Литмир - Электронная Библиотека

В отличие от Артура, Костика и меня, Леха сразу определил предназначение многих предметов, которые мы видели впервые, и отобрал небольшую горстку их. Затем мы покинули Анькину "берлогу", предварительно включив всю установленную ею защиту.

По пути домой я быстренько проглядела список адресов и телефонов. И кого там только не было… Кое-кого я уже знала лично, кое про кого слышала от Аньки. Имелись также и фамилии, известные практически всем жителям Санкт-Петербурга, а также ряд более мелких чиновников, рядом с фамилиями которых шло пояснение, кто это такой и с какими вопросами к нему обращаться.

В телефонах Степана Поликарпова значился и некий Валентин Королев, рядом с которым стояло одно слово: "любовник". Значит, это и есть тот самый Валентин, к которому нынешним утром направилась Анька? Я посмотрела на часы. Хорошо бы переговорить и с ним. Но не сегодня. Сегодня не успеть. Нам обязательно нужно в усадьбу, а до этого необходимо подробно ознакомиться со всеми схемами…

Но ведь Валентина также могли забрать с собой люди Ивана. Отвезти в усадьбу, допросить с пристрастием… Но могли и не трогать. Хотя какое мне дело до Валентина? И что мне даст знакомство с ним? Узнаю, была ли у него Анька? И что? Его версию убийства Степана? Да плевать мне и на Степана, и на того, кто его убил! Не поеду, — решила я. Незачем.

Дома мы наспех перекусили, потом мы с Артуром взяли листки бумаги и стали записывать, какую фиговину куда должны вставить и что перерезать, а также различные коды, открывающие ту или иную дверь. На штучки-дрючки, прихваченные из Анькиной "берлоги", мы наклеили маленькие бумажки, закрепив их клейкой лентой. На бумажках стояли номера, совпадающие с номерами на листках, куда мы записали Лехины указания. Потом мы сдали Лехе экзамен. Никогда ничего в жизни мне не приходилось заучивать так быстро. Но у нас было еще время в дороге. В Анькином компьютере также имелась карта — сама бы я не нашла путь к усадьбе Чапая. Более того, нам требовался не тот въезд, через который на территорию попадала я, а один из укромных, так сказать, предназначенный для своих. Судя по плану дома, Аньку должны были держать где-то в одном из подвальных помещений. Навряд ли ее оставили в покоях, куда заходит прислуга и откуда все-таки можно сбежать. Или выпрыгнуть головой вниз из окна. Наверное, ее заперли в некоем подобии подземной тюрьмы (или тюрьме?).

Анька не рассказывала мне подробно о дворце, построенном ее отцом. Может, еще не подошел подходящий момент, а может, она вообще не хотела о нем говорить. Насколько я помнила, она только один раз бросила фразу о том, что "взорвала бы все это к чертовой матери!". Зачем уничтожать такую красоту? Но, возможно, у Аньки поместье вызывало только отрицательные эмоции? Я не могла этого сказать.

Эх, если бы я знала раньше, что мне придется лезть в эту усадьбу за Анькой! Эх, если бы она сама могла это предположить! Возможно, она провела бы какой-то инструктаж перед моей второй поездкой по вызову Инессы, но пока Анька жила в моей квартире, Кальвинскене меня не приглашала.

Как сказал Леха, ему в принципе все понятно по планам дома. На всякий случай он показал нам расположение спален. В самом крайнем случае возьмем за жабры Чапая или Инессу, чтобы расспросить об Анькином местонахождении. Но что придется сделать, чтобы до них добраться?!

К сожалению, ни на одном плане не были показаны посты охраны, но я не сомневалась, что дворец ею напичкан. И техники там в достатке. Технику мы отключим, но люди-то? Правда, у нас с собой энная толика "сюрпризов" со снотворным газом. Воспользуемся ими. Но ведь следует ожидать любых неожиданностей… Любых…

Оружие мы тоже взяли — по пистолету. От короткоствольного автомата парни отказались. Лучше пистолеты и "сюрпризы". Но мы очень надеялись, что стрелять нам не придется.

Лехин отец из принесенных нами ампул быстро выделил снотворное, а потом внимательно посмотрел на нашу компанию поверх очков, оторвавшись от изучения представленной ему для анализа — коллекции.

— И где вы все это раздобыли, молодежь? — спросил он. — Такую гремучую смесь? И вы хоть примерно представляете, сколько стоят все эти препараты? Леха, одной пенсии твоей матери…

Леха быстренько отвлек папу-ученого, переведя разговор на другую тему. Артур сгреб со стола ампулы и сложил в плотный матерчатый мешок, также прихваченный в Анькиной квартире. Мы очень надеялись, что папа-ученый не вспомнит, о чем его спрашивали, — он вообще постоянно пребывал в каком-то своем особом мире, где было больше места для мышек, чем для людей, хотя вроде бы свои эксперименты он проводил во имя рода человеческого. Если жена или сын не напоминали, мог забыть про еду, не говоря уже о необходимости менять белье и прочих мелочах быта.

Но по крайней мере мы теперь знали, что в какой ампуле. Однако каким образом я все это буду перекачивать в шприцы, а потом колоть врагов, если потребуется? Это ж сколько времени у меня отнимет, а на апельсине я так и не потренировалась… Я ведь и горлышко ампулы толком разбить не сумею. Что там делают медсестры, когда колют моего ребенка? Вроде бы есть какой-то специальный маленький ножичек, или как там это называется, чем надрезают стекло, а потом легко отламывают верх… Но у меня-то ничего такого с собой нет. И ведь об стену ее не грохнешь. Тогда зачем вообще брать ампулы с собой? Какой нам от них толк?

Затем я снова вспомнила про Анькину спортивную сумку, валявшуюся под ванной. Ведь там должно было остаться оружие и препараты, которые она брала с собой к Насте. И она, насколько я помнила, никакие ампулы не разбивала, когда делала укол Леньке… Шприц был уже заполнен жидкостью, когда она вынула его из сумки.

Перед самым выходом из дома я залезла под ванну, достала сумку и обнаружила в ней небольшие ампулки-шприцы, между прочим, заполненные. Но на них не значилось никаких надписей.

— Бери, — сказал Леха. — Если она таскала с собой, значит, могут пригодиться. Вколем врагам, если что. А те, что взяли в ее квартире, оставь. Еще разобьем.

— А если этих окажется мало? — подал голос Артур.

— "Сюрприз" пустите. Этого-то добра должно хватить, — заявил Леха, и мы тронулись в путь.

И вот теперь мы неслись по пустынному шоссе в направлении усадьбы Чапая, где нас могла ожидать совсем не торжественная встреча. Мы с Артуром вели машину по очереди, а отдыхающий от вождения повторял Лехе, что нам следует сделать, попав на территорию, а потом в дом. Вдруг получится так, что нам будет некогда пользоваться шпаргалками? Чем закончится это ночное выступление? Да и там ли еще Анька? И в каком она состоянии?

Как было указано на одной из схем, мы объехали усадьбу по периметру на некотором удалении — куда, по Лехиным прикидкам, не доставали видеокамеры, установленные в бетонной стене. Как заметил Артур, рассмотрев ограду, хозяин, наверное, так сжился со своим вторым домом — зоной, что и проект ограды позаимствовал оттуда. Чтобы хоть что-то напоминало ему об ушедшей молодости, проведенной в местах не столь отдаленных? Очень милое сочетание ограда в духе зоны, дворец в стиле Растрелли, могильный склеп позаимствован у древних египтян.

Артур облюбовал местечко в небольшой рощице, за которой проходила выбранная нами дорога. Иванов завел машину в рошицу и поставил так, чтобы ее с обеих сторон прикрывали заросли кустов. Небо опять затянуло тучами, было относительно темно. Раньше я всегда радовалась белым питерским ночам, но в это лето уже не в первый раз думала о том, что в другом регионе действовать было бы легче. Или я просто никогда не участвовала в ночных бандитских вылазках, поэтому и не понимала лишних проблем, с которыми вынужден мириться криминальный мир Петербурга?

По крайней мере, погода была на нашей стороне. Тучи, сумерки, ни луны, ни звезд.

— Леха, оставайся в машине, — велел Артур. — Куда тут тебе трястись по ухабинам на коляске? Я, конечно, мог бы тебя дотащить, но смысл? Мы с Леркой справимся.

Я поддержала Иванова. Мы с ним были экипированы практически одинаково: черные джинсы, черные футболки, поверх — темные легкие штормовки. Он, правда, весь был черный, и это, как мы надеялись, могло вселить дополнительный ужас в охранников, если таковые встретятся на нашем пути. Через плечо у нас обоих висело по спортивной сумке, заполненной всяким добром, которое, как мы считали, может нам пригодиться. В моей — ровными рядочками были разложены приборы, которые следовало надевать на всякие провода или прилеплять над датчиками специальным клеем, не оставляющим следов, или сажать на присоски, ну, например, для того, чтобы видеокамеры показывали пустое поле, поросшее травой… То есть запись происходящего производиться не будет — множество раз повторится картинка, записанная в последний раз перед отключением: снаружи — подстриженные лужайки с аллейками, посыпанными песочком, полянка и рощица в отдалении, в здании пустой холл и что там еще записывают видеокамеры. Хозяева не должны потом узнать, кто появлялся на их территории без приглашения, если, конечно, у Аньки в компьютере правильная схема и Чапай или Инесса не установили ничего дополнительного, о чем не знала Поликарпова — или тот, кто продал ей эту схему, или у кого она ее стащила. Откровенно говоря, я подозревала, что планы и схемы Анюта получала как раз у тех, кто их устанавливал, своим традиционным способом — затаскивала мужиков в постель и использовала там до полного изнеможения.

48
{"b":"84926","o":1}