Oh merda. Блондинка вполголоса бормочет что-то ещё — кажется, восторженно шепчет, что Петрополус дождался её совершеннолетия подобно благородному рыцарю и страстное грехопадение наконец-то состоялось, — но Уэнсдэй почти её не слушает.

Вот и вторая часть пазла. Внешне безобидный Аякс явно в сговоре со своим дружком-преступником и успешно заманил в свои сети второго важного свидетеля. Сердце Аддамс невольно пропускает удар, а мгновением позже заходится в бешеном тахикардичном ритме от осознания, что ужасающе наивной Ниди грозит смертельная опасность, о которой та даже не подозревает.

— Слушай меня очень внимательно, — чеканит Уэнсдэй в трубку твёрдым безапелляционным тоном. — Просто отвечай «да» или «нет» без лишних комментариев. Аякс сейчас рядом?

— Да, — взволнованно шепчет Синклер и тут же игнорирует инструкции, добавив. — Но он спит.

— Отлично, — она выдыхает с небольшим облегчением. — Ты сможешь быстро собраться и уйти оттуда? Так, чтобы его не разбудить?

— Да… Думаю, да, — голос блондинки заметно дрожит, в интонациях отчётливо слышатся подступающие слёзы. — Ради всего святого, скажи мне, что происходит? Мне страшно…

— Живо возьми себя в руки, — Аддамс безжалостно обрывает неуместную паническую тираду. — Сейчас не время. Не клади трубку и делай, как я сказала. Быстро одевайся и выходи на улицу. Найди оживлённое место с большим количеством людей и смешайся с толпой. Если он будет звонить, не отвечай. И сама никому не звони. Я сейчас за тобой приеду, поняла?

— Да-да… Я поняла, — Энид тихо шмыгает носом, и на том конце трубки слышится неясный шорох — очевидно, она выбирается из постели.

Выждав ещё пару минут, чтобы убедиться, что сообщник маньяка не проснулся, Уэнсдэй смахивает вверх экран со звонком и открывает приложение для заказа такси. Благо, адрес Петрополуса она помнит наизусть — и уже через несколько секунд приходит оповещение, что ближайшая машина прибудет через четыре минуты к южному выходу из парка.

Когда она забирается на заднее сиденье подъехавшего автомобиля, в трубке снова раздаётся дрожащий голос насмерть перепуганной соседки.

— Я на улице, — сообщает Синклер, не переставая жалобно всхлипывать, и Аддамс выдыхает с невероятным облегчением уже в который раз за это бесконечное утро. — Тут через пару кварталов Старбакс, я иду туда.

— Никуда не уходи оттуда. Я уже еду, — Уэнсдэй сбрасывает звонок и убирает телефон в задний карман джинсов.

Нечеловеческий сердечный ритм понемногу унимается, а волнение постепенно утихает.

По крайней мере, Энид теперь в относительной безопасности, и очень скоро всё это закончится. Нужно только дождаться трёх часов ночи, позвонить в университет Сорбонны, чтобы окончательно убедиться, что там никогда не слышали о некоем профессоре Торпе — и можно будет обратиться в полицию.

Такси останавливается на переполненной парковке рядом со Старбаксом — растрёпанная Синклер, по-прежнему облачённая в идиотский маскарадный костюм, мгновенно забирается на заднее сиденье. Кукольное личико блондинки залито дорожками слёз вперемешку с тушью, но в светло-голубых глазах горит яростная решимость — и она сходу пускается в атаку.

— Уэнсдэй Фрайдей Аддамс! — соседка с недюжинной силой вцепляется в локоть Аддамс и разворачивает к себе, заставляя посмотреть ей в глаза. — Ты сию же секунду объяснишь мне, что за дерьмо тут происходит!

— А ты сама не догадываешься? — сердито огрызается Уэнсдэй, резким рывком сбрасывая руку блондинки, и понижает голос до шёпота, чтобы любопытный водитель ничего не услышал. — Твой Ромео в сговоре с Торпом. Неужели тебя нисколько не удивило, с какой такой стати он так неожиданно объявился, хотя вы решили взять паузу?

— Он сказал, что просто испугался разницы в возрасте! — горячечно возражает Энид, упрямо не желая принять очевидное. — А потом понял, что это всё не имеет значения, если мы действительно нравимся друг другу!

Она на секунду умолкает, недовольно нахмурив брови — а потом окидывает салон такси долгим растерянным взглядом.

— Уэнсди, а где твоя машина?

— Вот именно, — победно заключает Аддамс, раздражённо закатив глаза. — Твой Ромео вспомнил о тебе как раз в тот момент, когда я попала в аварию и попросила Торпа забрать меня с Сейлем Тернпайк. Забавное совпадение, не находишь? И очень удобное для них.

— Боже праведный… — окончательно утратив самообладание, Синклер прячет заплаканное лицо в дрожащих ладонях. — Нет, я не верю… Аякс не мог так поступить. Он не преступник… Мы с ним договорились провести весь день вместе, должны были съездить на конную ферму к его дедушке… Это же абсурд!

— Нет никакой фермы, Энид, — устало выдыхает Уэнсдэй, откинувшись на спинку сиденья. Очередные детали пазла складываются в единую цельную картину. — Перед тем, как я сбежала из квартиры Торпа, он предложил подвезти меня до кампуса. Они бы отвезли нас куда-нибудь подальше и просто убили. Держу пари, ты никому не сказала, куда и с кем сорвалась прошлой ночью.

— Некому было говорить, к тому моменту все уже жутко напились… — едва различимо подтверждает блондинка сквозь непрекращающиеся глухие рыдания.

— Вот видишь, как удобно, — Аддамс коротко кивает собственным мыслям, массируя кончиками пальцев болезненно пульсирующие виски. — Никаких свидетелей. Полиция не нашла бы следов.

По прибытии в отель Энид с порога бросается к мини-бару и выуживает оттуда огромную бутыль шотландского виски. Яростно откручивает крышку зубами и отбрасывает в сторону — а потом заполняет пузатый рокс на два пальца и опустошает одним большим глотком, закашлявшись от сорокоградусной крепости. Уэнсдэй суёт ей в руки плитку горького шоколада, а немигающий взгляд угольных глаз невольно падает на початую бутылку. И хотя она твёрдо убеждена, что алкоголь необратимо уничтожает нейронные связи в головном мозгу, нервное напряжение настолько велико, что Аддамс тянется к виски и щедро отпивает прямо из бутылки. Терпкая жидкость жжёт горло своей крепостью, но прямо сейчас ей тотально наплевать — их обеих ждут мучительные часы ожидания перед последним решающим шагом, так почему бы не скоротать их в приятном алкогольном дурмане?

К моменту, когда за широким французским окном сгущаются мягкие осенние сумерки, Синклер уже спит, развалившись прямо в одежде посреди огромной неразобранной кровати. Но Аддамс не может заснуть.

Тяжёлые мысли ворочаются в голове подобно противно склизким медузам, выброшенным на отмель во время шторма — и даже убойная доза виски не смогла этого исправить.

Она ощущает странное иррациональное опустошение, что непродолжительное в общем-то расследование движется к своему закономерному завершению. Триумфа почему-то нет. Гордости за то, что ей удалось обыграть серийного маньяка — тоже.

Впрочем, гордиться пока нечем.

Профессор всё ещё на свободе.

Она почти не чувствует опьянения — и, промаявшись ещё пару часов в мучительном ожидании, решает спуститься в лобби.

На первом этаже отеля практически никого нет, если не считать пожилой дамы с чемоданом, которая поминутно сверяется с наручными часами — наверное, ждёт такси до аэропорта. Заказав тройную порцию эспрессо со льдом, Уэнсдэй бесцельно меряет просторный вестибюль широкими шагами, сунув руки в карманы джинсов. Мандраж скручивает внутренности в неприятный тугой узел, стрелки на циферблатах настенных часов ползут невыносимо медленно, и Аддамс невольно задумывается — а что, если она ошибается? Что, если всё это время она шла по неверному следу, неосознанно подтасовывая имеющиеся доказательства в пользу своей главной версии?