— Благородство кончается там, где начинается война. Елена — в открытую объявила мне её. Посему — умываю руки. — ответил я, и направился в сторону раздевалки.

Спасение негодяев и глупцов в художественных произведениях учат людей безалаберности и безнаказанности. Они верят, что и в жизни у них будет ещё один шанс. И что их обязательно спасут.

Поверьте — второго шанса уже не будет. И никто не спасёт… Нужно привыкать думать головой и просчитывать всё наперёд с самого детства.

Остановившись возле раздевалки, я осознал, что со мной припёрлась вся моя группировка вместе с группой поддержки. Даже Апраксин с Злотниковой вынырнули из темноты коридора.

— А, можно мне… переодеться самому?

— Нельзя. — уверенно ответила Настя и сама начала отпихивать меня в раздевалку: — Пойдём, Владимир! Обсудим твоё сегодняшнее выступление. А вас, дорогие друзья, туда никто не зовёт. Это дело тренера и спортсмена.

— Негодница! Я верила вам! А вы… Вы хотите украсть Демидова себе!!! — воскликнула Леночка, пытаясь вырваться.

— Наслаждайтесь своим молодым человеком, душечка. А на других — не смотрите! — усмехнулась Настя: — Вы — прекрасная пара.

- Так вы… — в глазах Злотниковой, как будто зажегся огонёк озарения: — Вы с самого начала были влюблены в него! А Консо — это дурацкая кличка, чтобы никто не подумал… Ошибки не было! Моя формула — идеальна!!!

— Не понимаю, о чём вы, душенька. — продолжала издеваться Шанго.

— Вы… — Леночка покраснела: — Вы хотите украсть моего мужчину!!!

— Я⁈ Да, упаси бог. Никого не ворую. И в мыслях такого ужаса не было. — отмахнулась Настя.

— Мало того, что отравили, так теперь ещё и обвинениями кидаетесь? — вступилась волчица.

Ай, да молодец, Лина!

— Ну… — любительница зелий осеклась и виновато опустила взгляд: — Просто, Владимир — очень видный парень! И я подумала…

— А ты — не думай. — тут же среагировала Настя: — Просто — не думай, и всё. Иногда — думать крайне вредно.

— Хорошо. — Леночка резко вывернула руку Апраксина и припустила к выходу.

— Персик мой ненаглядный! Куда же ты⁈ — пробасил здоровяк и пустился в погоню.

— Мы слишком часто становимся заложниками собственных идей. — усмехнулся я.

— И не говори… — вздохнула Настя, и пока все наблюдали за погоней, ненароком ущипнула меня за филейную часть тела.

В этот самый момент в защищённом кармашке завибрировал телефон. Конечно, такие вещи не рекомендуется брать на дуэль, но я решил, что истинному управленцу попросту нельзя оставаться без связи. Да и мало ли, что там? Может опять, какие-нибудь психопаты с огромным самомнением решат напасть на парк?

— Слушаю. — ответил я.

— Приветствую, Ваше Благородие… — произнёс Валёк слегка напряжённым голосом: — Тут… Это… Банда Бармалея вернулась.

— Оп-па! Это прекрасная новость. Ждите! Скоро буду… — сбросив вызов, я повернулся к Рудольф и Горынишне: — Девчата! Едете со мной.

+++

В парке был ажиотаж. Пятница — люди буквально толпой шли на поиски быстрого дофамина. Да и вообще — конец рабочей недели. Всем жизненно необходимо расслабиться! Традиция у местных такая. Пять дней отработал — два дня гуляешь.

Надо бы взять на вооружение… Очень удобная система труда.

Зайдя в штаб палатку, я увидел Бармалея в боевом комбезе и нескольких вооруженных ребят. Выглядели они слегка потрёпанно, что наводило меня на определённые мысли.

— Ну? — я вопросительно посмотрел на парней: — Терпеть не могу интригу! Рассказывайте, что произошло?

— Вот. — Бармалей положил на столик передо мной окровавленный шлем с эмблемой в виде древней ладьи: — Всех вырезали. Никого не оставили, как вы и просили.

— Отлично! — обрадовался я, и немного повертев каску в руках, продолжил разговор: — Увесистая… Сколько народу потеряли?

— Ноль. — холодно ответил Бармалей: — Правда, с вашим учеником пришлось повозиться.

— Артур? — удивился я: — Неужели хотел стать перебежчиком?

— Нет. Среди наёмников… как я понял — были его друзья, которых он сперва не хотел убивать.

— Но ты всё сделал правильно?

— Пришлось поднять руку. Я этого не люблю, но в таких ситуациях тормозить и много думать нельзя.

— Он усвоил урок?

— Думаю, что усвоил. Только дайте ему пару дней отлежаться. Парень принял на душу слишком много…

— Дам, конечно. Однако, я смотрю — у тебя в глазах застыл вопрос?

— Всё верно, Ваше Благородие. Мы нашли на базе около двухсот килограмм серебра! Патронов… Ну, где-то десять ящиков. Оружие на три сотни единиц. Легкая боевая техника. И корзина от транспортного воздушного шара. Хотел спросить… Что со всем этим делать?

— Хм… — я задумался: — Знаешь, а тащи пока сюда. — я обратился к Плотникову: — Валь! Вечером надо будет отвезти все трофеи на нашу стройку. Справитесь?

— Не вопрос, Ваше Благородие!

— Вот и славно. — я взглянул на Бармалея: — Я скажу Виктории о том, что весь ваш отряд теперь на службе парка. И да… Валь. Ты бы хотел себе заместителя?

— Прям настоящего?

— Всё верно.

— Было бы очень хорошо! — обрадовался начальник службы безопасности.

— Поздравляю. Теперь Бармалей — твой заместитель. — торжественно объявил я.

— Не стоило, Ваше Благородие… Я не достоин такого звания. — возразил суровый блондин.

— Как же? Ты предоставил людей ровно тогда, когда нам это понадобилось. Ты помогал с фиктивным убийством Соньки. И твои люди отважно сражались за этот парк неделю назад. В общем, давай не выдумывай! Достоин и ещё, как. Ну, а теперь — я вынужден вас покинуть. У меня тут ещё есть дела. — ответил я, и пожав Бармалею руку, вышел из штаб-палатки.

Мратство! Надо бы поторопиться и заказать для парней нормальное здание, а то скоро станет совсем холодно. Зима близко…

— Теперь охраны будет больше? — поинтересовалась Рудольф.

— Намного больше! Я всегда говорил, что нормальное отношение приносит свои плоды. Правда… тут ещё личностная трагедия на руку сыграла. Но об этом мы умолчим. — я наблюдал за тем, как наш бывший алкоголик в костюме кота читает детишкам стихи. Ну, просто сказка!

Зайдя к Виктории, я подписал приказ на официальный приём людей Бармалея, а также убедился, что парк продолжает приносить прибыль. Чем больше народу, тем быстрее наши камешки зарядятся духовной энергией! В общем — всё идёт по плану.

Главное — не останавливаться на достигнутом. Только расслабишься, как дела мгновенно начинают скатываться обратно вниз. Я уже не раз проходил подобное, поэтому больше на эти грабли наступать точно не хочу!

— Так… А, это ещё что? — не в моих правилах глазеть на чужие вещи, но тут уж просто не смог удержаться. На столе лежала книга… Знаменитая «Подземка», которую рекламировали абсолютно на каждом углу: — Яна. Ты что, читаешь на рабочем месте?

— Никак нет, Ваше Благородие. — ответила помощница управляющей: — Я прочитала интересную книгу дома и решила поделиться со своей подру… начальницей. — девчонка тут же спрятала «Подземку» в полку.

— Ну, если дома, то ладно. — я хотел было уйти, но внутренний… Как же там Толик говорил? Кажется, «Душнила», да? Так вот, мой внутренний «душнила» всё же перевесил: — И между делом… Да, в Московском метро есть гермозатворы и огромные бронированные двери. И там действительно можно укрыться от артиллерийского обстрела. Но это — временное укрытие! Это, во-первых. А во-вторых… Я изучил краткий пересказ книги. У автора нет ни малейшего понимания, что такое ЧЕЛОВЕК. Он своей писаниной буквально плюет в лицо каждому представителю человеческого вида.

— Почему это? — осторожно спросила Яна.

— Да потому что перед лицом общего врага, а в данном случае, это — конец света, люди объединяются. И уж никак не разделяются по группкам и не играют в австралопитеков с карабинами в руках! Когда твой вид вымирает, ты на генетическом уровне тянешься к другим. А все девиантные элементы очень быстро уничтожаются. Либо превращаются в изгоев и всё равно умирают. Вы… Кхм… Мы — стайные животные. Нам вот эти фракции в условиях постапокалипсиса и даром не нужны.