Столыпин понял важность «крестьянского вопроса». Он пытался решить проблему малыми силами, без капитальных особых вложений. Его решения казались простыми, кардинальными, давали одновременно зримый эффект за короткое время.

Свои экономические и политические планы Столыпин рассчитал, основываясь на мирном развитии России.

Столыпина не понимал царь Николай II, считал его выскочкой и соперником трона.

Самовольство Столыпина, его крутой поворот и самостоятельный выбор вступили в противостояние с интересами сильных личностей страны. Столыпин не имел полной поддержки со стороны Николая II, да и собственного кабинета министров. Столыпин должен уйти! Страшное покушение террориста-одиночки стало решением вопроса.

Столыпин думал о благе, работал на будущее России. Идеалистов, патриотов и мечтателей рядом с ним не оказалось… Политики того времени думали только о проблемах насущных, сиюминутных.

Реформы Столыпина позволили России совершить скачок в развитии сельского хозяйства. Быстро выросло товарное производство, продажа зерна. Крестьянские семьи получали наделы земли: на них трудились, не щадя себя.

Наряду с мелкими собственниками оказывались рядом многочисленные бедняки и вовсе лишенные наделов батраки – бесправные наемные рабы.

Среди переселенцев оказывались ловкачи: продавали, даже спекулировали наделами. Нет полной уверенности: а вдруг некоторые откажутся продавать продукты по твердым ценам, а то даже начнут прятать выращенный хлеб?

Столыпина убил террорист Дмитрий Богров, коммунист-анархист по убеждению.

П. А. Столыпин обречен на отставку…

Петр Аркадьевич Столыпин обречен на отставку…

Император Николай II обижен: всевластный премьер уже давно перешел границы дозволенного властолюбия, затмевал самого царя. Николай II стремился сместить его с поста. Этим занимался практически святой старец Григорий Распутин. После осенних киевских торжеств готовы были тихо осуществить это смещение.

Дмитрий Богров опередил события. Облегчил не очень приятную миссию царю: тот уже решился, но не подготовил свою совесть к решительным действиям.

Григорий Ефимыч Распутин сильно не любил премьер-министра. Царица Александра Федоровна часто выслушивала жалобы «нашего друга». Столыпин почему-то избегал его принимать и слушать. Сам Петр Аркадьевич без стеснения жаловался государю уже несколько раз:

– Много портит нам, во все лезет, решает этот полуграмотный мужик с сомнительной репутацией.

– Я с вами согласен, Петр Аркадьевич, – ответил государь в порыве откровенности. – Но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы.

Всевластный Столыпин проявил провинциальную наглость: ставил государю ультиматумы. Грозил хлопнуть дверью, подать в отставку при невведении земства в западных губерниях. Слава Б-гу, больше нет в помине революции. Царю не нужен такой деспот: постоянно дарит западным странам новые поводы для критических высказываний о крайних действиях империи.

Николай II приближенным прямо заявил:

– Нам так не везет с премьер-министрами… Во всей империи не сыскать подходящую кандидатуру. Витте больше француз, чем русский, Столыпин больше англичанин, кроме того, сторонник конституционной монархии еще. Нам не нужно такое новшество.

Царедворцы нашептывали:

– Статс-секретарь чем-то постоянно недоволен. Понять нельзя: что он замышляет? В государстве занимает положение самое высокое, еще постоянно жалуется: «Себя не чувствую уверенно и прочно. В любой момент государь может прогнать меня как лакея последнего. В Англии не так…» Вам нужен другой премьер – пусть знает свое место, не заслоняет, как этот…

Приближать будущее – желание и мечта многих людей. Но стоит ли его приближать? Все равно общество к встрече с ним и восприятию его не готово. Всему свое время. Уж лучше как можно больнее ударить, унизить его. Стоит того настоящее? В настоящем просматривается явно слишком непорядочное, подлое, злое, развито гадкое, тупое… Оно обречено на бездействие, застой, само себя извергает… Настоящее не стоит жалеть: начинает агонизировать, гнить, самопроизвольно испускать зловоние. Преобразовывать начнут гнилостные бактерии.

Чем скорее настоящее станет проявлять желаемое будущее в себе, тем оно прочнее и достойнее человека. Можно существовать, не жить – в современном настоящем. Какая жизнь в окружении бесправия? И будущее принесет бесправие. Так стоит ли к нему стремиться?

Частично известны парадоксы истории. Перед маловыразительной и тупой действительностью пасуют идеалы. Они превращаются в свою крайнюю противоположность. Под лозунгами добродетели творится чудовищное зло. Такова обманчивая сущность жизни. В этом проявляется двойственность человеческой натуры. Слова доказывают несостоятельность пасующей действительности.

Человеку остается малый выбор: жить по убеждению собственной совести. У большинства людей совесть дремлет: ее не добудишься. Большинство людей живут никчемной жизнью, как-то устраиваются по случайному везению. За счет других. Свое благополучие строят на несчастье ближнего. Проявляется хищническая сила человека с особой определенностью, мощью и направленностью.

В этом мире человек одинок, предоставлен самому себе. Дружба и товарищество проявляют себя чаще в видимости общения, а не в действительном единстве. Друзья ненадежны: только отнимают много времени, да и требования их непомерны. Человек одинок. Ярче всего это заметно в моменты случающегося несчастья. Еще заметно при немощи и наступлении старости…

Человек все еще общественное существо. Общество чаще всего представляет собой искусственный организм. Оно безразлично, даже чуждо человеку. Это легко увидеть и понять, но перенести под силу только людям умным, трезвым. Известно, что таких меньшинство. Вот и оказывается человек оскорбленным в своих самых лучших намерениях. Остается в неведении о происходящем. Почему? Как все это могло случиться? Самый простой вариант – человек предоставлен самому себе, никто к нему не проявляет интереса. Крутятся обычно возле тех, у кого можно разжиться материальным или духовным… Что у возьмешь остальных – бедных и немощных?

Даже родственные связи непрочны, часто строятся на корыстных интересах, корысти; не до чувств и сострадания в таких случаях. Нет никого родного в этом мире у самостоятельных людей.

Любая избранная цель искусственна и случайна. В этом мире нет никаких точных законов и прочных связей. Все относительно. Возможно, такие вещи существуют: в фантазии невообразимо даже их представить. В жизни происходит одновременно естественный и искусственный отбор. Это прекрасно Плохо, что чаще всего выживает подлое, гадкое и даже преступное, которое наиболее приспособлено к условиям существования. Так случается: зло плодится, а добро перед ним вынуждено отступать. Причина ясна: добро разрозненно, порядочно, щепетильно… Куда ему равняться с коварством и нахальством?

Судьба одинокого человека нередко трагична. Выживают самые крепкие, выдержанные. Судьба отчаянных предрешена заранее судьба.

Счастливые живут в согласии со своей совестью: их никогда не одолевают непомерные желания, не изводит жадность – они довольны тем, что имеют. Счастье непременно находится во владении скромных, неприхотливых людей, обязательно умных и незловредных. Но таких людей очень мало – пересчитать их можно по пальцам. Остальные страдают, бедствуют, мучаются из-за своей глупости и ненасытности.

Добро и честь покупают за деньги. Молятся богу наживы: стремятся к богатству – приобретению золотых украшений. Люди, люди, ох! Эти люди! С этим ничего не поделаешь: в мире любят богатых, самостоятельных и независимых. Все это достигают одной лишь наличностью. Куда уму угнаться за богатством? С умом несчастным презренна бедность. Несчастье умных, горе их: виднее они, достойнее, талантливее, но не всегда удачливее остальных смертных. Они постоянно ощущают ненасытную зависть, неуемную ненависть, дикое презрение по отношению к себе. Ум презирают за проницательность, глубину проникновения и за его интуитивность, способность ориентироваться в любой обстановке и при любых обстоятельствах. Ум – самое великое в этом мире.