Слух возвратился рывком, будто беруши вынули.
— Це що? Це що таке? Це що… — вылупив, словно безумный, глаза, повторял сидящий напротив и качающийся из стороны в сторону Степан. По его вискам текла кровь, форменная кепка слетела, нос хлюпал. Он не мог оторвать взгляда от лежащей в окопе чужой ноги и всё продолжал бубнить:
— Це що? Це що таке?..
В голове гудело хуже, чем после похмелья. С огромным трудом Грицько подтянулся к краю окопа. Снаружи пахло кордитом и гарью. Землю вокруг буквально выжгло огнем. Их зенитно-ракетного дивизиона больше не было. Только какие-то бесформенные, скрюченные, полыхающие пламенем груды металла.
— Тикаты отсюда треба, — едва слышно пробормотал бывший солдат, после чего ухватил за ворот всё ещё не пришедшего в себя приятеля и потащил наверх. — Давай, Стёпко, побиглы. Авось пощастыть…
Кипр. Акротири. 8.06.2018 г. 10:10
Командир батальона майор Шелестов высаживался со вторым эшелоном десанта. Высадка проходила буднично, практически как на учениях, только без постановочных взрывов и противодействия, даже условного. БДК «Николай Фильчиков» встал на упор, и с его твиндека прямо на пляж начали выкатываться бронированные машины.
Первому эшелону с «Азова» пришлось «тяжелее». Его БТРы и ПТСы выходили на плав и двигались к берегу по воде. Десятью минутами раньше на место высадки с двух вертолетов десантировалась штурмовая группа, а следом за ней инженерно-саперная. В бой, к счастью, вступать не потребовалось. Противник на плацдарме отсутствовал. Да и не только он.
После ракетных ударов по Royal AirForce Station самый длинный на острове пляж «Дамская миля», тянущийся на девять километров от границы базы до Лимассола, полностью обезлюдел. Конечно, не в том смысле, что «Калибры» и «Искандеры» поубивали всех, кто там был, а потому что мало у кого из местных или туристов имелось желание случайно оказаться в районе боевых действий.
К слову, российские ракетные комплексы отработали ювелирно. Воздушная разведка зафиксировала: все пораженные цели являлись строго военными объектами, гражданская инфраструктура базы не пострадала. Целыми остались и два КПП к западу от взлетного поля. Как показывали камеры разведывательного БПЛА, через них сейчас двигались потоком машины. Но тоже гражданские. Военную технику сдающимся англосаксам вывозить запретили…
— А хорошо тут. Почти как в Крыму в июле, — внезапно заметил сопровождающий комбата связист.
Шелестов мысленно усмехнулся.
Действительно. Море, пальмы, песок… пляжные зонтики…
На небе ни тучки, температура воздуха — двадцать девять, воды — двадцать четыре…
Одно слово — курорт. Место, прекрасное во всех отношениях. Для десантирования, в том числе.…
Идиллию портил только забор из колючей проволоки, идущий вдоль берега и поворачивающий вглубь территории как раз в районе плацдарма. Часть забора оказалась нещадно проломлена. Возле импровизированных «ворот» стоял БТР. За проломом виднелось поле, похоже, картофельное.
— Зачем ломали? — поинтересовался комбат у подскочившего к нему сержанта.
— Приказ старшего лейтенанта Мелешко, товарищ майор, — бодро отрапортовал тот. — На всякий случай, на предмет мин и закладок.
— Нашли?
— Чисто.
Шелестов хмыкнул.
Британское командование, согласившись на капитуляцию, само предложило места для высадки. Одно — так называемый «пляж черепашек» — на западной оконечности полуострова, второе — причал с заливом для катеров и яхт на юго-востоке. Ни то, ни другое русских десантников не устроило. И даже не потому, что оба были не слишком удобными для развертывания. Главное — они располагались далеко от аэродрома. Скорее всего, бритиши просто тянули время. То ли ценное оборудование хотели вывезти втихаря, то ли документы. А морпехи желали трофеев. И — побольше. Раз уж повоевать не дали…
От «Дамской мили» до ВПП было всего полкилометра. Чтобы доехать, командирской «Мотолыге» понадобилось чуть больше минуты. Забор по новой нигде не крушили. Топографы-самоучки ошиблись — аэродром, как выяснилось, находился по «эту» сторону. От пляжа к нему вела, пусть и грунтовая, но дорога. БТРы разведчиков, прошедшие по ней десятью минутами раньше, даже колеи не оставили. Скалы, присыпанные тонким слоем выжженной солнцем земли, вполне могли выдержать и танковую колонну, и нагруженные рудой карьерные самосвалы.
Спрыгнув с брони на горячие бетонные плиты, Шелестов не спеша огляделся.
Увиденное, в общем и целом, радовало. Разбитая взлётно-посадочная полоса, а рядом — стоящие буквально крылом к крылу самолеты. Транспортные «Геркулесы», палубные «СуперХорнеты», многоцелевые «Тайфуны», «Торнадо», «Фальконы», разведывательные «Шэдоу», притулившийся с краю «Хокай»… Трофеи, действительно, знатные. Если когда опять и поднимутся в небо, то, вероятней всего, в качестве мишеней или учебных. Нашим пилотам тоже надо тренироваться, и чем больше, тем лучше. А что касается американцев с британцами, так тут они сами во всем виноваты. Нечего было устраивать воздушный налет, а потом загонять всю свою авиацию на один-единственный аэродром, до которого от сирийского побережья рукой подать…
Капитуляцию гарнизона комбат принимал в авиатерминале.
Бригадный генерал Стюарт Ховард встречал русского командира в центре зала, возле таможенной стойки. Козырнув майору, командующий авиабазой протянул ему бумажный листок, украшенный вензелями и печатями, и пояснил через переводчика:
— Это Акт о капитуляции, господин майор. Надеюсь, вы будете снисходительны к пленным.
— Формальности после, — «невежливо» отмахнулся комбат. — А сейчас просто ответьте мне на вопрос, генерал. Всего на один. Зачем?
— Что вы имеете в виду? — не понял британец.
— Зачем вы на нас полезли?
Генерал Ховард развёл руками и грустно вздохнул:
— Традиция…
Иран. Авиабаза Хамадан. 8.06.2018 г. 18:40
Задние шасси коснулись земли, скорость предсказуемо снизилась, самолет слегка клюнул носом и, опустившись на все три опоры, понесся по полосе. Взревел реверс, раскрылись тормозные парашюты. Через полкилометра их купола опали, ракетоносец неспешно покатил к рулежной дорожке.
«Хорошо сел», — мысленно похвалил пилота подполковник Стрижак.
Его Ту-22М3М уже выруливал на ВПП с другой стороны, готовясь к взлёту.
Под корневой частью крыла висели четыре новейших аэробаллистических Х-58УШК с дополнительной телевизионной системой наведения, еще шесть располагались в барабанной ПУ внутри грузового отсека…
Операция по переброске дальних бомбардировщиков и истребительного прикрытия на северный иранский аэродром заняла пять с половиной часов. Можно сказать, молниеносно. К ней готовились, её ожидали. Переговоры в Кремле завершились в рекордные сроки — хватило всего сорока минут. Российская власть смогла убедить иранскую делегацию, что решение по «Хамаданскому инциденту» следует отложить до первых результатов расследования, а по текущим проблемам надо действовать максимально быстро. В итоге, ВКС предоставили неограниченный логистический коридор по Каспию плюс, помимо авиабазы Нойе в сорока семи километра от Хамадана, предложили использовать аэродром Шираз. Предложение щедрое, но пока российское командование от него отказалось. Возможно, потом, если конфликт затянется, а сейчас время важнее. Всякое промедление с ответным ударом по ключевым военным объектам Штатов на Ближнем Востоке играет на пользу противника.
Двенадцать Ту-22М3, из которых четыре — модернизированные, с буковкой М в конце индекса, восемь Су-35С, четыре Су-34, заправщик Ил-78, два транспортных Ил-76, принимавший участие в воздушном сражении в Сирии разведчик А-50 и — самое любопытное — два высотных перехватчика МиГ-31. И это лишь то, что находилось на авиабазе прямо сейчас, открыто, вне капониров, ангаров и замаскированных стояночных кластеров.
