Подобные высказывания можно приводить в любом количестве. Меняются симптомы. Разные люди указывают на разные (по их мнению!) причины своего болезненного состояния, но от беседы к беседе, от письма к письму повторяются жалобы на т р е в о г у, с т р а х, с м я т е н и е, г н е т у щ е е ч у в с т в о н е п о л н о ц е н н о с т и. Эмоции (чувства), переживания — вот та стихия, где разрушительная сила невроза навязывает человеку искаженные формы его общественного и личного бытия. Значит, для того чтобы разобраться в сущности невроза и определить эффективные меры борьбы с ним, мы должны прежде всего понять: что же такое человеческие эмоции (чувства), какую роль они играют в психической жизни человека, чем определяются и каким целям служат. Эти вопросы подробно рассматриваются в брошюре «Что такое эмоция?» [2] Мы ограничимся кратким напоминанием основных положений.
В последние годы в глубоко расположенных отделах головного мозга животных, а затем и человека были обнаружены специализированные нервные центры страха, гнева, агрессии, удовольствия и радости. При раздражении этих нервных центров слабым электрическим током у животных наблюдаются характерные внешние признаки перечисленных эмоций, а люди, которым раздражение проводится с целью диагностики заболеваний (эпилепсии, паркинсонизма и т. д.), сообщают о появлении соответствующих переживаний. Однако сам факт существования эмоциональных центров еще ничего не говорит о том, каким образом происходит возбуждение этих центров в естественных условиях, для чего они сформировались на протяжении длительной эволюции высших позвоночных животных, завершившейся происхождением человека.
Иногда утверждают, что благодаря эмоциям человек стремится ко всему важному и полезному, а также избегает всего вредного и разрушительного. Если мы согласимся с подобным утверждением без всяких оговорок и уточнений, то эмоции окажутся совершенно необязательным (а потому непонятным, бессмысленным) дополнением к механизмам целесообразного поведения. Не зная о том, что бочка наполнена бензином, я могу спокойно усесться на нее с папиросой в зубах. Если мне скажут о бензине, я почувствую страх и убегу или немедленно потушу папиросу. Но ведь з н а я об опасности и дорожа своей жизнью, я мог совершить все необходимые действия б е з в с я к и х п е р е ж и в а н и й. Что же полезного дал мне страх? Ничего! Скорее он мог вызвать у меня растерянность, заставить меня инстинктивно отбросить горящую папиросу и вызвать пожар. Скажем прямо: а нужны ли вообще эмоции для разумного и целесообразного поведения? Не представляют ли они некий пережиток минувших биологических эпох наподобие отростка слепой кишки?
Мы ответим на поставленный вопрос со всей определенностью: эмоции не нужны, если животное или человек располагает полным з н а н и е м того, что им надо делать для удовлетворения своих насущных потребностей. Эмоции важны и необходимы, если этих знаний нет или они оказываются недостаточными. Эмоции — это специальный нервный аппарат, который помогает мозгу действовать при недостатке точных сведений о путях и способах достижения жизненных целей.
Рассмотрим наиболее простой пример. Ребенок от рождения обладает двумя нервными механизмами возбуждения отрицательных эмоциональных центров: он обнаруживает признаки гнева при попытках ограничить его движения и ощущает страх при потере равновесия. Какую роль играет эмоция страха? В определенный момент ребенок начинает предпринимать попытки подняться и пойти. Однако навыков, необходимых для сохранения вертикальной позы, у него еще недостаточно, ребенок теряет равновесие и падает. При этом он может удариться и ощутить боль. После нескольких таких попыток само начало движения по закону условно-рефлекторной связи становится сигналом возможной боли. Этот условный рефлекс тормозит двигательную активность ребенка и предохраняет его от преждевременных рискованных действий. Но полезный жизненный опыт в данном случае достается слишком дорогой ценой. Хорошо, если ребенок во время своих проб и ошибок испытал только безвредные удары и быстро проходящую боль. А ведь он мог упасть и на твердый асфальт, и на острые предметы, искалечить, поранить себя, даже разбиться. И природа создала еще один неизмеримо более экономный и безопасный тормозной механизм.
Орган равновесия (вестибулярный аппарат) врожденными нервными связями соединен с центрами страха. Ребенок испытывает сильный страх каждый раз, когда он теряет равновесие. К этой врожденной (безусловной) связи постепенно присоединяется условная, приобретенная: начало движений становится сигналом страха. Страх — не удар, угрожающий жизни, не боль от ранения, он безвреден, но как эффективно и надежно страх тормозит преждевременную активность ребенка.
И все же потребность в движении, в ходьбе, в приближении к матери или к интересному предмету вновь и вновь одерживает верх над центрами страха. Преодолевая страх, ребенок делает все новые попытки ходить, овладевает навыками сохранения вертикального положения тела. Разница между навыками, н е о б х о д и м ы м и для ходьбы, и навыками, и м е ю щ и м и с я у ребенка, становится все меньше. Все реже нарушается равновесие, вся слабее становится страх. Когда ребенок полностью овладевает ходьбой, страх исчезает. Замечательный «нервный тормоз» сыграл свою охранительную роль.
Не менее часто эмоция выступает в качестве мощного активатора поисковых действий в качестве своеобразного «генератора полезных шумов». Рассмотрим эту функцию эмоций на примере обучения плаванию.
Человек, не умеющий плавать и оказавшийся в воде, испытывает сильнейшее чувство страха. Механизм возникновения этого чувства дан от рождения. По-видимому, он связан с невозможностью сохранения устойчивого положения тела в пространстве и только во вторую очередь — с попаданием воды в рот и дыхательные пути (последнее до определенного момента может ограничиться лишь кашлевым рефлексом). Возбуждение центров страха ведет к бурной двигательной активности, к беспорядочным движениям рук, ног, головы, всего тела. В какой-то момент из хаоса этих «двигательных шумов» случайно складывается тот комплекс координации, который обеспечивает поддержание тела на поверхности. Орган равновесия — вестибулярный анализатор — схватывает момент достижения цели и сигнализирует о нем в центры эмоций: чувство страха уменьшается, уступая место радостному облегчению. Мы пока не знаем, как именно фиксируется единственно нужная комбинация движений: происходит ли здесь обычное замыкание новых двигательных условных рефлексов или обнаруживается механизм так называемого распечатывания.
Вполне возможно, что двигательный механизм плавания заложен в мозге от рождения, но до поры до времени хранится в нем в скрытом, запечатанном виде. Только в момент совпадения случайной комбинации двигательных шумов с унаследованной матрицей плавания происходит внезапное «распечатывание», после чего умение плавать, разумеется, нуждается в совершенствовании, но сам факт приобретения этого навыка оказывается необратимым событием в жизни данного человека. Если рассматривать умение плавать как выработку обычного условного рефлекса, очень трудно объяснить скачкообразный переход от полной беспомощности к устойчивому сохранению равновесия в воде. Не менее трудно понять, почему из множества движений столь быстро и необратимо фиксируются только те, которые обеспечивают плавательный навык. Известно, что человек, однажды научившийся плавать, сразу же поплывет и после длительного перерыва. Вот почему гипотеза экстренного «распечатывания» механизма, сформированного в ряду предшествующих поколений, так привлекает при анализе явлений, подобных умению держаться на воде.
Итак, в рассмотренном нами случае эмоция страха снова выступила в качестве аварийного механизма, временно компенсирующего недостаток потребной, но реально отсутствующей информации. Эта компенсаторная роль проявилась в виде генерации обильных «двигательных шумов», из которых механизм замыкания условного рефлекса или наследственно закрепленная матрица выделили движения, необходимые для умения плавать. Когда навык сформировался или, иными словами, когда центральная нервная система стала вполне информированной, исчезла эмоция страха, прекратилась деятельность устройства, постепенно утратившего свое значение. Мы еще не раз будем говорить об эмоции, как генераторе полезных шумов, в том числе в форме психических мутаций.
