Велес перехватил его речь:
— Так легко и не ответишь. Тут лучше начать с самого начала.
— С момента создания Тьмой Вселенной? — уточнила Валентина, у которой брови подпрыгнули на лоб.
— Почти да. Что появилось раньше — Тьма или Вселенная? — усмехнулся Велес, пародируя человеческую поговорку о курице и яйце[2].
— Я полагал, что мне, наконец-то, ответит кто-то из вас, древнейших, — проговорил Ян, — это мучает меня уже… — Он посмотрел на меня, не желая сообщать свой возраст. — Довольно давно.
Неужели он думает, что я испугаюсь, узнав, сколько ему на самом деле лет?
— Ладно, ладно, — послышалось от Велеса. — Ответа я не знаю. Но могу поведать то, что было чуть после, девочка.
Он устроился на стуле поудобнее, облокотившись на спинку. Но прежде, чем начал рассказывать, тоскливо вздохнула Валентина, и пролепетала:
— Этого наискучнейшего рассказа я не выдержу. — И обратилась к королеве: — Барбара, не хочешь ли услышать историю о том, как один из твоих далёких родственничков разбил мне сердце несколько сотен лет назад?
Этот вопрос не требовал ответа. Они обе поднялись из-за стола и собрались удалиться.
— Помнится, ты горевала ровно неделю, Валентина, — бросил им вслед Ян. — Даже по человеческим меркам это слишком мало, так что не пытайся сделать вид, что сердце у тебя имеется.
Велес провожал взглядом их удаляющиеся силуэты, когда Гай тоже поднялся и, обхватив одну из начатых бутылок вина за горлышко, захватив её с собой, покинул нас со словами: «Это и для меня будет новая история, сестрица». Когда и куда испарился Константин — я не поняла, и очень удивилась, обнаружив, что стул рядом со мной пуст. Столовый зал был наполнен приглушённой музыкой рояля и едва слышным шёпотом собравшейся у выхода на террасу компании. Кинли, наевшись, свернулся клубком на моих коленях и спал, пока я мягко гладила рукой его белоснежную чешую. За столом остались лишь трое — я, Ян и Велес. Цмок наполнил бокал, сделав небольшой глоток, плотно сжал губы — пристально смотрел на Велеса, ожидая его слов, собравшись внимательно следить за ходом нашей беседы, словно готовый в любой момент осечь его и заставить сменить неугодную ему тему.
— Тьма, — произнёс древний бог, — нам доподлинно известно, что Тьма — это первозданный и главнейший регулятор всего. Тьма не сознательная. Она механизм, рождающий и сортирующий души. Так же она создала и этот мир, точнее наши миры такими, какие они сейчас есть — ирий, явь и навь. Но ранее, в начале существования, мир был только один — ирий. Он представлял собой всю… как вы это называете — планету. Первые души рождались в ирии и жили там. Первые души, которые сейчас считаются первыми древнейшими ирийскими богами. Но не все души рождались добрыми. Как и сейчас, тогда тоже была алчность, лень, похоть, корысть, злоба, ненависть, жажда власти. И вышло так, что одни боги стали мешать жить в райском месте другим. Это стало толчком для сотворения Тьмой нави. Она должна была стать новым домом для тех, кому не было места в сказочно прекрасном ирии. Часть древнейших богов была изгнана туда своими же собратьями, чтобы те смогли одуматься, исправиться и вернуться. Однако, вернулись не все. Одни — не захотели, других — ирийские боги не приняли обратно.
Новые же души, образующиеся из чёрной материи вселенной, теперь не материализовались сразу в раю, кроме тех, которых зачинали своей любовью друг к другу ирийские боги. Дети богов тёмной нави в свою очередь рождались в тёмной нави. А вот совсем новые души, чтобы избежать прошлых ошибок, тьма решила отправлять в третье место — в порубежный мир. Новый мир яви. Мир, который был бы своеобразной подготовкой, проверкой перед жизнью в раю. Мир, в котором души должны доказать, что способны жить в ирии. Что способны стать богами. Где будут учиться жить в мире и согласии. Там душа, облачённая в смертное слабое тело, если чиста, будет делать хорошее. Если плохая — плохое. После этого она попадёт в навь и пройдёт через Тьму, и станет ясен её дальнейший путь.
Самые чистые души стали сразу отправляться в рай — к светлым и добрым божествам и приравнивались к ним. Некоторые не проходили своеобразный отбор, и Тьма возвращала их обратно в порубежный мир, получать дальнейший опыт в яви, который мог взрастить их добродетель испытаниями с одной стороны — боли физической и душевной, и страданий, а с другой — любви и счастья, а так же — испытаниями страха смерти, прохождения через неё и осознания самой ужасной потери — жизни, бытия. Так запустился цикл множества рождений. Однако, скоро выяснилось, что были и очень тёмные души, настолько чёрные и ужасные, что Тьме пришлось создать особое место в нави — пекло, где их ждали столь немыслимые наказания, которых не могло существовать в яви. Не могло существовать нигде. Предполагалось, что там душа либо сгинет навсегда либо от безысходности изберёт путь исправления.
Драконы и волколаки рождались в ирии, вместе с птицами и быками, медведями и рогатыми оленями, и другими сущностями, впоследствии назваными божествами. Одни рождались раньше, другие позже. Одни стали древнейшими ирийскими богами, другие — более молодыми божествами. Но все они появились, когда ещё не было порубежного мира. Некоторые из них, как я уже говорил, стали вести себя неподобающе — вот их и отправили в сотворённую для целей изгнания навь. Высланные быки стали чертями, для твоего народа — туросиками. Изгнанные драконы — явились в навь высокомерными цмоками. Волков тоже изгоняли. И медведей, и птиц, которые переставали быть подобными ангелам с белыми крыльями — вместо них они приобретали чёрные и жилистые, как у летучих мышей. Однако, шло время, и стало ясно, что некоторые древнейшие ирийские боги, которые созерцали сотворение нави и своими руками прогоняли туда нерадивых собратьев, сами тоже стали проявлять не самые лучшие качества. Их сущность не закалялась порубежным миром, страданиями и болью, любовью и счастьем, и они не знали, что такое смерть: что значит существовать в страхе потери самого ценного — жизни. Некоторые из них, совсем немногие, спустя века, тоже раскрывали свою истинную нелицеприятную натуру. И больше в ирии им не находилось места, а в цикл рождений им было не попасть, ведь он был создан уже после их появления на свет. Они спускались в тёмный мир нави, где их пребывание стало бы более уместным. Так там, очутился, например, я. Других же, мне подобных, иногда было некому изгнать, либо они ещё не выдали испорченную сторону своей натуры. И подобно Дивии, древнейшей ириской богине, с не очень доброй, обозлённой душой, продолжали и продолжают жить там. А некоторые — спускались в навь сами. Подобно Чернобогу, который вызвался в пекло, чтобы править там, чтобы служить самой вселенной, первозданной Тьме. Чтобы с высоты своего горделивого благородства чинить порядок и помогать душам. За ним, как за своим предводителем отправились в навь многие драконы.
Первоначально волколаки родились в ирии. Как и цмоки. Но большинство из них были тёмными душами — алчными и корыстными. Жажда власти была определяющей силой их стремлений. Они были сотканы из самых тёмных частиц вселенной. Это предопределило их сущность. Благородные боги прави вскоре вышвырнули их. Таким образом, драконы и волки были вынуждены делить холодные, мглистые земли нави.
Известно, что драконы были спесивы. И считали себя лучше остальных. Волков, которые жаждали утвердить себя как хозяев нави, раз уж им не удалось закрепиться в ирии, это злило, и те пытались показать свою силу. Долгие столетия два древнейших вида пытались выяснить, кто могущественнее, и обернулись ярыми врагами друг для друга. Множество битв разворачивалось на сумрачных полях сражений. Результатом долгой войны стало то, что драконы прокляли волколаков — заковав в человеческие облики, их отправили в наказание в явь, проживать вечность там, в беспомощности и поражении. Именно так и отплатили им цмоки, а точнее — могущественный… Чернобог.
Долгое время был покой. Но магия в волколаках осталась. Они начали использовать свет полной луны для обращения. Для того, чтобы преодолевать заклинание драконов. Чтобы становиться собой. Хотя бы ненадолго. На пару ночей в лунном месяце. Этого они хотели больше всего и постепенно придумали ритуал с ножами, через которые нужно было перебрасываться кувырком и читали заклинание. Они совершали обряд при свете полной луны — высшего источника магических сил в порубежном мире, смогли принимать свою звериную сущность, превращались в самих себя. Так они стали колдунами. Так они стали оборотнями. И, обретя силу, хоть и намного меньшую, чем у них была, начали устанавливать свою власть в мире людей, где теперь жили, но так же прорывались и обратно в навь, жаждая отмщения.
