— Нет. Мне не жалко. Я пришлю тебе ее контакт. — Повисла пауза. Дашка шумно выдохнула в трубку. — Марин, если серьезно, одумайся. Оставь все, как есть. Сделай вид, что не в курсе. Пользуйся им, пока можешь, присмотрись к его окружению, может быть, там найдется для тебя мужик. А потом кинь и порви.
— Я не дура, Даш. В первую очередь, проверила его круг. Это дохлый номер. Нужно начинать все с нуля.
Новое витиеватое ругательство.
— Ну как сама знаешь. Останешься у разбитого корыта, я тебя предупредила. Все, мне пора. Созвонимся как-нибудь потом. Пока.
— Пока.
***
Закручивая колпачок туши, я всматривалась в свое отражение в зеркале, оценивая макияж. Все было безупречно, как, впрочем, и всегда.
Мне повезло родиться красивой, с идеальной фигурой, для поддержания которой не требовалось много усилий. Голубые глаза, густые ресницы и выразительные брови, на тон темнее моих натуральных русых волос, которые я осветляла — мужчины и правда любят блондинок. Хороший цвет лица, его овал, правильные черты, аккуратный нос, пухловатые губы. Все это — мой капитал. Да, он ненадолго со мной, лет, вероятно, еще на пятнадцать или, может, двадцать, если решусь на операции. Моя задача — распорядиться им правильно, вложить как можно выгоднее.
Что нужно девчонке, родившейся, жившей и учившейся в поселке? С детства видевшей убожество, грязь и пошлость, вынужденной кормить кур, вычищать сарай за козой? К чему будет стремиться ребенок, так рано понявший, насколько же ограничены окружающие его взрослые и насколько пусто предначертанное ему будущее?
Изменить все. Измениться самой.
Уже в тринадцать я начала искать способ, как это можно сделать, пыталась нащупать путь, зачитывалась биографиями знаменитостей и классикой любовного романа. Ответ нашла, когда мне почти исполнилось шестнадцать. Тогда наконец отремонтировали поселковую библиотеку, и решила пойти и посмотреть интересную литературу на свежевыкрашенных полках. Наткнулась на несколько номеров журналов Vogue…
Я залистала их до дыр, без конца рассматривая образы, в воображении примеряя все эти потрясающие вещи на себя, нанося на кожу дорогие крема и парфюм, проживая мгновения в роскошных интерьерах. Я видела всю эту глянцевую и безупречную жизнь во сне, проживала ее в фантазиях. Там не было место разношенным ботинкам с зацементированными грязью подошвами, дешевым капроновым колготкам, растрепанным и грязным волосам, обветренному лицу, сосискам и пюре на ужин, потертым креслам и дивану, постным физиономиям матери, отца и старшей сестры. Там было ярко, прекрасно, идеально и чудесно. Как в сказке.
И я захотела в эту сказку. А для этого требовалось, во-первых, уехать прочь из этой клоаки, во-вторых, получить деньги. Много денег. Деньги означали, что у меня будет все: изысканная еда и вещи, путешествия, со вкусом обставленная квартира и свобода выбора. Деньги означали, что я обрету себя и буду счастливой.
Чтобы заработать деньги, нужно что-то куда-то вложить. И я была готова. У меня был капитал: я сама. Красота — это чудесно. Красота и ум — сочетание беспроигрышное. Туда я добавила образование (поступив на факультет иностранных языков) и выгоду от дружбы с правильной девушкой.
Дарья Хвостова. Когда была эскортницей, взяла себе ник Леда. Накопив достаточно, постепенно завязала с этим, начав настоящую охоту на крупную дичь. Мы познакомились случайно. Встретились в клубе, знаменитом тем, что там тусовались далеко не бедные мальчики…
В открытые двери лоджии рванул ветерок, холодным шлейфом окутал лодыжки и стопы, заставил зябко повести открытыми плечами. Выбранное на вечер коктейльное платье насыщенного лилового цвета было всем хорошо, но нисколько не согревало. Думаю, хватит свежего воздуха и едва уловимого флера майского цветения, который он с собой приносит.
Встав с места, я направилась к лоджии и, как всегда, застыла на пороге, любуясь открывшимся видом. Гладь реки, ставшей в сумерках цвета маренго, окаймленная белым стрела моста, построенного через нее, зелень раскинувшегося на том берегу парка, а дальше — геометрический, стройный рисунок улиц, дома и здания — точно набивной узор на пестром и завораживающем полотне Краснодара.
Я не выбирала эту квартиру, но влюбилась в нее сразу же. Просторная и светлая, минимально меблированная, но зато все вещи современные, европейского качества. Макс поселил меня здесь на второй месяц знакомства, до этого мы встречались в гостинице…
Даша скептично относилась к тому, что все у нас с ним будет иметь желаемое продолжение, и в какой-то момент даже ее навыки и опыт оказались бессильны. Ей ничто не могло подсказать, чем же можно удержать этого мужчину. Но я знала чем…
Решетников только казался бонвиваном, на самом деле беспечность и некая легкомысленность — только видимость, маска, чтобы сбить с толку окружающих. Ему чуть за тридцать, единственный сын депутата, владелец сети автосалонов, вполне симпатичный, правда полноватый, несколько инертный. Хитрый и дотошный, трудоголик, расчетливый, эгоистичный и временами агрессивный. Возможно, и не умный, но и далеко не дурак…
Типаж «кошечек» он презирал, поэтому Дашка сгодилась только для двух кратких встреч (всегда говорила ей, что такая роль ограничивает и приносит крайне мало плодов). Я же и во время первой встречи поняла: Максу нужна борьба, противопоставление, краткая капитуляция и новое выстраивание границ. Ему необходима не покорность, но и не бунт, а некая видимость его, только лишь затем, чтобы почувствовать свою силу и превосходство над другим.
На этом я и сыграла. И выиграла. Месяц за месяцем осуществляла свой очень простой план — выйти за него замуж. Содержанка — только ступень, никогда не хотела задерживаться на ней, такое точно не для меня (хотя бы в долгосрочной перспективе). Я и достойна большего, и могу этого добиться. Теперь же…
Теперь все усилия вполне могут пойти прахом. Я постаралась изучить жену Решетникова, просмотрев ее страницы в соцсетях и даже выследив у салона, куда она всегда ходит на массаж и в солярий. Красивая женщина, обладает вкусом, жесткая и даже циничная. Возможно, когда-то была из нашего круга «охотниц». Думаю, она знает, что муж гуляет, и спокойно принимает это. Так делала бы и я…
Уйдет ли от нее Макс? Вопрос очень хороший. Все эти два дня, с того момента, как узнала о том, что он женат и ловко скрыл от меня этот факт, размышляла над ним. Все зависит от того, чем она его держит. В святость семейных уз Решетников точно не верил, следовательно, не ими. Чувствами совсем не увлекался (как, впрочем, и постелью, секс для него, похоже, был традиционным способом сбросить пар и на время отключиться от забот), так что любовь и привязанность тут тоже ни при чем. Что остается? Финансовый интерес, ребенок (свидетельств его существования я так и не нашла, но не исключим беременность) или что-то еще, что ускользает от моего внимания.
То есть шансы есть. Как и вероятность того, что и он ей уже надоел. Макс в последние месяцы проводил со мной четыре ночи в неделю, уж жена не могла не заметить, что муж сильно к ней охладел, и переключиться на любовника, к примеру.
День постепенно уступал свои позиции ночи, на город зыбким полотном ложились сумерки, жар солнца гас, давая возможность вернуться прохладе. Она была еще по-весеннему густой, с ледяным дыханием миновавшей зимы, заставила меня поежиться, потереть озябшие обнаженные плечи и закрыть двери на лоджию.
Поставив на накрытый в кухне стол ведерко со льдом и бутылкой вина, я придирчиво оглядела сервировку, проверила температуру мяса, оставшегося в духовке. Макс терпеть не мог ни очень горячего, ни остывшего, пища должна была быть на два-три градуса выше комнатной температуры. Когда огребла пару раз за такой промах, научилась делать так, как ему нравилось.
Взглянула на часы — около половины восьмого. Он вот-вот будет, может быть, уже на лифте поднимается. Я жестко задавила волнение, расправила плечи. Это борьба, и на нее подписалась в день, когда выбрала свой путь. И смело надо решать: или добьюсь цели с этим мужчиной, или уйду от него сегодня, чтобы начать все с начала с другим. У меня все получится, я это знаю так же точно, как то, что солнце встает на востоке, огонь обжигает, а лед морозит.
