– Обожглась? – Киваю. Константин встает и наливает мне холодной воды в стакан. – Держи.
– Спасибо. – Мычу с открытым ртом.
– Куда ты так торопишься?
– Просто сильно хотела есть. – Он осматривает меня скептическим взглядом.
– Вруша вы, Анна.
– Чего сразу вруша?
– Признайтесь, что вам просто неуютно есть в молчании.
– Самое приятное ведь, питаться уткнувшись в телефон. – Аня! Что ты делаешь?!
Я опять говорю не подумав, и это привлекает еще больше внимания. Константин обращает на меня свой заинтересованный взгляд и его бровь ползет вверх.
– Это упрек в мою сторону?
– Скорее констатация факта. – Раз уж начала. Давать заднюю поздно.
– Забавная вы девушка, Аня.
– Почему это?
– Обвиняете меня в том, что вам некомфортно в моем присутствии.
– Я этого не говорила.
– Как же это? Да и вам не обязательно было это делать. Ваши бегающие глазки, семенящие ножки и нервные ручки говорят красноречивее вас. – Ой, какой у нас умник выискался.
– Просто это не вежливо. – Он смеется и осматривает меня скептическим взглядом с прищуром.
– А как, по-вашему, было бы вежливо? Вести светские беседы о погоде?
– Да хотя бы так. – Он нависает надо мной тенью и подавляет любое желание возражать. Смотрит прямо в глаза. Выглядит угрожающе, даже немного страшно.
– Напомню вам, Анна, что вы в моем доме. И работаете на меня. И что здесь вежливо, а что нет – устанавливаю я. – Говорит Константин жестко, холодно и уверенно, отрезая любые пусти к отступлению. Как быстро меняется его настроение…
Я сгладываю нервный гом в горле и багровею, то ли от негодования, то ли от жалости к себе. Осадил. Да, неправа. Добился своего, садист. Теперь я красная как помидор, мне еще больше неуютно, и я очень хочу спрятаться от его изучающего взгляда. А еще неприятно. Аж жжет под ложечкой.
Возьми себя в руки, Аня!
– Извините, Константин Альбертович, что не соблюдаю субординацию. В преть буду вести себя иначе. – Не хочу есть. И сидеть с ним не хочу. Вообще ничего не хочу. Он меня унизил. Поставил на место, как нашкодившего щенка.
Выливаю кофе, выкидываю остатки омлета и быстро мою посуду. Пойду лучше к Светлане, она хоть не ведет себя как самоуверенный барин. Видите ли я тут работник, а он начальник. Я же прошу обычной вежливости и человеческого отношения! Не припомню, чтобы допускала панибратство в отличие от некоторых наглых особо в его лице!
Глава 10
Нахожу Свету в теплице. Она дает мне распоряжение помочь. Вежливо! В отличие от некоторых! Я с удовольствием соглашаюсь. Мы мило беседуем, она рассказывает мне про растения. Я никогда не увлекалась садоводством, так что ее уроки очень увлекают. Копание в земле успокаивает, и я забываю о недавних переживаниях.
– Свет…
– Чаго, золотко?
– А когда Константин Альбертович собирается уезжать? – Придаю голосу непринужденность, хотя внутри распирает от любопытства.
– Ой, ты б еще спросила, когда мы полетим на Марс! Он передо мной не отчитывается. Хочешь узнать, спроси его сама, раз интересно. А чаго?
– Да так, просто хотела уточнить.
– Тебе зарплата может нужна? Дак ты не стесняйся, все свои.
– Нет, нет, что вы. Я же здесь всего два дня работаю.
– Ну, бытовые потребности никто не отменял. Я ведь видела с каким рюкзачком ты приехала. Туда максимум две футболки да зубная щетка поместится.
– Мне пока что всего хватает.
– У тебя ведь что-то случилось на родной земле, золотко? – Осторожно спрашивает Света.
– Можно сказать и так.
– С родителями поругалась? – Я грустно хмыкаю. Ага, если бы.
– Я из детского дома, Свет. – Она аж подрыгивает на месте, чуть не падая в клумбу.
– Божечки! Я ведь и не знала! Ты чаго не говорила то?
– А зачем? Да и вы не прашивали. Я не очень люблю при первой встрече ставить людей в тупик такими заявлениями. – Я искренне улыбаюсь ее порыву. Хорошая все-таки женщина. Божий одуванчик.
– Бедненькая ты моя! – Она подходит, кряхтя поднимаясь с корячек, и обнимает меня, прижимая к своей большой груди.
– Да все хорошо, Свет. Что вы так расчувствовались?
– Солнце ты мое! Цветочек! Жалко тебя! – Она гладит меня по спине, измазывая в земле с грядок. Мне наплевать на эту мелочь. Так приятно и уютно в ее объятьях.
– И сколько ты там прожила, Анечка?
– Мне сказали, что с трех лет. Попала туда после того, как скончалась моя мать.
– Ты небось и не помнишь ее совсем?
– Почти нет. Остались только смутные воспоминания, но их могло нарисовать и мое воображение, так что точно утверждать не могу.
– И некому было тебя забрать?
– Как мне известно, больше родных я не имею.
– Ужас какой! И совсем никто не приютил бедного ребенка! Изверги! – Света усиленно поглаживает мои плечи и согревает теплом своего тела.
– А у вас нет детей? – Неожиданно для самой себя я задаю вопрос.
– Нет. Бог нам с мужем не послал.
– А…
– Взять из детдома? – Света опережает меня, не давая закончить предложение.
– Да. – Я робко отвечаю. Все-таки тема щепетильная.
– Думали. Хотели. В нашем небольшом поселке негде было. Да и ребенок – не собачка. Нужно встречаться, общаться, привыкать для начала. Мы все откладывали это в долгий ящик. А потом… Муж мой умер неожиданно. Сердце. Я перестала и мечтать о малыше после этого. Куда мне, одинокой старухе? – Ее грудь начинает вздрагивать и появляются всхлипы.
– Мне кажется, вы бы были прекрасной мамой. – Через паузу говорю я.
– Спасибо, золотко. Хватит этих разговоров, не зачем бередить старые раны. Я уже смирилась с участью одинокой старушки и хранительницы поместья. – Пытается храбриться моя собеседница, но я чувствую горечь в словах. Улыбка через боль и острые воспоминания, которые каждый раз вонзаются в сердце ножом. Знакомо, у меня почти также.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
