«Нет. Хватит это переживать. Мы уже четвёртое поколение только это и делаем. Пора всё изменить».

«Любимый, пожалуйста, не делай этого. Ты же знаешь, чем заканчиваются восстания. Пожалуйста, любимый, не оставляй меня… У нас же скоро будет ребёнок. Подумай о нём. Пожалуйста… Не иди умирать», – Мария говорила это от той части сердца, которым можно говорить только с тем, кто дорог тебе больше, чем любой другой на свете; вот уже пять дней она видела его как-то по-другому, не знала как, но точно по-другому, и не было ничего, что было бы страшней этой формы.

Что из себя представляет «несогласны» с чем-то человек, проживающий у себя «дома», представить нет проблем – как правило, внешне от «согласного» он ничем не отличается; может, он даже мыслит так же, только в «другую» сторону.

А вот, если этот «несогласный» взял в руки оружие, и не потому, что он так привык, а потому что его довели до этого, облик его меняется до «неопределённой узнаваемости». А значит это следующее:

Первое – сбежавшие рабы (причём из совершенно разных мест: лесопилка, шахта, буровая – всё, что угодно), становящиеся самими собой в рамках свободного бегства;

Второе – люди из разных мест, в основном прибывшие по одиночке, входящие в состоявшуюся там субкультуру, при этом приобретая те качества, о которых они раньше могли и не думать;

Третье – убежав из рабства, люди, попадающие под воздействие нового себе незнакомого харизматичного лидера, стремящегося к одной единственно верной, в первую очередь для него самого, цели – свободе всего без исключения человечества.

В целом, все отдельно взятые группы маки объединены на энергетиках определённых лиц – лидерах. Не мало было случаев, когда по смерти лидера группа разваливалась, и уже отдельные частички вливались в те, где находился «похожий» лидер: собственно, в основном, народу, если он народ, а не развязная на политике масса, всё равно какого роста глава, и какие у него взгляды на устройство Мира, лишь бы вёл к той цели, которая для них жизненно важна – освободить Землю от чумов.

Так было с группой «Волк», которая не так давно вошла в группу «Богдан Хмельницкий». Теперь общая территория давления этого объединения распространялась на всю бывшую Восточную Украину плюс Курская, Белгородская, Воронежская и Ростовская области.

По поводу их лидера Виктора Хмельницкого разговоров ходило не мало. Во-первых, был ли он потомком национального героя Украины, в честь которого и назвали группу. Во-вторых, откуда он сам, то есть из какой зоны добычи и какого рода занятия. В-третьих, какие контакты у него налажены и существуют ли они вообще.

Ни по каким поводам Виктор диалогов не вёл, а третий пункт и вовсе вызывал у него недоумение. «Да каким же я буду дураком, – резко, но спокойно отвечал он. – если расскажу про свои связи. Или вы считаете чумов откровенными бездарями, неспособными подкинуть в нашу группу агента? Нет… Даже, если бы это и было так, говорить об этом всё равно было бы глупо».

Выступал он перед повстанцами часто, каждый раз придавая им сил одним только своим выдержанным и твёрдым голосом, отлично сочетавшимся с его рослой фигурой и невозмутимым лицом.

Вот краткий пример его речи (2 июля 2168 года, после нападения на ж/д состав, перевозивший 22-ую имперскую буру чумов):

«Три часа назад я отдал приказ атаковать состав чумов, направляющийся из Волгограда в Донецк. Спустя час я наблюдал, как тридцать пять наших братьев дрались за свободу. Сейчас они мертвы. Мертвы все до одного. Но свободны… Господь дал на эту возможность. Так или иначе, оставаясь в живых или погибая, но сражаясь мы всё равно будем свободны.

Наши братья погибли как герои, сражаясь за свободу… наших родных, умирающих сейчас на шахтах и рудниках. Я никогда не скрывал от вас правду. Не сделаю этого и сейчас… В результате нападения погибло всего два чума. Всего лишь два… Да, кто-то скажет: «Наши братья умерли за ерунду. Они убили всего двоих». Но это не так. Потому что это война. И на войне без потерь не победить. И без больших потерь не будет больших побед – в прошлую атаку, потеряв троих, мы уничтожили сорок. И это не единственный пример.

Преуменьшать цену сегодняшних потерь значит быть слепым. Одним из убитых чумов был Руминхр. Все его знают? В первую задачу этой группы я поставил его уничтожение. И они сделали его. Владимир Краснов, забравшись в состав, подорвал его вместе с собой. Наш брат погиб, но выполнил задачу. Кто теперь скажет, что подвиг тридцати пяти сынов Земли ничего не значит? Мне, как и всем вам, жаль погибших. Но эта операция была нужна как воздух… Наше время скоро придёт. Погибшие дети Земли приблизили её как никогда близко, и мы не забудем как их жизни, так и их смерти.

Не смотрите на цифры. Они ничего не значат, когда свобода так близка».

После этой речи повстанцы поверили в Победу не только из-за харизматичной личности Хмельницкого. В его речи прозвучало имя Руминхр. Это один из лучших специалистов Империи Чёрного Камня по организации безопасности и обороны. Таких чумов по пальцам одной руки пересчитать можно. Если бы он прибыл в Донецк, сектор превратился бы в крепость.

Вечером 25 марта 2170 года Виктору прибыло послание от одного из командиров сомы, работающей в группе Донецк-7 по новому ещё, только что созданному каналу («нитка»).

После приказа изучить «нитку» Виктор принялся за сообщение:

«Лично и строго секретно Виктору Хмельницкому.

Я, командир сомы, решил довести до вашего сведения ряд следующих факторов.

Первое. Активное казнокрадство карака нашей группы Манхра раскрыто, и к нему пришло требование возвратить украдено сырьё и выплатить штраф. По нашим данным средств у него не хватает, поэтому вместо штрафа он намерен уничтожить группу маки, по всей видимости вашу.

Далее. Для увеличения добычи угля Манхр сократил время отдыха всем нам до четырёх часов.

И, наконец, самое главное. Он предвидит восстание, поэтому, по сведениям наших источников, вызывает в группу Донецк несколько дополнительных бур.

Своё имя я назвать не могу по понятным причинам возможности перехвата данного письма».

«Саня!» -позвал лидер своего помощника. Тот явился спустя пятнадцать секунд.

«Саня, завтра к утру мне нужна вся информация о Манхре. В том числе и о его разногласии с Центром. Второе. Вызови мне Орлова».

Василий Орлов, командир спецотряда ликвидации, прибыл спустя сорок шесть секунд.

«Вася, тебе особое задание. Собственно, как всегда. Завтра у тебя весь день на подготовку. Если после завтра я отдам тебе приказ, Манхр должен быть мёртв».

Наверх из 381-ой сомы отправили троих: Евгения Севера, Сергея Большакова и Ивана Тихомирова. Особую надежду Гора возлагал на последнего. Этого человека он готовил уже довольно давно (порядка семи лет) и особенно тщательно. Именно через него и прошло то письмо Хмельницкому.

26 марта Тихомирову поручили работу в качестве уборщика главного коридора. С одной стороны вроде ерунда, с другой – коридор-то главный, и, если взять в расчёт содержимое, например, всего лишь мусорок, картина меняется на противоположную.

Сам коридор оказался настолько длинным, что к середине дня отмыть его удалось только на три четверти.

В 15:32 проходящий по коридору человек остановился в двух шагах от Ивана и шепнул в сторону, словно и не ему: «Я от маки. Хмельницкого. Надо связаться с вашими».

Время для подобных разговоров смотрелось как нельзя лучше – ровно полчетвёртого дня чумы шли уходили на обед вплоть до пяти.

На самом деле этот человек мог оказаться аж одним из четырёх, и это минимум.

Вариант номер 1.

Самый что ни на есть простой и провальный. Он служит имперской службе по защите Чёрного Камня (СЧК).

Вариант номер 2.

Он занимается самодеятельностью, то есть хочет сдать кого-нибудь чумам за возможную помощь или вознаграждение (мало кто знал, но таких чумы после получения информации, как правило, расстреливали вместе с обвинённым; исключения были в тех случаях, когда их использовали по несколько раз, но потом всё равно убивали – ну у кого же предатель может вызвать симпатию?)