— Евмен, строй солдат и офицеров в защитный ордер, — приказал я главнокомандующему армией.

Тот не спрашивая ни слова, быстро поскакал к штабу. Два десятка гвардейцев моей личной охраны, окруживменя своими могучими телами, выстроились по направлению к хошбанам. Залп! И первые ряды атакующих были убиты. Абы кого я не набирал в личную гвардию. Только лучшие из лучших! Еще залп, и немногочисленные атакующие снова отправились к своим ужасным проотцам.

Закинув за спину ружья, конные гвардейцы достали пистоли, которыми я все-таки снарядил ближайшее окружение. Вот снова атакующий рев врага перерос в крики боли и отчаяния. Ну а затем началась рукопашная!

Я в первых рядах, дабы повысить боевой дух моих солдат, ринулся на врага. Уж сколько раз я в этом мире был на волоске от смерти, так что привык к тяжелым, даже смертельным испытаниям. А, осознавая, что за моей спиной те, кто на меня надеются, не имел права трусливо прятаться в организованной мной же экспедиции.

Хошбаны были сильны. Мускулистые, резкие, ловкие, они были идеальными войнами. Я даже начал завидовать такой генетике, сформировавшей нацию прирожденных воинов.

Сзади к нашему небольшому отряду тут же подошли подкрепления. Евмен протиснулся рядом со мной, стараясь прикрывать меня от ударов. Я увидел Мурсела Кадиса, начальника штаба армии, вместе с Кальвием Кареном, руководителем службы тыла, отчаянно вырубающих пеших хожбанов. Даже педантичный генерал-от-артиллерии Геркон Цардорн в своем пожилом возрасте по-молодецки рубился с врагами, с яростью вклинившись на своей лошади в порядки атакующих. Адмирал Аристобал с морскими офицерами блокировали подступающих с левого фланга уродцев. Оперативный и аналитический отдел штаба в полном составе яростно отбивал атаки на правом фланге. Инженеры, повара, медики и интенданты, взявшись за оружие единым фронтом теснили врага.

Меня пробило на слезу от такой верности штабных и, казалось бы, далеких от рукопашного боя людей. Теперь я был готов умереть за них. Но, атакующий поток потихоньку стихал, а защитники штаба экспедиционного корпуса добивают дезорганизованные кучки мутантов.

Виной падения интереса к стоящим у подошвы холма немногочисленным офицерам было обрушение одной из стен левого редута. Пожар из канавы перекинулся на бревна, укреплявшие защитное сооружения, и, когда они прогорели, возникла брешь.

Тут же, несмотря на огонь, в нее ворвались разъяренные враги. Но, командир обороны левого редута, Огнен, сын Саловлада, спешно укрепил позиции уже внутри самого укрепления, в котором засели не менее двухсот пехотинцев и артиллеристов.

Кромсая остатки хошбанов, прорвавшихся к штабу, я мысленно считал секунды. Если Эдран и Кардонт не поспешат, то возникнут серьезные потери у обороняющих редуты солдат. Я уже было начал материть отправленных офицеров, как увидел разгорающийся пожар над лагерем противника. В следующую секунду прогремел уже знакомый рев труб, огласивших округу сигналом об отступлении. И предназначался он для хошбанов.

Те моментально сняли осаду с обоих укреплений и ринулись на спасение своего лагеря. Я не преминул этим воспользоваться. Наша группа из солдат, офицеров и вооруженных гражданских протиснулась сквозь ловушки в ущелье. Усталые и подраненные защитники редутов тоже начали преследование отходящего противника, издали поражая неуклюжую толпу дикарей.

Только сейчас я понял, что мой план удался. Вот теперь нужно было максимально быстро додавить уродцев. Никакой пощады — только максимально полное и жесткое истребление противоестественной биомассы! В небо взмыли сигнальные ракеты, указывающие о всеобщей атаке. За несколько часов боя, судя по горам трупов, полегла львиная доля атакующих. Требовалось оперативно закрепить успех.

Штабные офицеры на конях приблизились к лагерю противника. Пеших, я оставил сформировать атакующий порядок из защитников правого и левого редутов. Да, я жертвовал стратегической инициативой, но неорганизованная атака могла привести к крупным жертвам среди наших войск. Отступающие от редутов по направлению к своему лагерю хошбаны находились по отношению к нам, максимально быстро прискакавшим на лошадях к вражескому штабу, со стороны тыла и все еще представляли собой серьезную угрозу. Нужно было связать их сражением и максимально быстро истребить огневым боем.

В самом лагере рубились конные и пешие войны Кардонта и Эдрана. Точнее сказать — было избиение немногочисленных оставшихся в лагере воинов. К своему неудовольствию среди трупов обнаружил большое количество своих солдат. Храбрые воины отдали свои жизни во спасение остальных. "Сам погибай, а товарища — выручай" — учил нас непобедимый Суворов.

В центре лагеря скопились прекрасно защищенные хошбаны, они рубились с такой яростью, будто им уже было некуда бежать. А за ними я разглядел шаманов, вызывающих дух их грязного владыки Бравомира.

Облако, которое появилось после их необычных обрядов, было больше и ярче того, которое я встречал во время пленения вместе с Пурьгорем в самом начале моего путешествия. Сфера, внутри которой блистали разряды молний все расширялась. Я мигом сообразил что делать.

— Все назад! Быстро! — крикнул я сопровождавшим меня. Достал из кармана тот самый кристалл улуна, почему-то предназначавшийся исключительно для меня, и услужливо переданный мне вождем секты отшельников-протаиков. Активировав кристалл улуна, с удивлением обнаружил что сфера приняла меня. То самое четвертое измерение или "Невидимый спектр" о котором рассказывали мудрецы. Именно в нем обитали разные невещественные сущности, демоны, духи и прочие бесплотные создания этого мира.

Все эти годы я по крупицам собирал разрозненные знания, по магическим и сверхъестественным аспектам, встречающимися мне на этой планете. В созданном мной произведении я особо не включал магическую составляющую, лишь допускал её существование. В итоге тот же Бравомир стал объектом моего исследования. И сейчас, похоже, мне придется встретиться с ним лично.

…От белизны пространства резало глаза. Я тщетно старался ощутить свое тело. Посмотрел вниз и не увидел ног. Имелось что-то на подобии рук Прикоснувшись ими к животу и груди, почувствовал некую плотную структуру. Странные ощущения легкости и невесомости приятно щекотали вестибулярный аппарат. Видимо, иное измерение — иная структура материи — иные ощущения.

— Наглец, назови себя! — пронеслось откуда-то сбоку.

Мой взгляд переместился по направлению к источнику звука. Не знаю, повернул ли я голову, либо повернулся "телом", но факт того, что угол моего зрения сместился был очевидным.

Предо мной парило существо, похожее на облако, но с человеческим лицом.

— Бравомир? — растерянно, будто перед учителем, заставшим меня курящим в школьном туалете, произнес я.

— Кто ты, нечестивец? — властным голосом произнесло облако.

— Я… Михаил… — уже более твердо, но как-то скомкано произнес я.

— Михаил? — словно смакуя на вкус мое имя, сказал Бравомир. — Тогда я понимаю, зачем ты пришел.

Я даже несколько оторопел. Но облако продолжило.

— Видимо, ты тот самый… — голос демона стал не такой надменный, как поначалу. Можно даже сказать, он слегка сник. Бравомир попытался атаковать меня, направив заряд какой-то незнакомой энергии, но кристалл улуна, активированный мной, отразил атаку. Мне даже не пришлось ничего делать для этого. Демон попробовал еще какие-то манипуляции с пространством, но невидимый кокон отражал все попытки. Бравомир как-то даже ссутулился и примирительным тоном произнес:

— Честно говоря, я уже устал. Тысячи лет… Я не хочу жить как остальные. Не хочу действовать по чужим инструкциям и правилам. Умереть бы, но как это сделать?

Выслушав унылую тираду я ничего не поняд. Бред какой-то! Еще недавно пытавшийся меня убить Бравомир, выглядел как-то жалко.

— Я пришел спасти своих людей! — я, наконец, обрел уверенность в себе и сказал самое главное. — Дай нам спокойно очистить землю карогов от этих отвратительных созданий преисподней.