Выскочив наружу, непонимающе смотрит на меня.

— Идём, Кир! Надо осмотреть её комнаты. Если тут замешаны те ублюдки или кто-то из Странников, то… — останавливается посреди фразы, наконец заметив, что офицер замковой охраны пристально меня рассматривает, а кто-то из солдат за его спиной с яростным видом указывает в нашу сторону.

— Ты действительно считаешь, что я могу быть причастен к похищению собственной сестры? Кусок Пёсьего дерьма! Я сейчас тебя вызову на дуэль и буду медленно убивать, отрубая по кусочку! — едва ли не крича, он уже шагает в сторону, огибая машину.

Вижу, как слегка изменяется лицо офицера, а сзади подтягивается сразу несколько солдат. Не знаю, насколько они осведомлены о возможностях форингов, но думаю, должны понимать, что в случае реального вызова на дуэль, поединок будет не совсем честным — как бы хорошо офицер не владел холодным оружием, против Вэнра у него нет ни единого шанса. Скорость, сила, реакция — поэт сильно опережает обычных людей по всем показателям.

Тяну пальцами за дверную ручку. Оказавшись на земле, рявкаю.

— Вэнр, отставить! Они просто делают свою работу, их не за что убивать, — команда заставляет парня притормозить. А вот один из солдат неожиданно ухмыляется, что-то тихо говоря ближайшему сослуживцу. Смотря прямо на разговорчивого вояку, добавляю.

— Боюсь, вы недооцениваете свои риски. Он форинг Странника. Если захочет — вы все будете мертвы секунд через пять. При самом хорошем раскладе, один из вас успеет выстрелить. В воздух, само собой, потому как прицелиться он попросту не успеет. И то, это только в том случае, если Вэнр будет орудовать шпагой, а не решит вас банально перестрелять, — по мере того, как я говорю, лицо военных вытягиваются всё сильнее. Даже офицер опасливо косится на сына герцога, которого ранее видимо относил к персонам, не представляющим серьёзной угрозы.

Кашлянув, прочищаю горло и уже более спокойным тоном продолжаю.

— Никакого отношения к произошедшему мы не имеем. Если говорить начистоту, ваши подозрения несколько оскорбительны. Тем не менее, мы можем осмотреть её покои и постараться понять, что именно там произошло, — мужчина, который первым сообщил нам новость, какое-то время рассматривает меня, а потом внезапно пожимает плечами.

— Я всего лишь командую сменой охраны. Такие вопросы стоит решать с Его Светлостью. Он уже ожидает вас в малом вечернем зале, — голос звучит невозмутимо, но в глазах застыло тревожное ожидание. Возможно, это и правда не его компетенция, но офицера точно послали, чтобы проверить нашу реакцию. Посмотреть, как мы себя поведём, получив новость и при этом сразу же оказавшись под давлением.

Решение отчасти грамотное. Ну а с другой стороны — полностью бестолковое. Тот, кто отдавал приказ, видимо, не совсем представляет себе возможности Странников. Будь на моём месте кто-то более несдержанный, во дворе уже могли бы лежать трупы. Безусловно, убийство местных стало бы нарушением Кодекса. Но всегда можно сослаться на самозащиту.

Снова хлопает дверь автомобиля с открытым верхом и до ушей доносится встревоженный голос Ронсы.

— Идите за мной. Чем быстрее встретитесь с отцом, тем скорее окажетесь в её покоях, — говоря, она уже шагает к замку и мы с Вэнром устремляемся следом.

Когда отходим на десяток метров от солдат, поэт поворачивает ко мне голову.

— Мы же найдём её, правда, Кир? Ты сможешь понять, что там случилось? — голос звучит глухо. А сам форинг явно пытается вцепиться в соломинку, что плавает посреди океана.

— Возможно, пойму. Но если её действительно забрал Странник — твоя сестра сейчас может быть где угодно, — озвучиваю правдивый ответ, который парню и так известен, но он всё равно яростно скрипит зубами.

— Почему Калли? Кому она могла сделать что-то плохое? Зачем её забирать? — форинг озвучивает риторические вопросы в никуда, а я задумываюсь.

Ведь и правда — кому могла понадобиться младшая дочь герцога? Понятное дело, она могла интересовать кого-то здесь, на Ардоне. Но ради чего её похищать кому-то из Странников? Какой в этом смысл?

Пытаюсь набросать какие-то версии, но ничего не выходит. Абсолютно. Ни единого предположения, которое выглядело хотя бы на десять процентов достоверным.

Когда уже шагаем по коридорам замка, в голову приходит идея, что это может быть ловушкой для нас с Вэнром. Мы не так глубоко влезли в дела Синклита, но как знать, вдруг по нам решили ударить из-за тесного контакта с Рэхтоном и его командой?

Впрочем, не до конца понятно, в каком формате тут можно подготовить ловушку? Если Калли действительно забрал один из Странников — куда логичнее было отправиться в шахты и попытаться прикончить нас там. Например, пока я сражался с тем змеем-пустотником. Вот это было бы результативно — ударить по ослабленному врагу, заодно обеспечив отличное информационное прикрытие его ликвидации. Всего лишь очередной Странник, пропавший во время выполнения задания.

Идущая первой Ронса останавливается около одной из дверей полутёмного коридора и что-то пробормотав под нос, толкает её от себя, заходя внутрь. Следом влетает Вэнр, а последним захожу я, готовый в любой момент активировать навык невидимости.

Это помещение куда меньше, чем то, где мы разговаривали. Несколько кресел, два стоящих вдоль стен дивана, небольшие столики. Плюс, громадный и ярко полыхающий пламенем камин.

— Думаю вам уже сообщили, что произошло, не так ли? Можете сказать, с каких пор Странники начали похищать людей? — герцог с мрачным видом обращается ко мне, буравя взглядом.

— Для начала я бы хотел осмотреть место преступления. Пока рано делать выводы о чьей-то причастности к исчезновению вашей дочери, — пожимаю плечами, излагая ответ, а со своего места сразу же вскакивает один из старших сыновей герцога. Тот самый худой парень по имени Снерр, что хотел отправиться с нами к шахтам вместо Ронсы.

— Удобно. Сначала ты появляешься здесь и всё разнюхиваешь, потом уходишь в шахты и возвращаешься при помощи жетона, чтобы забрать Калли. А теперь ещё и пытаешься сам расследовать собственное преступление.

Хм. Значит аристократы всё же в курсе некоторых деталей жизни Странников. Например, знают, как именно работают наши жетоны.

Вижу, как герцог хмуро косится на сына, но вмешиваться уже поздно — слова вылетели. Зато несдержанность парня говорит в пользу того, что если это и является какой-то западнёй, то семья владеющая замком, отношения к ней не имеет.

— Мы зачищали шахты от пустотников. Справились, к слову, вполне успешно. Утром можете отправить туда людей, чтобы начать наводить порядок. К тому же со мной Вэнр. Ты действительно считаешь, что он мог причинить вред собственной младшей сестре? Зачем? — вопросы заставляют Снерра слегка смутиться и опустить взгляд в пол. А вот герцог реагирует несколько неожиданно.

— Он всегда считал, что Калли просто используют. Готовят из неё рабыню для продажи будущему мужу. Как-то так звучали слова Вэнра, когда речь заходила о династических браках. Порой люди забывают, кем они рождены. Или просто не хотят думать, что власть и фамилия накладывают обязательства. Не всегда приятные и уж точно не простые, но необходимые, — если сначала он говорит, смотря на меня, то ближе к концу речи поворачивается к Вэнру и тот делает шаг вперёд, сжимая кулаки.

— Обязательства? Династия? О чём ты, отец? Каждый может жить так, как ему хочется. Мы могли бы давно переехать из этого замка, сократить охрану и штат прислуги. Избавиться от половины других резиденций и прекратить наконец цепляться за прошлое! Тогда денег бы с лихвой хватало на всё, — судя по тону форинга, тема поднимается точно не в первый раз. С той лишь разницей, что сейчас он находится в куда более выигрышном положении, чем раньше.

Сам Олоф Пальский поднимается на ноги и упирает тяжелый взгляд в своего младшего сына.

— Предлагаешь забыть о том, кто мы есть? Превратиться в очередной обнищавший род без гордости и чести? Растоптать наше прошлое и опозорить предков? — судя по звучащему в голосе пафосу, аристократ вполне искренне верит в свои слова. А если вспомнить фразу «династические браки», которые он использовал до этого, то, может, ещё и считает себя королём. Пусть проигравшим схватку за независимость, но тем не менее.