– Вот и постой. Да и бойцы твои пусть становятся на пост почаще… Итак, моё распоряжение остаётся в силе. Тогда… Всё! Через блеск крины должны быть уже в пути. Костов, мы с тобой сейчас вместе посмотрим, что ты там увидел… Выполняйте!

Жуперр тяжело поднялся.

– Эй, Сунда, слезай вниз. Пойдёшь со мной. Сунда! Спишь?

– Я… Ничего, – пробормотал телохранитель. Последовал длинный с завыванием зевок. – Что?

– Слазь, говорю. Сбегаешь к Заброшенному Полю.

– Куда-а-а? – потрясению Сунды не было предела.

Жуперр не дал ему повода усомниться в своём распоряжении.

– Туда! Я буду в думерете у Костова. Не заставляй меня ждать. У тебя времени не больше полублеска.

На сухом лице руководителя Тескома проступил румянец. Он сегодня и вправду пошлёт Сунду к месту предполагаемых событий. Пусть протрясётся, а то от безделья и сидячего образа службы жиром оброс. Скоро в каморке скрытого телохранителя помещаться не сможет. Сейчас уже всем, кто заходит сюда, слышится каждое его движение наверху. А ведь ещё год какой-то назад он сидел там и никаких звуков не подавал.

В думерете Костова – просторной комнате – толпились бойцы, и что-то наперебой обсуждали между собой. Появление самого руководителя Тескома в сопровождении их думерта стало для них неожиданностью. Не часто Жуперр сюда заглядывал, а вернее, практически никогда в думереты не заходил, давая возможность думертам править там полновластно.

В комнате наступила тишина. Тескомовцы расступились, давая дорогу руководству к длинному высокому столу, за которым обычно восседал думерт Костов, тем самым как бы возвышаясь над кринейторами, купоренами и рядовыми бойцами.

Сейчас над столом висело слабо мерцающее облачко с тремя оранжевыми точками. Точки располагались в линию и словно перемигивались, поочерёдно вспыхивая и угасая.

– Что тут у нас новенького? – по-хозяйски осведомился Костов.

Жуперр с интересом рассматривал прибор, добытый думертом из ненужного, казалось бы, уже хлама, скопившегося на складах Тескома за тысячелетия. Оказывается, они не потеряли способности выполнять функции, заложенные в них создателями. Но правда была и в том, что Костов сумел вспомнить о таком устройстве и привести его в действие. Вот поистине самое ценное, что иногда проявлялось в людях, не довольствующихся настоящим, а всегда помнящих о прошлом.

– Их теперь три, – шагнул навстречу пришедшим пожилой тескомовец со сросшимися над переносицей бровями, отчего казалось, что он смотрит из-под козырька, хотя голова его не была покрыта.

Жуперр его знал хорошо – Лавалик служил в Тескоме уже лет двести. Лицо его избороздили глубокие морщины, но сам он до сего времени оставался подвижным и безотказным в выполнении обязанностей бойца.

– Так, так, – мелко покивал головой Костов. – Не заметил, они разделились или появились отдельно?

– Разделились.

– Так, так… Подробнее. Как они разделились?

Лавалик искоса посмотрел на Жуперра, пожевал губами.

– Деление на три произошло сразу… Она будто лопнула на три части. Теперь они все попеременно меняют курс.

Словно подтверждая слова старого тескомовца, одна из точек дёрнулась и плавно сменила направление движения.

Костов повернулся к главе Тескома.

– Это они пытаются…

– Я понял, – опередил его пояснения Жуперр, – это ложные сигналы. Но можно ли определить их общее направление?

– Да, шейн, – уверенно сказал Лавалик. – Как они там не хотят кого-то сбить с толку, в том числе и нас, но общее направление видно сразу. Они направляются к Заброшенному Полю.

– Они могут находиться в любой из этих точек?

– Да, шейн. И нам не определить истинного их нахождения, – извиняющимся тоном сказал Лавалик.

– Я так и думал. А какое расстояние между этими отметками, можно определить?

Лавалик повёл головой и выжидающе посмотрел на Костова.

– Свиджа… полтора или два, – неуверенно оценил думерт. – Мы, к сожалению, точно не знаем масштабы этой картинки. Больше уверенности в расстоянии до Примето.

– Пусть будет полтора-два… Итого пусть будет три, – задумался Жуперр. – Это по фронту будет примерно три свиджа, – пояснил он свою мысль. – Многовато, конечно, но всё-таки не вся койна. Вы сделали хорошее дело, бойцы! Поздравляю!

Костов выпрямился, Лавалик нахмурился, опустив брови почти на глаза, но видно было – доволен похвалой. Костов негромко сказал:

– Мы давно знали об этом приборе, он у нас стоял здесь, у меня, но только сегодня испробовали его впервые. И получилось!

– Вот и молодцы. Да, когда они появятся у Заброшенного Поля. Хотя бы примерно.

– Праузы через полторы, шейн.

– Быстро плывут

– Очень быстро, шейн, – подтвердил Лавалик. – Так быстро плоты и лодки даже по течению не плывут. И плывёт что-то большое.

– Ну и что это может быть?

– Не знаю, шейн.

– Нам не определить, что это такое, – добавил и Костов.

Жуперр кивнул. Он обвёл глазами помещение думерета, остановил взгляд на Костове.

– Что бы там ни было, а нам надо их перехватить. Лавалик пусть останется здесь. Оставь с ним двух бойцов для связи. Все остальные, и ты тоже, поспешим в район возможной высадки.

– Да, шейн, – подтвердил приказ Костов и обратился к своим кринейторам и купоренам, а из присутствующих бойцов, не долго думая и не согласовывая своё решение с непосредственными их начальниками, выделил связников.

Жуперр тем временем наставлял Лавалика.

– Веди наблюдение до того, пока эти… точки не коснутся суши в районе Заброшенного Поля. Если в их поведении что-либо изменится, сразу же пошли ко мне бойца с известием о новом направлении.

– Да, шейн. Как вас найти?

– Я пойду по койне, и буду предупреждать о себе бойцам. Новость можно будет передать и по цепи. Быстрее, пожалуй, будет.

– Да, шейн.

Глава 38

Слабое свечение защитной стены Примето стало заметно, как только стемнело. До неё было ещё очень далеко. Шельма мчалась к городу, скользя по тёмной глади потока. Ни одна искра света не выдавала её, темнота царила и на палубе, и в салоне. Зато в каюте управления даль округи просматривалась прекрасно, как днём в момент збуна.

– Где будем причаливать? – спросил Свим и, не услышав ответа, продолжил: – Я знаю один лаз…

– Мы так долго собирались попасть в город, что все лазы, в том числе и твой, уже давно замурованы или перекрыты тескомовцами. – Наконец, сказал Малион, отрываясь от созерцания округи, показанной Шельмой. – К тому же лаз… Он, этот лаз, потому так и называется, что лезешь через него и не знаешь, кто тебе голову разобьёт или хребет сломает, когда из него выползать будешь. В нём быстро не развернёшься и не размахнёшься. Заткнут с двух сторон так, что лет эдак через пятьсот тебя обнаружат, да тебе уже к тому времени будет всё равно.

– Ничего себе нарисовал картинку, – улыбнулся Свим, хотя ему не очень-то было весело после этих слов Проводника. – Сам не раз ощущал то же самое. По истине, лезешь, а там… Ну и… А как же мы тогда попадём в город?

– Пока не знаю, – безразлично, словно о безделице, ответил Малион. – На месте Невлой подскажет. Давай, Свим, ещё до города доплывём.

Свим, хотя и неохотно, но с ним согласился.

Берег, обозначенный смутной цепочкой островов архипелага, быстро удалялся. Шельма держала курс на восточную оконечность города, туда, где знал Свим, лежала перед стеной широкая полоса суши, никогда не заливаемая половодьем. На ней пригородный лес – ухропы – представляли сплошные дебри. Как Малион собирался ночью продираться сквозь них к стене, Свим не мог представить. Там днём-то надо быть ужом, чтобы протиснуться, а ночью можно остаться без глаз и одежды, как бы ни крепка она была.

Камрат спал в неудобной позе. Свим, повозившись, посадил его так, чтобы голова малыша не слишком свешивалась вниз, да и сам бы он не упал с неудобного сидения.

– Я пойду наверх, – сказал он.