Прислушавшись сейчас к звукам, доносящимся из кузни, мне слышался лишь тихий стук молота по наковальне, странно, ведь ночью все звуки слышатся гораздо сильнее.

— Дед полог тишины может вешать, вот и не слышно почти, — угадал мои мысли пацан. — Отца жалко. Дед его загонял совсем, всё лето почти без передышки работает, на себя не похож уже стал, а дед только тумаков мне ставит, да рот мне затыкает… — пожаловался со слезами в голосе паренёк.

— Так ты ранен? — встрепенулась я, и заглянула в его глаза. Надо же, какие у ребёнка глаза оказалась, карие с желтоватыми переливчатыми искорками, или это отблески лун так играют в них?

Он перестал боятся меня, и потому доверчиво позволил мне положить руки себе на лицо, тут же озарившиеся лечебной магией. Синяки и царапины исчезли в тот же миг.

— Ой! Не надо было меня лечить! Дед пуще прежнего теперь заругает, из-за чужой магии, которой от меня разит теперь, — расстроился он.

— У тебя дед маг? Впервые слышу о нём, — удивлённо заметила я. — Как он магию в тебе определить то сможет?

— Да не маг он, но силу имеет, — со знающим видом просветил меня мальчишка. — И чужую ворожбу он на дух не переносит. Ой, выпорет, ой выпорет!

— Это он тебе синяков наставил?

— Ну да. Он чуть что, сразу за ремень, и хорошо, если за ремень, а то ведь и поленом приложить может. Злой, как собака! — пожаловался он, а потом резко: — А пирожков у тебя больше нету?

Я отдала два последних оставшихся в инвентаре.

— И долго тебе тут сидеть?

— Так почитай до утра, — пожал плечами пацан. — Что-то у деда с ворожбой не заладилось последние дни.

— Пойдёшь со мной? Бабка Варвара мне разрешает на сеновале спать. Тебе тоже место найдётся там. Хоть выспишься, раз тебя все равно раньше утра не ждут? — предложила я.

— А бабка Варвара не заругает?

— Не должна, да и ругать она будет всё равно меня, — улыбнулась я, представив, что Варвара будет опять отчитывать, что я тащу в дом всякое.

— Нет, я лучше здесь останусь, — после раздумий ответил он. — Дед вдруг кинется, а меня нет, осерчать может.

Бесит! Я вздохнула и сосчитала до десяти про себя, не помогло!

— Тебя как звать, малец? — хмуря брови поинтересовалась я.

— Михей, — удивлённо ответил он мне.

— Вот что, Михей, как-то мне не очень нравится, как поступает твой дед. Ну-ка пойдём-ка разберёмся… — решительно зашла под навес и громко постучалась. Звук наковальни не затих, да и дверь оказалась заперта, поэтому я, не слишком церемонясь начала лупить по ней ногами.

— Кого там черти принесли на ночь глядя? — послышался недовольный голос из-за двери.

Дверь распахнулась и передо мной появился расхристанный дедок, с давно нечёсаными волосами и безумным взглядом, который при виде меня стал вообще полоумным. Не особо церемонясь с ним, протиснулась в лавку и пошла на звук молота.

— Че надо? — клацая зубами рыкнул он мне в спину.

— Пацан ваш? — на ходу спросила я.

— Положим, наш, и что с того, светлая? — крадучись следовал он за мной.

— Ночь на дворе, а вы его как собаку на крыльце держите? — подошла к распахнутой двери, и увидела кузнеца за работой.

— А тебе какая печаль? Шла бы ты отседова пока не навешал на тебя печатей, да проклятий? Больно наглая ты!

Я прищурилась и посмотрела на дедка повнимательней, потом перевела взгляд на кузнеца, который как заведённый бил молотом по наковальне, не на секунду не останавливаясь и ко всему вокруг безразличный. Он был крупного телосложения, но вид у него был болезненный и измождённый.

— Ты что творишь, тёмный⁈ — потрясённо спросила я, поняв, что дедок своего сына без продыху под каким-то заклятием держит, доведя его тем самым до изнеможения!

Гнев мгновенно вспыхнул во мне, и недолго думая, я отпустила ему знатную оплеуху, ведь силы то у меня ого-го! Старик отлетел в сторону, всем телом врезавшись в лавку в углу, и там затих.

М-да, не хорошо вышло! Старичок то немощный оказался. Всё ж таки это стартовая деревня, непись ведь 1 уровня, вот и накостыляла случайно в гневе ему. А вот нечего дитятко обижать! Пусть полежит пока, займусь им позже, не хватало ещё его прибить случайно.

Я подошла к кузнецу. Он одет в укороченные штаны, босой, с голым торсом. В нос бьёт запах застарелого пота, весь мокрый, кожа да кости, взгляд бессмысленный, словно ушёл в себя. Я помахала ему перед лицом рукой, ноль внимания.

— Что с ним? Не знаешь? — спросила я Михея, который не сводил взгляда со своего деда.

— Дед, зарок дал, что поможет отцу какой-то особенный зачарованный меч сковать, да всё не выходит у них. Дед от злости разве что ядом не плюётся, почти месяц бьются, только всё никак, а пока отец не выкует, под заклятьем будет находится. Только вот батя добрый, где в нем столько злости сыскать сколько старику надо? — мальчик тяжко вздохнул. — Хотя, как мамка померла, батя озлобился сильно, да, но на меч все одно не хватит. Тут бы деду самому сковать, у него злобы с запасом на всех хватило б, да только руки не к тому месту приставлены…

— То есть чтоб сковать по-настоящему сильный тёмный предмет, нужно всю душу вложить? — понимающе кивнула я.

— Ага, всего себя на изнанку вывернуть. Всё тёмное, что есть в себе в меч вложить, — со знанием подтвердил Мишка.

— Ты то откуда знаешь? — удивилась я такой информированности мальца.

— Так у нас дома только и разговоров, что об этом, — пожал плечами Мишка. — Я и сам вырасту кузнецом стану, батя меня обещал всему научить…

— Дело хорошее, только вот что с отцом твоим делать? Надо его остановить, у него лишь четверть жизненной энергии осталось. Он у тебя не из этих…? — кивнула головой в сторону не очухавшегося дедка.

— Не, папка, середняк.

— Середняк?

— Без покровителя, у нас вообще то вся деревня без этого… Не принято у нас…

— Хорошо, значит попробуем.

Заклинание очищение у меня только от Эллисы, ни разу оно мне не помогло, и на пиктограмму со значком этого заклинания я смотрела с большим сомнением. Была, не была! Я сделала знак рукой и тело кузнеца окуталось белой дымкой, вылетевшей из моих рук. Класс! Тоже подействовало! Чудеса! Сначала ничего не происходило, по потом молот словно запнулся о наковальню, и больше не поднялся. Кузнец тяжело задышал, и с облегчением опустился на лавку, и обратил на меня свой ещё мутный взгляд.

Я подскочила к нему со словами:

— Сейчас-сейчас! Всё будет хорошо. Влила в него несколько порций лечения, чтоб поддержать в нем силы. Кузнец постепенно стал приходить в себя и тяжело опустился на пол, и облокотился локтем на лавку. Но обрадоваться я не успела, позади раздалось рассерженное шипение.

Оклемался, старый черт!

Едва я успела обернуться, как мне прилетела большая плюха. Прямо в лоб.

Что ж вы, собаки тёмные, все со спины напасть то норовите⁈

Вы погибли, воскрешение произойдёт через 10 секунд, место воскрешения вариативно. Потеряно 150 опыта. Ваш уровень 6, опыт 1247/1500.

Получена травма. Шрам на лбу. Внешность — 1.

Паразит! Травму ещё мне поставил! Только более-менее себя в порядок привела! Ну, погоди, дедок! Сейчас узнаешь почём фунт лиха!

Точка воскрешения была очень близка к дому кузнеца, буквально через десять секунд я с пинка открыв дверь, я ворвалась в дом.

— Ну что, старый черт? Силами померяемся? — рявкнула я. — Это тебе не дитя малое пинать, щас узнаешь почём у нас пирожки!

— А тебе всё неймётся, малахольная? — ощерился дедок, в правой руке у него блеснул тёмный огонёк. — Сейчас ещё печатей тебе наставлю, будешь квазимордой местной.

Но тут учудил Михей, кинулся на дедовскую руку с заклинанием, с воплем: «Не надо! Она добрая!»

Вот что значит репутация в деревне, заочное хорошее отношение со всеми жителями, кроме тёмных.

На секунду дед замешкался, и в привычной для него ярости огрел заклинанием пацанёнка, да так, что тот заверещал от боли.

— Будешь знать, как под руку соваться, мелкий гадёныш!