Он встал и повертел головой, призывая других думертов показать, что они с ним солидарны.

– Ты прав, – тут же согласился с ним Жуперр. – Вот и давайте подумаем, где они могут попытаться пройти в город?

– Ясное дело, через лазы.

– Не обязательно. Могут и не через них. Вода стоит высоко. Так что преодолеть пару берметов высоты стены ничего не стоит, – угрюмо напомнил невысокий Лунеласк.

Он сидел рядом с Остаком и, теряясь на фоне туши соседа, хмурил брови. Думертом его назначили недавно, и думертская сходка перед лицом руководителя Тескома ему была ещё внове.

– Ты прав, – подтвердил Остак и хлопнул его по плечу толстой с короткими пальцами ладонью, отчего Лунеласк будто стал ниже.

– Надо учесть… Кто может ещё что-нибудь добавить? – выждав паузу, напомнил Жуперр. Думерты промолчали. – Тогда у нас получается… – Он провёл пальцем по схематическому наброску стены города с отметками. На схеме можно было увидеть нахождение лазов, зафиксированных Тескомом, по крайней мере, за последние двести-триста лет. Многие из них были заброшены, и оттого не проходимыми ни для кого уже многие годы. Особыми значками помечались шлюзовые камеры, сточные трубы, нарушения койны. – Если предполагать, что они не будут обходить стену, а сразу направятся к ней, то шлюзов здесь… так… семь. А лазов… – Жуперр вытер набежавшую от напряжения слезу. – Четыре действующих. Пятью давно уже никто не ходил. Что скажешь, Самотан?

– Два старых лаза проходимы до сих пор, шейн. Просто о них позабыли. – Самотан, отвечающий за порядок вдоль койны, раздвинул губы в хищной улыбке. – Но в них лучше не соваться. Я знавал только одного проводника. Его уже нет…

– Я помню, – кивнул Жуперр.

– Три других, по-моему, никогда лазами не были. Кто-то пытался их устроить, но без пользы для себя.

– Возможно, но… Ты гарантируешь?

– Я проверял. И до меня о том было известно. Я сменил Таповиру, а он об этом слышал от своего предшественника.

– Хорошо. Итак, шлюзов семь, лазов будем считать шесть и почти двадцать свиджей общей стены. А это не менее четырёх прауз хорошего бега из конца в конец.

Жуперр задумался. Ведь он как чувствовал, отдавая вчера распоряжение на усиление охраны стены. Так что лазы и шлюзы уже перекрыты, а по периметру стены как всегда с вечера пущены патрули. Даже не будь сегодняшней спешки, всё равно вся койна находилась под наблюдением. Так что всё как будто сделано. Однако силы распылены. К тому же тескомовцы, занятые рутинной службой изо дня в день, и, естественно, из ночи в ночь, навряд ли сегодня горели особым рвением в охранении. Поэтому вся проблема заключалась в оповещении о возможном прорыве в город извне группой людей и выродком. Вот почему он напомнил о двадцати свиджах.

Если не успеть оповестить, ведь точно проморгают. А беглецам стоит прорваться через лаз или другим способом, то в подземельях города их не найти. Засядут где-нибудь в дуварах какого-нибудь родового хабулина и – всё. Полгода искать надо будет.

– Шейн, – вывел его из невесёлых размышлений щуплый Костов, совсем затерявшийся среди упитанных собратьев по Тескому. – У нас есть устройство…

– Ну?!. Встань!

– Им как будто можно определить движущийся объект на воде…

– Ну, ну? – нетерпеливо подогнал его руководитель.

– Вот я и думаю… Может быть, оно и вправду поможет что-то увидеть и определить куда оно… это… плывёт.

Жуперр прихлопнул ладонью по крышке стола.

– Вот!.. Я не зря вас собрал. Ты, Костов, сейчас же опробуй устройство. Да, да, прямо сейчас!.. Бегом! – Когда Костов высочил из помещения, Жуперр обратился к оставшимся думертам: – А с вами мы сделаем так…

Думерты ещё не разошлись, как в кабинет ворвался Костов. Лицо его пылало, руки ходили ходуном, от возбуждения он никак не мог начать говорить.

– Шейн, плывёт, – наконец оповестил он. – Плывёт что-то. Наверное, большое! Сигнал сильный. Я видел… Оно…

Костов закатил от восторга глаза.

– Куда плывёт? – вернул его к действительности Жуперр.

– К городу плывёт. Куда ещё?

– Я это понял. Город большой. Когда подплывёт и к какой точке койны направляется?

Костов вновь закатил под лоб глаза и зашевелил губами в параллель своим мыслям или расчётам.

– Плывут быстро, – сказал он твёрдо. – Очень быстро. Не знаю, как так можно быстро плыть?

– Сколько времени?

– Будут здесь через две праузы… Или через три. Трудно, шейн, определить… А куда? Мне показалось, по направлению Заброшенного Поля… Вот.

– Я так и думал, что они туда причалят, – заявил Остак. – Я там вчера, как ты, шейн, приказал, целый крин поставил. И наказал им смотреть в оба.

– Молодец, – похвалил Жуперр, изучая схему койны.

Он кивал головой, потому что так же, как и думерт, сразу подумал о таком поведении беглецов, стоило только Костову высказаться о приближении чего-то большого, плывущего по водам.

Заброшенное Поле – район древнего Примето или, может быть, его пригорода, лишённого по каким-то причинам стены, из века в век привлекал внимание горожан, по большей части испытывающих атавистическую тягу к природе. Они не рисковали покидать город и углубляться в упраны, у них не хватало духа или желания стать странниками, хожалыми, лесовиками, тескомовцами, бандитами, но в их генах теплились ещё остатки деяний предков, испытавших тягу к перемене мест, любовь к путешествиям и авантюрам. Такие горожане отводили душу на Заброшенном Поле.

Оно густо поросло лесом и представляло собой приподнятый участок земли, образовавшегося, по-видимому, от напластований в давние времена культурного слоя. Участок вытянулся неровной полосой вдоль стены, что обеспечивало безопасность рискнувшим выбраться на него горожанам, а размеры – около полутора тысяч квадратных свиджей – давали возможность почувствовать себя в одиночестве. Оттого Поле никогда не окультуривалось, никто не пытался пробить постоянные дорожки, выставить скамейки или, вообще, как-то облагородить ландшафт. Напротив, дикость его как раз и прельщала горожан. Во всяком случае, здесь можно было всегда найти уголок для уединения.

Сейчас, весной и в дни половодья, Заброшенное Поле посещалось редко. Сырость, голые ветви деревьев и кустарников, вода, подступившая почти вровень с берегами, отпугивали любителей закойновых прогулок. К тому же наступала ночь, поэтому расчёт беглецов высадиться в таком глухом и укрытом растительностью месте, был оправдан.

При высокой воде лес почти вплотную подступал к берегу, а с другой стороны – к стене, так что при соответствующем снаряжении, то есть при наличии верёвок, мостков для перехода через энергополе койны, жароупорной обуви и кое-чего иного, появлялась реальная возможность проникнуть в город через койну, не пользуясь лазами или шлюзами. Хотя и последнее тоже нельзя было сбрасывать со счетов. В районе Заброшенного Поля их было сразу два действующих и два заброшенных ещё в стародавние времена.

Жуперр, после недолгих размышлений, поскольку сообщение Костова упрощало задачу поиска, принял решение.

– Каждый из вас, – повёл он пальцем по ряду думертов, – выделит Остаку по полному крину…

– Но шейн! Тогда с чем останусь я? – приподнялся Радискот. – Я и так отправил полтора крина с Осинапсом…

– Знаю. Для охраны ворот гетто бойцов у тебя достаточно. А не хватит, то подними от моего имени обосподных.

Думерты, услышав предложение руководителя, обменялись презрительными усмешками. Их мнение об особой категории тескомовцев никогда не поднимались выше того. Повара, уборщики, служба обеспечения и другие представляли значительную количественную составляющую обитателей гетто. Их профессиональные качества не подвергались сомнению. Зато бойцы они, естественно, были никудышными, хотя порой их заставляли поупражняться с мечом или чигиром. Оттого Радискот сразу наотрез отказался привлекать обосподных себе на помощь.

– Только не их! – воскликнул он с не показным испугом. – Я лучше сам постою у ворот.

В глазах Жуперра мелькнули лукавые огоньки, он ожидал такого ответа.