Вот и сегодня, стоило зайти Антону домой, как Марк, отодвинув от себя тарелку, потрепал меня по волосам и поднялся со стула.

— Мерси, — отозвался он. И обернулся на Антона. — Здорово, папаша. И пока.

— Привет, — улыбнувшись мужу, поздоровалась я. Пока ещё не осознавала, что Антон теперь мой муж. Подумать только! У меня, можно сказать, уже есть семья!

— Привет, — он не улыбнулся мне в ответ, проводил взглядом Марка, прошедшего мимо него и с хмурым видом сел рядом со мной.

— Ты чего так рано? — удивилась я, положив голову на его плечо. — Есть какие — то новости?

Антон уже месяц не мог устроиться на работу. Ходил по собеседованиям, но безрезультатно.

— Никаких, — отозвался он. — Заколебали уже эти собеседования. Нет настроения сегодня куда — то ходить. Только требуют, а платить нифига не хотят.

— Ты найдёшь работу, — пытаясь подбодрить его, заявила я. — Со временем обязательно найдёшь! Я уверена. Все будет хорошо.

— Надеюсь, — коснувшись моего виска губами, сказал он. — Поесть ничего нет?

Я поднялась с кухонного дивана и убрала тарелки в раковину.

— Я приготовила яичницу, но мы с Марком ее съели, — с усмешкой сообщила я. — Хочешь, разогрею котлет или…

— С Марком? — изогнул брови Антон, пронзив меня взглядом серо — голубых глаз. — Я думал, приеду и ты приготовишь что — то для меня.

Я с трудом удержала усмешку на лице.

— Сейчас накормлю тебя! — заверила я мужа. — Дай мне десять минут. Просто я не знала, что ты так рано вернёшься.

Антон поднялся с дивана, притянул меня к себе.

— Старайся не общаться с ним, — после лёгкого поцелуя в губы, негромко сказал он.

— С Марком? Почему? — подняв удивленный взгляд на Антона, вскинула брови я.

— Неизвестно что у него творится в голове, — голос мужа звучал серьёзно, — не упустит возможности подставить или сделать гадость. Тебе нельзя нервничать.

Я отстранилась от Антона и пожала плечами.

— Ну… ладно.

— Умница, — натянуто улыбнувшись, он направился к дверям. — Разогрей что — нибудь, я в душ.

Я проводила мужа недоуменным взглядом и открыла холодильник, ища на полках контейнер с котлетами, которые вчера мы лепили вместе с Аглаей Петровной — мамой Антона.

В последнее время Антон вёл себя не так, как раньше. Стал более отстранённым и серьёзным. Но я даже радовалась — всё — таки он будущий отец. Берет на себя ответственность, а не бежит от неё. Ищет работу, старается. Я пыталась его поддержать и понять. Я верила, что мы справимся. Просто пока что нужно потерпеть.

Но месяцы шли. А работы все не было. Антон чаще стал пропадать. То ходил по собеседованиям, то по каким — то другим делам. Поэтому дома бывал редко. Я успокаивала себя, продолжала верить в лучшее. Старалась не обращать внимание на взгляды одногруппников, которые наверняка замечали мой живот. А потом, как и хотела, взяла академ.

Я понимала, что мне нужно сосредоточиться на своём настроении. Пыталась контролировать себя, чтобы не навредить малышу. Чаще гуляла, встречалась с подругами, отвлекалась на домашние дела. Но все равно эмоции рвались наружу. Слёзы лились сами собой. Мне все равно казалось, что я осталась одна. Что меня никто не понимает. А когда пыталась поговорить с Антоном, расспросить о работе и о наших дальнейших планах, он отмахивался. Я чувствовала, что его раздражает эта тема. Казалось, его раздражали мои слёзы, мои вопросы. И я в целом.

Вскоре настал важный день — день, когда мы узнаем пол нашего малыша. С самого утра я была в предвкушении. Усевшись по — турецки перед вертикальным зеркалом, включила лампочки, которые располагались по бокам его белой рамы и принялась краситься. Мне хотелось быть красивой сегодня. Я всегда старалась выглядеть хорошо. Но сегодня — особенно.

Подчеркнув подводкой малахитовые глаза, в которых отражался свет ламп, я подкрасила ресницы тушью и сделала дугообразные брови чуть ярче с помощью коричневого карандаша. На губы нанесла пудрово — розовую помаду. И улыбнулась самой себе, поправив густые волосы, которые успели здорово отрасти за эти четыре месяца.

Поднявшись на ноги, я переоделась в свободное платье с рукавами — фонариками и позвонила Антону. Он обещал поехать на узи вместе со мной.

— Алло, — послышался голос мужа в динамике телефона.

— Антон, я готова, — сообщила я, выходя из нашей с ним комнаты. — Ты скоро?

— Кать… — спустя минуту молчания сказал он. — Я не смогу подъехать. Сейчас занят.

Я остановилась.

— Как занят? Но ты обещал мне. Мы должны узнать пол нашего ребёнка вместе, Антон. Это важно для меня, ты же понимаешь! Я думала, для тебя тоже.

— Кать, перестань орать, — устало сказал он. — Ну доедешь на такси, в чем проблема? Вечером расскажешь, как прошло узи. Я, правда, не смогу.

Внутри меня все переворачивалось от обиды. А ещё я злилась. Ну почему? Почему он занят в такой важный день?

— Хорошо, — с трудом держа себя в руках, глухо ответила я. — И чем же ты занят?

— Кажется, я нашёл работу, — обрадовал меня Антон. — Остался на стажировку сегодня. Зарплату обещают хорошую.

Я слабо улыбнулась.

— Хорошо, я рада.

— Рада? — усмехнулся муж. — А голос совсем не радостный.

— Просто я… — глубокий вздох. — расстроилась. Хотела, чтобы мы вместе узнали пол.

— Не делай из мухи слона, — велел мне Антон. — Все будет хорошо. Вечером мы отпразднуем это событие.

Я грустно усмехнулась.

— На что отпразднуем? Денег нет. Даже босоножки пришлось сегодня снова заклеивать, не знаю на сколько их хватит.

— Я найду деньги, не переживай. Все, мне пора идти. До вечера.

Я не успела ответить ему, в трубке послышались гудки. Сжав губы, я убрала телефон в бежевую сумочку, что висела на плече, прислонилась спиной к двери и подняла грустный взгляд к потолку. Чертовы слёзы было не остановить. А я только накрасилась!

Сейчас я понимала, что устала. Устала переживать, устала вечно думать о том, что будет дальше. Устала ограничивать себя, устала быть одна, устала быть обузой для семьи Антона. Да, я знала, что беременность это не просто. Но даже не подозревала, на сколько! Антон обещал мне, что все будет хорошо и я ему поверила. Но… все не так. Совсем не так, как я мечтала. Те розовые сказки, которые я придумала у себя в голове, с треском разбились о реальность.

— Опять ревешь, Равнина, — послышался сонный голос.

Я полностью утонула в своих мыслях и даже не заметила, как Марк вышел из своей комнаты. В одних джинсах с рваными коленями. Темные волосы взлохмачены, на подбородке едва заметная щетина.

— Хочу и реву, — пробурчала я, подняв подбородок, чтобы слёзы не скатывались по щекам.

— Что случилось — то? — зевнув, он прислонился плечом к дверному косяку. — Серкан Болт снова кинул Эду Йылдыз?*

— Не Болт, а Балат, — одарив Марка возмущённым взглядом, сказала я.

Марк криво улыбнулся.

— Болт мне больше нравится.

— Вот дурак, — покачала головой я. И, не выдержав, улыбнулась.

— Ну так что? — вкинул брови Марк.

Я грустно вздохнула, снова вспомнив, что еду на узи одна.

— Антон не сможет поехать на узи, — поделилась я. Почему — то Марку хотелось доверять. Несмотря на его глупые шутки и дерзкий смех в глазах, я чувствовала его искреннюю заинтересованность. — У него стажировка.

Я заметила, как на скулах Марка заходили желваки. Он нахмурился. Но голос его звучал так же, как прежде, беззаботно и лениво:

— И что? Какое — то важное узи?

— Сегодня можно узнать пол, — осторожно вытирая слёзы указательным пальцем, ответила я. — Для меня очень важное.

— Тогда поехали, — пожал плечами Марк. — Я докину тебя.

— Да? — обрадовалась я. — Хорошо.

— Жди внизу, я схожу в душ, — снова зевнув, сказал он. — Башка трещит. Пол ночи тусили.

— Я так и поняла, — кивнула я, подходя к лестнице, — ты подъехал к дому под утро. Музыка гремела на всю улицу.

Марк вымученно улыбнулся.