— Иван Аркадьевич, милый, — голос Лики просто окутывал сиропом, — то, куда ты пытаешься выйти… это вообще-то дверь в шкаф!

Окончательно сконфуженный Иван убедился в правоте слов моей подруги, покраснел еще больше, нащупал правильную дверь и торопливо выскочил на лестничную клетку. Дверь захлопнулась.

— Он либо убьет нас, либо уволит, — с тяжелым вздохом констатировала я, глядя ему вслед. — И я даже не знаю, какой вариант хуже!

Лика философски пожала плечами и удалилась в нашу комнату.

…А ночью мне снова снился Марк Орлов. Вернее, не так. Сначала мне снился гоблин Арчибальд с мерзкой усмешкой, но потом тяжелая ладонь опустилась на мою талию, и знакомый голос шепнул:

— Спи, не бойся. Он тебя не обидит.

После этого я провалилась в глубокий и ровный сон. Мне чудилось, что меня обнимают мужские руки, а лопатку обжигает горячее дыхание лежащего рядом человека. Я повернула голову. Утренние лучи солнца освещали лицо Марка Орлова, спящего в моей постели. Целых несколько мгновений мне понадобилось для того, чтобы осознать: это не сон, а вполне себе реальность.

Я ахнула, попыталась торопливо сползти с кровати, запуталась в одеяле и с грохотом рухнула на пол. От шума Марк Орлов открыл глаза и уставился на меня желто-зелеными глазами с вертикальными звериными зрачками.

— Твою ж кошачью мать!!! — только и смогла потрясенно выдохнуть я, с ужасом глядя на него.

От моего вопля проснулась Лика, а спустя мгновение на пороге появился и разбуженный возней Валера:

— Чего орете? — поинтересовался он, но, увидев мужчину в моей постели, на миг осекся. Марка Орлова он в лицо не знал, поэтому решил, что я привела домой какого-то случайного кавалера.

— Парень, ты это…, - протянул Валера, — если тебя Дашка в секс-рабство взяла и силой держит, ты хоть моргни, я помогу сбежать — у меня в комнате окно есть!

Марк с трудом разлепил пересохшие губы:

— Вы вообще кто? — говорил он с трудом, будто язык его толком не слушался.

— А ты что, ничего не помнишь? — сообразила я.

Взгляд Марка сфокусировался на мне. Он сощурился:

— А-а, я понял, ты меня опоила какой-то дрянью и соблазнила!

— Я?! — мой голос от возмущения сорвался. — Ты вообще в своем уме? Ты хоть помнишь, кто ты такой?!

— Конечно. Я же не старый склеротик, — Марк встал и, сверкая голыми ягодицами, направился в ванную. Уже зайдя внутрь, он крикнул в приоткрытую дверь: — Одежду мне мою подай! — и скрылся в душевой.

Я потрясенно выдохнула:

— Это что вообще такое?

— А это, — пожала плечами Лика, — твой ненаглядный Марк Орлов!

Валера озадаченно уставился на нас:

— Марк Орлов? А разве он… не того?

— Того! — согласилась я, возмущенно глядя на дверь ванной. — Он на всю голову того, если ты не заметил!

Впрочем, одежду ему решили все-таки выдать. Валера выделил из своих запасов старые спортивные штаны, а я — свой любимый худи. Вышедший спустя полчаса из ванной Марк Орлов вызвал у нас с Ликой сдавленное хихиканье: худи было тесновато ему в плечах, и короткие рукава пришлось подвернуть на запястьях. А спортивные штаны оказались велики в талии и постоянно норовили сползти. Впрочем, все это не портило красивую внешность Марка — он даже в таком виде выглядел небрежно элегантно.

— Спасибо за гостеприимство, — процедил он, направляясь в сторону выхода. — Всего хорошего!

Он открыл дверь на лестничную клетку, но тотчас замер на пороге, будто споткнулся. Прислушался. А потом сделал аккуратный шаг назад и закрыл дверь:

— А знаете, — вдруг произнес он. — Я, пожалуй, погощу у вас некоторое время!

— С чего это? У нас и так тут настоящее общежитие! — возмутилась было я, но Лика меня перебила:

— Конечно, оставайся! У Валеры в комнате как раз найдется свободное место. Меня, кстати, Лика зовут!

— Марк, — кивнул парень с таким видом, будто делает нам одолжение. Потом его взгляд сфокусировался на мне:

— А ты, малышка?

Малышка?! Фу, как вульгарно. И как примитивно.

— Можешь называть меня как хочешь, хоть «моя госпожа», — пожала плечами я. — Кстати, у тебя там осталось полпачки премиального кошачьего корма. Можешь есть и не стесняться! — я показательно отвернулась от него, дрожа от негодования. Марк хмыкнул, но промолчал. Когда они с Валерой удалились в их комнату, я возмущенно уставилась на Лику:

— Зачем ты вообще предложила ему остаться?!

— Даша, не тупи, — Лика мое самолюбие не особо щадила, — быстро звони Ивану, пусть приезжает!

…Иван примчался спустя полчаса, и выглядел еще более потрясенным, чем мы с утра. Он потеснил нас на кухонном диванчике, и теперь наша компания уже вчетвером наблюдала за тем, как Марк Орлов поглощает приготовленный Валерой завтрак. Выглядели мы при этом так, будто любящие бабушки и дедушки умиляются аппетиту ненаглядного внучка. Марка это, казалось, ни капли не смущало. Он продолжал расправляться с яичницей со скоростью голодной саранчи.

— Что вы так на меня пялитесь? — наконец не выдержал он. Смотри, заметил все-таки наше нездоровое любопытство!

— Пытаемся понять, что ты такое, — ответил ему Иван и показал Марку свое служебное удостоверение.

— Иван Крайнов? — прочитал колдун. — Известный сын известного отца? Наслышан о твоих похождениях в Академии Инквизиции. Выходит, теперь ты на них работаешь? Забавно.

Иван ничем не выдал своего недовольства, только желваки на скулах заходили, это я заметила.

— А вот это ты тоже находишь забавным? — поинтересовался шеф и выложил перед Марком свидетельство о смерти.

Орлов прекратил жевать и на несколько мгновений застыл над документом будто каменный истукан.

— Что это? — наконец выдохнул он, с трудом проглотив яичницу.

— Вот и нам интересно, что это! — встряла в разговор я. — Я вообще-то твое наследственное дело веду!

— И что мне теперь, назад упокоиться, чтобы у тебя работу не отнимать?! — огрызнулся Марк. — Какое сегодня число вообще?

— Семнадцатое мая.

— То есть из моей жизни просто выпали восемь дней? — Орлов, кажется, растерял всю свою наглость и невозмутимость. — Просто последнее, что я помню — я был у себя в лаборатории, работал. Потом позвонила Хильда… А дальше — я очнулся здесь.

Я недоверчиво уставилась на парня:

— И что было между этими событиями — ты не помнишь? Совсем?

— Разумеется нет!

— И как холодильник наш подчищал, тоже не помнишь? — припомнила пропажу еды я.

— А что, хочешь предъявить мне счет за питание? — съязвил Марк. — Опять будешь свой кошачий корм втюхивать?

— А что, тебя мои шутки про кота задевают? — ласково поинтересовалась я. — И что же ты сделаешь? В тапки нагадишь?

Лика оборвала нас, не дав обстановке накалиться:

— Объясните мне, непонятливой: мы же вчера опытным путем установили, что это обычный кот. Или нет?

— Ты посмотри ему в глаза, — фыркнул Иван. — Они у него так и остались кошачьими. Судя по всему, у него в предках потоптался кто-то из оборотней, верно?

— Прабабка согрешила, — согласился Орлов. — Но кровь колдунов оказалась сильнее, так что оборотами мы не страдаем. А вот кошачья живучесть присутствует. Видимо, меня в лаборатории приложило каким-то смертельным проклятием, но не смогло добить как раз из-за этого — звериная шкура спасла. Я и не помню ничего потому, что все это время выживала моя кошачья ипостась. А вы, видимо, вчера совершали рядом со мной какие-то магические ритуалы, и они дали побочный эффект в виде возвращения мне облика человека.

— Так что будем делать? — поинтересовалась Лика. — Вызывать Инквизицию?

— Не надо Инквизицию! — вдруг удивительно единодушно завопили Марк и Иван, уставившись на подругу. Их можно было понять. Как отреагирует Инквизиция на заявление о неупокоенном колдуне? Придет и упокоит, дабы наверняка. Еще и проконтролирует, чтобы точно больше не ожил. Вряд ли Марку такая перспектива особо по душе. Но вот Иван явно не дурак, должен же понимать, какую проблему мы приобрели!