Ландра... не хотел умирать. Очевидно. Дети из соседнего дома, мальчики Флет, все трое, убежали с криками "смерть захватчику!". Ландра смотрела, как они уходят. Ландра нашла груду обломков и мертвых людей и спряталась под ней. Она очень хотела остаться в живых. Просто остаться в живых, Ландра, девочка. Один захватчик пронесся мимо обломков, под которыми пряталась Ландра, мальчики Флет пронеслись за ним, и, к удивлению Ландры, мальчики Флет сумели его завалить. Убили его. Мерзкие жуткие мальчишки, которые пытались заглянуть ей под платье, эти плаксивые глупые дети Флета. Так что смесь шока и глубоко внутри скрытого удовлетворения, в котором никогда не признаешься, когда целая толпа захватчиков подошла и увидела, что делают мальчики Флет, они зарубили их. Убили их. А потом ушли. И Ландра осталась лежать в своей куче трупов, глядя на трех мертвых детей и мертвого солдата захватчика. Оставайся в живых. Просто остаться в живых. Дрожь от осознания того, что они найдут ее. Ужас перед смертью. Она посмотрела на мертвых детей и мертвого солдата. Мертвый солдат, маленький худой парень, что объясняло, как мальчикам Флета удалось его убить. Мертвый солдат был одет в блестящую серебряную броню, покрывавшую все тело, со шлемом, закрывавшим большую часть лица...

Оставайся живой, Ландра, девочка. Это заклинание крутилось в голове. Только живи! Все должно быть лучше, чем то, что только что случилось с детьми Флета.

Остаться в живых. Любой ценой. Только бы выжить!

Через некоторое время вышел приказ начать строить из убитых мертвецов Баха башни из трупов. И тогда солдаты естественно нашли перепуганную окровавленную Ландру. Но случилось чудо, они не убили ее, а заставили таскать трупы для смертельной башни. Ландра тряслась и скулила сквозь зубы. но упорно выполняла свою работу. И когда она тащила очередное тело, оно перевернулось, оказалось верхней половиной мальчика, о котором она мечтала все прошлое лето. Он соскользнул, его кишки вывалились ей на ноги. Ландра замерла. Ее вырвало. Она плакала. Затем села. Другой солдат увидел ее. Накричал за безделье. В качестве наказания поставил ее до конца дня копать яму в сортире. Куда она чуть не провалилась, утопив в кучке навоза лопату. К счастью или к сожалению, солдаты решили, что то, что она делает, было самым смешным из всего, что они слышали и видели за последнее время. А когда она еще и рассказала о мальчике, в которого была влюблена, парень, оказавшийся Маерком, так смеялся, что чуть не лопнул от смеха.

— Ты вступаешь в армию, — сказал ей парень, оказавшийся Аколлом. — Мы сделаем из тебя такого же солдата, как мы. У тебя есть мужество, девочка.

И вот она здесь. Ландра, солдат армии Амрата. Новенькая. Взята под крыло Маерком и Аколлом. Идет на войну.

Ты жива, — пыталась сказать себе Ландра. Ты жива. Ты могла бы быть мертва. Твоя мама мертва. Твой отец мертв. Твой брат мертв. Твой дом — дымящиеся руины. У тебя была дерьмовая работа в таверне, таверна дымится руинами, а ты помогаешь Маерку и Аколлу строить башню, вершиной которой является голова трактирщика. А есть варианты получше?

* * *

Оставив позади дымящийся и вонючий Бах, они на несколько дней остановились в городке на западе, чтобы восстановить силы. Прибыли в город, заняли все дома, заставили местных жителей работать, обслуживая их. Отряду Аколла — их отряду — ее отряду повезло с заготовками, они получили комнаты над пекарней с одеялами и кроватями. Каменные стены. Сухое, без вшей постельное белье, окно, пропускающее воздух. Снаружи цвело дерево, цветки которого были видны через створки, белые цветы, пахнущие медом, заставляли солнечный свет и тени танцевать по утрам, когда ветерок обдувал ветви дерева. Утром в ветвях пели птицы. Днем доносился запах пекущегося хлеба. Жилье было лучше, чем у Ландры дома, в Бахе, где она жила с мамой, папой и братом. Утром она растягивалась на кровати, слушала пение птиц, смотрела на свет, тени и белые танцующие цветы, завтракала свежим белым пшеничным хлебом и горячим мясом, ходила пить с Маерком и Аколлом, смотрела, как Маерк проливает чью-то пинту себе на штаны и в конце концов втыкает меч в кишки этого человека. Держала меч в руке. Смотрела, как тот умирает.

Красный камень. Подмигнул ей.

— Так у тебя теперь есть свой меч?! — сказал Аколл. — И неплохой. Думаю, тебе нужно будет научиться им пользоваться. Ведь ты солдат и все такое.

— Я... Но... Я...

Аколл закатил глаза.

— Пойдем уже.

Они вышли в сад на заднем дворе пекарни, где росло дерево. Ландра достала свой новый меч. Красное стекло сверкнуло. Кровавое стекло. Красивое. Яркий блеск.

— Это действительно чертовски хороший меч, — произнес Аколл. — Ты действительно уверен, что хочешь отдать его ей, Маерк?

— Он просто красивый. В нем только красное стекло. И оно ей идет. — Маерк указал на дерево. — Начни с попытки попасть в него.

Ландра посмотрела на дерево. Все в цветах, а гладкий бледный мшистый ствол похож на детскую талию. Почти такой же красивый, как меч. Она взяла меч в руки. Почувствовала себя самой глупой девчонкой в мире. Размахнулась. Попыталась ударить по стволу дерева.

Меч врезался в дерево и отпружинил. Она выронила меч. Ее запястье болело. Было больно.

— Уф-ф... — прошептал Аколл. — Это было чертовски круто!

— Ты вроде как должна держаться за него, — скрывая смех сказал Маерк. — Это твое оружие. Весь смысл в том, чтобы держать его под рукой. На случай, когда нужно ударить по чему-то больше одного раза.

Красное стекло подмигнуло Ландре. Она подняла меч. Ухватилась покрепче. Размахнулась. Ударила по стволу. Небольшой след на шершавой коре.

Ландра чувствовала себя такой, такой глупой. Испуганной. Она била дерево. Она калечила бездушный, неспособный к защите ствол. Это неправильно. Неправильно.

Они убили человека. На ее глазах. Кровь на ней. На земле. Они сделали это словно перед ними было дерево.

— Уже лучше, — отметил Аколл. — Если бы это дерево было человеком... ты могла бы дать ему немного шансов на жизнь. Может быть, он бы заметил, что его что-то толкает.

— Я...

Лицо Ландры стало красным от жара.

* * *

Той ночью она проснулась от крика. Ее мама. Ее отец. Мальчик, в которого она была влюблена, его тело перевернулось, все внутренности вытекли, когда она пыталась его поднять. Отрубленная голова ее босса-трактирщика.

— Эй! Заткнись и спи, — обратился к ней Маерк

Ландра закрыла глаза. Ее мама. Ее отец. Мальчик, в которого она была влюблена, его тело перевернулось, все внутренности вытекли, когда она пыталась его поднять. Отрубленная голова ее босса-трактирщика, бедолага с разлитым пивом, его труп на улице в куче навоза.

Она опять закричала пытаясь унять водоворот кошмаров.

— Я сказал, заткнись! — крикнул Маерк. — Завтра мы выступаем в поход. Нужно как следует выспаться.

Ландра лежала, стараясь не шуметь. Глаза открыты, смотрят на окно и темные очертания дерева.

Ты жива. Просто оставайся живой.

Я... Но... Я...

Ты хочешь быть мертвой и брошенной за сортиром?

Мама хотела бы, чтобы ты осталась жива. Хотела бы этого.

— Я тоже их вижу, — сказал ей Аколл на следующее утро, когда они собирали свое снаряжение. У Маерка и Аколла было много вещей. Модная ткань, золотые чашки для питья, шелковый плащ с меховой отделкой.

— Я вижу их, лица людей, которых убил. Я убил много людей. Мои друзья погибли, сражаясь рядом со мной. Я убил своего друга, чтобы он не умер хуже, чем нужно. Я знаю, что ты чувствуешь. Это не только ты.

Ты закоренелый убийца, подумала Ландра, глядя на него. Солдат. Я — девушка, которая просто не хотела быть мертвой.

— Я мужчина, — сказал Аколл. — Я воин.

Он вздохнул и бросил быстрый взгляд на нее.

— Ты просто должна расслабиться, Ландра. Позволь этому течь через тебя. Плыви по течению. Теперь ты здесь. Теперь ты тоже солдат. Смирись с этим.

Я... Но... Я...

— Ну что вы готовы? — позвал Маерк. — Нужно двигаться. Давай, давай, давай!