла, и посмотрел в их сторону. Там, вдали, за их силуэтами, виднелось нечто необычное.

На берегу, за еловыми ветвями, расстилалось озеро. Свет луны, показавшейся из-за туч, не отражался на воде. Она была чёрной, непроницаемо-чёрной. Волны тени, как песок от ветра, поднимались в воздух на несколько метров над поверхностью. Это было озеро, заполненное водой и… Тьмой. Это озеро было похоже на те, в которые ныряют души, чтобы переродиться. Только здесь не было очередей. И не было водоворота. Вместо него, на глубине, затопленное наполовину виднелось каменное здание, напоминающее небольшую церковь. Несколько этажей и вход были скрыты под водной гладью.

— Где мы? — спросила я у Яна.

— Здесь находится вход в пекло, — ответил он. — Один из них. Ты останешься здесь с Вольгой, Александрой, Костей и остальными. Не бойся, мы постараемся не задерживаться надолго.

— Александра не пойдёт с вами? — удивилась я.

— В прошлый раз нас заметили слуги Смога. И они знают, что именно Александра нас туда провела. Так что её присутствие больше нам не поможет, оно скорее нас выдаст, а её поведение требует тщательного контроля, так что она останется здесь.