Незаметно для меня, мэтр Ойлистрей перешел на «ты».

Это то, что мне нужно. Мне надоело обдумывать каждый шаг, решая, откроюсь я кому-то или нет. Я хочу научиться себя защищать. Тогда и отец сто раз подумает, стоит ли выдавать меня замуж. Да что мне отец! Я спокойно взойду на престол Датхара, уверенная в своих силах. Мне не так много нужно – всего лишь продержать в неведении о моем происхождении опытного ищейку-дознавателя пару лет. Каковы у меня шансы на успех?

***

Милир Ойлистрей

Не знаю, почему, но девушка меня явно интересовала. Казалось бы, что необычного в очередной адептке, но нет. Я словно приклеился к ней, искал взглядом.

«Может, истинность?» – в какой-то момент подумал я, но постарался выбросить эти мысли из головы. Даже если и так, она все еще студентка, а я терпеть не могу безмозглых дурочек, только сошедших со школьной скамьи.

Но так или иначе, мысли возвращались к Лекси Тревиль. Она не была глупа, а проверив ее работу после занятий, я с каким-то глубоким удовлетворением отметил, что она вошла в то маленькое число лекарей, которые справились с заданием. Да еще как – почти нет ошибок. К тому же, мой скрытый дар подсказывал мне еще на самом уроке, что неправильные ответы она ляпает специально, чтобы не привлекать к себе внимания. Уж слишком обрадовалась, получив пергамент и внимательно изучив его.

Завидев, как какой-то несмышленый юноша пытается принудить девушку к близости, натурально рассвирепел и с трудом подавил оборот в дракона. Хорошо, что она стояла здесь, и все мое сознание сразу переключилось на ее эмоции.

Определенно, Лекси Тревиль завладела моими помыслами. Но вот что это значит для меня, я пока не понял. Сейчас важно найти беглянку де Тион, а я отвлекся на смазливую мордашку.

Как назло, зацепок по этому делу не было. С другой стороны, в академии я второй день. Мне всего лишь надо повнимательнее присматриваться к платиновым блондинкам. К уверенным в себе, к важным, к влиятельным. Вряд ли принцесса будет вести затворнический образ жизни, натура этого не позволит. Таких девиц с детства приучают к всеобщему вниманию. А еще они дерзкие, настойчивые и в тоже время покорные. Кроме беглянки, раз уж она пренебрегла волей отца. И опять в голове встал образ девушки с волосами цвета пшеницы.

Может, мне навестить Лилиану, чтобы выбросить из головы эту бедовую лекаршу? Она будет рада меня видеть. На ужине в первый день учебного года метресса всем своим видом показывала, что мое внимание ей приятно, а общество располагает.

Как только я смог отпустить плачущую адептку, пообещав ей частные занятия, занялся нокаутированным парнем и метким заклинанием привел его в чувство.

– Идти можешь? – голосом, полным презрения спросил я.

– Да, мэтр Ойлистрей, – виновато ответил Брай де Ланкур, придерживая свою пострадавшую челюсть.

– Ты хоть понимаешь, что тебе грозит? Это не просто проказа, сделанная учеником. Ты нарушил закон.

– Она десая, – пытался защитить себя юнец, – и вела себя вызывающе.

На моем лице обозначились желваки. Я ненавижу таких магов. Я никогда не принуждал женщину к чему бы то ни было. Давным-давно я был помолвлен, но даже тогда, я с пониманием отнесся к разрыву этой связи. А ведь мы аристократы, нас с детства растят с мыслью о договорном браке. Зато сейчас та женщина стала нашей императрицей, и я искренне рад ее семейному счастью.

– Это дало тебе право насиловать ее? – выгнул я бровь.

– Такого не было, – фыркнул мерзавец.

– А что я видел? Ты обездвижил девушку и твои руки были у нее на груди.

Де Ланкур в каком-то беспомощном движении заметался, потом резко собрался и высказал мне:

– Она бы никогда не заявила. Я – Де Ланкур. Меня не исключить из академии. Мы – последние наследники известных некромантов.

Ох, с какой радостью я бы оглушил его еще раз! Но надо сдерживаться. Лекси правильно сказала: избивать учеников преподавателям запрещено.

– То-то ни ты, ни твоя сестра некромантами не являетесь. Зато внебрачная дочь – одна из самых сильных, – решил уязвить юнца, надавив на зависть к Тьяне де Россе.

– Это еще не доказано, – обиженно ответил он.

– Даже если так, ты нарушил устав академии и закон. Я все еще дознаватель. Как ты думаешь, что будет с тобой? – наводил его на страшные мысли, а еще на осознание злодеяний.

Но де Ланкур не желал смотреть проблемам в лицо.

– Она – десая. Я же дес, и родовитый. Я буду жаловаться императору.

– Твое право, – я хмыкнул, – даже интересно, что ответит Ревенер Первый, когда узнает, что кто-то пытался обидеть и обесчестить лекаря, которого он лично пригласил на практику во дворец. Лекаря, которого он рассматривает, как возможного претендента на вакантную должность.

Наконец-то этот наглец побледнел, поняв, что ему может грозить.

– Я хотел только проучить, я не собирался делать то, о чем вы подумали.

– Я бы сказал иначе, – развёл я руками. – В любом случае, отвечать тебе перед ректором, а не перед императорским судом. Радуйся такой возможности. Бастиан иногда слишком мягок.

В глазах де Ланкура блеснул огонек надежды.

Совершенно зря.

Миртеорон, едва услышав, что адептка Тревиль чуть было не пострадала, ужаснулся еще сильнее меня. Конечно, она – лучшая подруга его ненаглядной Тьяны.

– Да как ты смел? – кричал он на паренька. – За меньшее исключают. Я долго терпел ваши козни – твои и Белинды, но это была последняя черта, которую ты преступил, – мрачно подытожил он.

– Простите, простите, дес ректор, – испугался Брай последствий, – я, правда, не думал. Я не знал.

– Не знал чего? Законов? Правил академии?

– Ладно, Бастиан, – остановил я гнев своего друга, – наказание будет суровым. И по договоренности с самой пострадавшей мы решим, стоит ли доводить это дело до императора.

– Это не значится в уставе, – зло ответил ректор.

Благая Мира, дай мне терпения. Гелиос, дай сил моему другу выслушать все то, что я хочу предложить.

– Бас, – взывал к его благоразумию, – Лекси, конечно же, хочет справедливости. Но, почти уверен, что и известность ей тоже ни к чему. Решим, как наказать этого подонка, – посмотрел на парня, – но поговорив предварительно с ней. Если она согласна огласить этот инцидент, я только за то, чтобы судить его открыто. Но давай послушаем и мнение девушки.

Дракон ходил взад-вперед, переваривая мои слова.

– Ладно, – махнул он рукой. С Тревиль поговорю я сам.

Я выдохнул. Удивлен таким вниманием друга к проблемам адептки.

– Иди, Брай! – отозвал он парня, – пока не вызову, из комнаты не ногой.

– Да, дес ректор, – поклонился ученик, еще не веря своему счастью.

Когда за ним захлопнулась дверь в кабинет, глава академии подошел к одному из своих шкафов, достал что-то из-под научных фолиантов и налил в два бокала янтарного цвета жидкость.

– Эти адепты меня убивают, – протянул мне мою порцию.

Я усмехнулся, принимая от него подношение.

– Ты говоришь это мне? Я пару дней, как мэтр, а уже нарвался на юношу без мозгов.

– Они все такие.

– И это прискорбно, – согласился я с его словами.

Или прожитые годы, или полученный опыт в карьере дознавателя, но мне все больше казалось, что нынешние ученики ведут себя все безответственнее и глупее.

– Теперь все больше хочу, чтобы Тьяна перестала скрываться и обозначила свое положение, – мрачно заметил Бас.

Я не разделял его пессимизма.

– Ты ревнуешь, но ей ничего не грозит. Она, конечно, красивая девушка, но умеет постоять за себя.

– Как Лекси, – сморщился тот.

– Э, нет, – помотал я головой, – лекари у тебя словно курицы в курятнике. Может в лечебном деле им равных нет, но весь факультет девиц ужасно слаб в защите.

– Твое дело научить, – отпил опять ректор.

– Буду стараться, начальник.

– Прекрати, меня аж в дрожь бросает. Мы же оба знаем, что я не твой руководитель. Лучше скажи, как их обнаружил? Твой кабинет не там. Рифер на артефакторике. Что ты забыл в подземельях?