— Я пытался… Но ты так занят был попытками убить Веру, что не видел меня и не слышал. А еще я боялся столкнуться с Терином из того времени. И я ушел… Привязался к бродячей труппе, так и путешествовал с ними. Мне было хорошо. Ларрен, это и в самом деле интересно — побыть в другой шкуре. Буквально.

— Милый мой, — вдруг всхлипывает Саффа.

— Ну, ма…

— А ты знаешь, — задумчиво произносит Лин, — в твоей идее убить моего отца что-то есть. Но, боюсь, это будет плохим примером для подрастающего поколения.

— Да, наверное, — устало произношу я, — ты пытаешься шутить. Поздравляю. Я пойду, пожалуй.

И возвращаюсь домой в Шактистан. Мне еще развестись нужно. Я обещал.

Глава 18

Катерина

Усаживаю Аркадия на диван. Сама бегу на кухню делать кофе, а еще мне нужно время, чтобы успокоиться. Чтобы сообразить, что я только что натворила.

Руки дрожат. Не колдую, и в самом деле включила чайник, достала чашки — смешные, с нарисованными на них лопоухими щенками. Ищу по полкам банку с кофе, не нахожу. Ну куда Дуся его дела? Куда?

Аркадий подходит сзади и молча обнимает меня, прижимая к себе. Вздрагиваю, роняю чашку, и она разбивается, конечно же, осколки летят в разные стороны.

Всхлипываю.

— Ты чего? — спрашивает Аркадий, уткнувшийся носом в мою шею. От его дыхания щекотно.

— Чашку жалко. Красивая была.

— Дурочка.

— Ага.

Он разворачивает меня лицом к себе, вглядывается в глаза, после чего интересуется:

— И что мне теперь делать?

А я не столько глаза его вижу, сколько губы. И мне ну совершенно наплевать на то, кто и что собирается делать. Потом. Тянусь к нему, непроизвольно, но Аркадий отстраняется и торжественно сообщает:

— Нет, ты должна знать, чем все это закончится. Я не могу так вот просто.

— Я хотела кофе сделать, — жалобно бормочу я.

— Потом. Пойдем, я все тебе расскажу.

Он берет меня за руку и тащит в комнату. А ладонь у него сухая, горячая. Усаживает меня на диван, а сам становится напротив, облокотившись о дверной косяк. Рассматривает меня так, будто впервые увидел. А я и сказать-то ничего не могу. Жду и все.

— Понимаешь, — начинает Аркадий, — я вижу будущее… Не всегда. Я разговаривал с твоей бабушкой, и она… Она ничего тебе не говорила?

— Некогда было.

— Ага… В общем, дело обстоит так.

Аркадий отрывается от косяка и начинает бродить по комнате, глядя преимущественно себе под ноги. Будто в этой комнате и посмотреть больше не на что!

— Понимаешь, — продолжает он, — понимаешь… Короче, Дуся это тоже видела! Я должен был сегодня погибнуть. А теперь у меня только один путь — остаться с тобой.

— Это разве плохо?

— Нет, само по себе нет. Неплохо. Вернее, даже хорошо. Только мы недолго будем вот так… Совсем скоро случится что-то… не понимаю, что, я с таким не сталкивался. Не узнаю. И, в общем… я… перестану быть. Я не понимаю. Путь мой будто уходит в никуда. В конце — ты. Ты не понимаешь… Я же могу стать калекой, я могу так измениться, что ты… не сможешь быть со мной. Но почему-то останешься. Я этого не хочу. Ты понимаешь?

Тут он, наконец, поднимает на меня взгляд. Такой вопросительный собачий взгляд, будто я должна вот так раз и разрешить все его проблемы. Начинаю злиться. Но и жаль его в то же время. Напридумывал себе невесть что и чуть не погиб из-за этого. Глупый какой.

— Аркаша, — говорю, — то, чего ты боялся, случилось?

— Да!

— То есть теперь тебе нервничать не из-за чего?

— Как это не из-за чего? Теперь должно произойти это… Это…

Со вздохом поднимаюсь с дивана, подхожу к этому взволнованному, переживающему непонятно отчего мужчине, кладу руки ему на плечи и тихо спрашиваю:

— Но если нам осталось только ждать, может быть, имеет смысл…

Договорить не удается, потому что Аркадий все-таки экстрасенс, а, может быть, дело не в этом, а в том, что он, все-таки, мужчина…

В общем, он тоже понимает, что нет смысла ждать ужасного будущего, переживая по поводу его наступления. Лучше провести настоящее так, чтобы не было потом мучительно больно по поводу того, что ты это настоящее так не провел.

От него пахнет дымом и мятой. У него мягкие волосы и странно жесткие шершавые руки. Он целуется жадно, может быть, неумело, но так, будто он полжизни этого хотел — целовать меня, а сейчас, наконец-то получил желаемое. Да и я, когда на секунду прихожу в себя, понимаю, что мужчины, которые были у меня ранее (не буду называть их поименно), да даже Кирос, которого я оплакивала, были всего лишь слабой заменой этого странного человека из другого мира. Темного мага с ногтями, выкрашенными в черный цвет, с обилием дурацких украшений и с дурацкими мыслями о том, что наше с ним счастливое будущее невозможно.

Аркадий настойчиво подталкивает меня к дивану, а я не сопротивляюсь. Я уже лежу, и, кажется, не вполне одета, когда наш с магом романтический настрой прерывает это:

— Катя, ну ты даешь! А я всегда говорила, что ты себя еще проявишь! Молодец!

С коротким стоном спихиваю с себя Аркадия, который падает на пол и застывает там в дурацкой позе — раскинув ноги и руки и разинув рот. Конечно, он рот разинул. Ллиувердан у нас красавица. А ведь именно она стоит посреди комнаты, улыбаясь так, что почти все зубы видны. А зубы у нее белейшие, кстати, хотя, когда она в виде дракона, еще больше впечатляют.

— Вот и случилось, — бормочет Аркадий, собираясь в кучу. Бросаю на него быстрый взгляд, чтобы убедиться в том, что ничего лишнего я с него снять не успела. Не успела.

Быстро натягиваю на себя кофточку, спрашиваю у Ллиу:

— Ты пришла нас забрать?

— Ну конечно! Сколько можно прохлаждаться? Устроили себе отпуск, и пора домой. Катерина, а он вполне себе ничего, я тебе скажу. И маг такой с потенциалом, и симпатичный. Причесать бы еще, переодеть… в общем, привести в нормальный вид и можно показывать князю. А то он у тебя с придурью.

— Кто?

— Дед твой. Насчет этого я пока не знаю.

Ллиу вглядывается в лицо все еще сидящего на полу Аркадия, после чего констатирует:

— Этот тоже. Но в вашей веселой семейке как раз уживется. С нами пойдет.

Аркадий, наконец, поднимается с пола, принимает важный вид и интересуется:

— А не хотели бы Вы спросить меня?

— А зачем? — искренне удивляется Ллиувердан, после чего поворачивается ко мне и интересуется, — бабка твоя где? Мне как-то не хочется переворачивать этот дурацкий мир вверх тормашками в поисках одной рыжей ведьмы. Может, мы ее здесь оставим? На перевоспитание, а?

Верлиозия

Я не тороплюсь домой. Поэтому, перемещаясь в свой мир, задаю ориентиры горной реки с водопадом, которая находится неподалеку от нашего дома. Сейчас мне необходимо одиночество и тишина. Поэтому, прежде чем сбросить одежду и войти в воду, я заглушаю шум водопада.

Вода холодная. Почти ледяная. Ныряю, ложусь на дно и замираю. Остаться бы так навечно — лежать, заледенев на мокром песке, и ничего не слышать, не видеть, не чувствовать. Ухожу от реальности, погружаюсь в себя. Тихо. Хорошо. Спокойно. Холодно. И не хочется ни о чем думать. Открываю глаза, смотрю на небо. Оно кажется расплывчатым сквозь толщу воды и идет рябью. Присматриваюсь. Нет, это не небо и не вода расплываются перед глазами. Это магия Аргвара. Так вот как он делает так, что наложенные им заклинания не сразу можно разглядеть. Хитро придумал! Мне бы и в голову не пришло пытаться увидеть их так — через воду.

Пробую разобраться в переплетенных узлах. Нащупываю запрет на превращение. Оказывается его не так сложно распутать, как я думала. Всего пара манипуляций, и я снова могу менять облик. Сейчас найду ограничение на силу и…

Чьи-то руки подхватывают меня и выталкивают на поверхность.

Откидываю с лица мокрые пряди волос и гневно смотрю на взволнованную Адриану. Что ей нужно? Я уже не имею права побыть наедине с собой? Открываю рот, чтобы сказать ей все, что думаю по поводу ее навязчивости, но она меня опережает.