– Привет, малышка! – из чрева огромного внедорожника показалась коротко стриженая голова какого-то накачанного парня. – Садись, подвезу, если что!

– Нет, – девушка грустно покачала головой. – Спасибо, не надо.

Она попыталась перейти улицу, обойдя джип. Однако машина тронулась, преграждая ей путь.

– Ну, ты чё? Не пугайся, – не унимался ее хозяин. – Все пучком. Я – Гарик, меня тут все знают.

– Рада за Вас, – сухо отрезала Марина, пытаясь обойти джип сзади. Но водитель опередил ее, дав задний ход.

– Да чего ты, садись, прокатимся. Отдохнем культурно! Не пожалеешь.

Марина растеряно огляделась, в глубине души, почему-то, все еще надеясь на помощь своего незнакомца. Но его по-прежнему не было видно. Равнодушные прохожие молча проходили мимо.

Внезапно машина «Гарика» заглохла. Его наглая физиономия пропала из окна автомобиля, и Марина увидела, как он, чертыхаясь, крутит ключом неподдающийся стартер. Воспользовавшись моментом, она перебежала улицу и влетела в открытую дверь первой же попавшейся маршрутки.

– Стой, дура, куда ты? – слышала она позади себя возглас Гарика. – Я ж тебя все равно  найду!

Но пьенящее чувство свободы, смешанное с острым привкусом опасности влекло Марину прочь от этого места.

В отдалении, наблюдавший за всей этой сценой незнакомец, подождав, пока маршрутное такси потеряется в потоке машин, вышел из тени мрачноватого здания неподалеку и, надев солнцезащитные очки, решительно зашагал в противоположном направлении. Джип Гарика наконец-то завелся, но догнать девушку он уже не мог.

Котори, несмотря на подробные указания и умение прекрасно читать следы, долго блуждал по лесу, прежде чем разыскал жилище отшельника. Вход в пещеру прятался в скалах рядом с небольшим живописным водопадом, тонким серебристым занавесом ниспадавшим в прозрачное горное озеро с хрустально чистой водой. Котори, который и сам жил в горах, был поражен умиротворенным великолепием этого уголка дикой природы. Здесь хотелось остаться навсегда. А еще удивляло полное отсутствие человеческих следов. Словно и не жил здесь никто. Для разведчика-ниндзя, привыкшего читать следы словно книгу, это было слишком уж необычно. Даже сверхъестественно.  Неудивительно, что к Котори вновь вернулись все его прежние страхи. Он застыл перед узким входом, не решаясь войти.

– Заходи, Котори, не стесняйся – послышалось из темноты. – Я жду тебя.

Котори набрался храбрости и нырнул в проем, сразу же инстинктивно скользнув в сторону – на светлом фоне он был отличной мишенью. Пока глаза привыкали к полумраку, он переключил все внимание на слух и обоняние, надеясь, что они помогут предугадать возможную опасность.

– Ты боишься, Котори? – вновь раздался насмешливый голос ямабуси.

– Воины Кога не ведают страха, – громко и заносчиво ответил Котори, на самом деле не зная, что говорить.

– Тогда почему ты пришел с оружием?

Котори вздрогнул. Ему приказали оставить весь свой боевой арсенал дома, но он, на всякий случай, припрятал за пазухой небольшой кинжал – танто. Откуда о нём проведал старый дьявол-ямабуси, осталось для него совершеннейшей загадкой.

Чиркнул кремень, и разгоревшийся огонь озарил тусклой игрой полутеней мрачноватые своды пещеры. Котори наконец разглядел сидевшего в дальнем углу старика. Тот был абсолютно сед, и его длинные волосы были собраны на затылке в толстую косу.

– Брось его мне! – приказал старик, и Котори, повинуясь, достал своё оружие.

Стараясь не попасть в ямабуси, он расчитал свой бросок. Однако кинжал, не долетев положенной траектории, внезапно, странным образом, рухнул вниз, прямо к ногам старца. Тот медленно извлек кинжал из песка и поднес его к глазам, держа клинок немного на расстоянии, обеими руками.

– Оружие гэнин. Грубое, как и весь их мир. Дзёнин не носит мечей. Его сила в  гармонии с миром.

Старик замолчал, видимо предоставляя Котори время осмыслить сказанное. Юноша понял, что ямабуси ожидает его реакции, по которой и будет оценивать способности своего нового ученика.

– Простите, Учитель, – после недолгих размышлений, обратился к нему Котори. – Но ведь мы – ниндзя, наша задача убивать, разрушать и сеять панику. И дзёнин направляет нас, заключая договоры с феодалами. В чем здесь можно найти гармонию?

– Это хороший вопрос, Котори, – старик удовлетворенно кивнул. – Искусство дзёнина в том и состоит, чтобы найти тонкое равновесие между необходимым и достаточным. Как ты знаешь, опытные воины-ниндзя стараются избегать прямых столкновений с противником при выполнении своих задач. И уж тем более, никого не убивают без надобности.  А ведь подготовленному бойцу ничего не стоит лишить человека жизни! Но глубина истины лежит еще дальше, в тонком, нематериальном мире. Все же, дзёнин сам выбирает, чей «облик сотрёт», не так ли? Как ты думаешь, как он это делает?

– Быть может, это судьба выбирает, кому жить, а кому умереть? – нашелся Котори.

– Доля истины есть в твоих словах, юный ниндзя, но есть и свобода выбора дзёнина. Важно не ошибиться. А для этого необходимо установить прочную связь с таинственными силами Ками, обрести син дзин – божественное сознание. Только тогда его выбор станет выбором самой судьбы. Иными словами, обрести кандзин-канамэ означает постичь небесный закон. Этому я и собираюсь тебя научить.

– Благодарю, Учитель, – Котори склонился в традиционном низком поклоне. – Это великая честь для меня. Но позвольте мне задать вопрос?

– Спрашивай, Котори.

– Почему Ваш выбор пал именно на меня? В клане много великих воинов, а я пока не был ни в одном настоящем бою.

Старик не спешил отвечать. В пещере повисла тишина, и лишь редкие капли воды, стекавшие с потолка пещеры, нарушали эту многозначительную паузу, упрямо продолжая долбить неподатливый камень.

– Быть может, именно поэтому,  – наконец ответил ему старик.

– Простите за дерзость, Учитель, но я не понимаю Вас, – Котори еще ниже склонился над землей.

– Ты еще очень много не понимаешь. Иначе, зачем тебе чему-то учиться. Знания, которые я хочу передать тебе, обладают великой силой. Их нельзя доверить любому и каждому. Это может привести к необратимым последствиям, и не только для самого адепта. Ученик должен обладать сэйсин – чистотой сердца. Невозможно вылепить кувшин для знания из обожженной жизнью глины. Материал должен быть мягок и податлив. Таким, каким ты и являешься в настоящий момент.

Старик немного помедлил, словно взвешивая слова, а затем продолжил:

– Есть и еще одна причина. Твоя внутренняя энергия очень мне подходит, – монах оборвал себя, будто испугавшись сказанного. Котори недоуменно молчал. Ямабуси пришлось продолжить:

– Очень давно мы заключили с твоим кланом негласное соглашение. Я обучаю избранных, обладающих необходимыми способностями и кондициями, тайнам Сюгэн-до, но взамен забираю у них часть их Ки – жизненной силы, – при этих словах глаза ямабуси так странно блеснули, что Котори невольно сжался в комок. – Я уже очень стар, и мне необходима живая подпитка извне. Ты удивлен? А как, по-твоему, мне удалось дожить до моего преклонного возраста? Ведь мне почти уже триста лет!

Монах чуть прибавил голос в конце, и последние сказанные слова эхом отразились от стен пещеры, окатывая Котори волной неконтролируемого страха. А улыбка, появившаяся на устах старика, показалась ему демонической. Котори был на грани того, чтобы пуститься наутек, несмотря на возможное суровое наказание. Старик зловеще захохотал, и мрачные тени запрыгали по стенам пещеры, извиваясь в каком-то диком танце, порожденным трепетом небольшого костра. Котори трясущимися руками вытащил из-за пазухи амулет, доставшийся ему от отца, и зашептал заклинания против злых духов. Ямабуси взорвался еще одним, более длительным раскатом хохота.

– Котори, – выдавил из себя старик, едва справляясь с порывами смеха. – Ты так смешно пугаешься! Не волнуйся, я не демон и не вампир. И не собираюсь пить твою кровь.  Я действительно возьму часть твоей энергии, но ты этого даже не заметишь. Больше того,  пока ты молод, это только пойдет тебе на пользу. Ребячества поубавится. А силы ты быстро восстановишь. На, вот, выпей это! Мой отвар горных трав поможет тебе успокоиться.