– Да, с ясновидением часто бывают промашки. Но у меня кое-что получалось.

– Ты уж постарайся.

– Постараюсь.

– Не люблю, когда меня разочаровывают.

– Поверьте, меньше всего на свете мне хочется вас разочаровать.

– Удачи тебе.

– К черту, – с удовольствием послала я Мухомора.

Надев шорты и майку, я рассовала по карманам перочинный ножик и сотовый телефон и села в кресло, дожидаясь Стива.

Долго ждать не пришлось. Иродиадис появился минут через пять. Я с неудовольствием отметила, что выглядит он чересчур жизнерадостно. Впрочем, с чего ему впадать в депрессию? Неприятности-то пока у меня.

– Готова? – поинтересовался Стив.

– Как юный пионер, – мрачно ответила я.

Иродиадис арендовал большой двухмоторный катер с просторной площадкой на корме. Луксаман Сурьяди уже ждал нас на борту.

По дороге к порту Стив так и не намекнул мне, в чем заключается его настоящий план, так что я даже начала беспокоиться, не всерьез ли он говорил о ясновидении.

Мы поднялись на корму.

– Я пойду в рубку и выведу лодку в море, а вы пока можете полюбоваться пейзажем, – сказал Стив.

Прежде чем исчезнуть за дверью, он ободряюще улыбнулся мне и поправил прядь волос у меня на виске. Я почувствовала, как мне в ухо скользнул какой-то предмет размером с фасолину.

Двигатели мягко заурчали. Аккуратно лавируя между яхтами, катер выбрался со стоянки. Наконец моторы взревели в полную силу. Из-под винтов взметнулась тугая пенистая струя.

Я не удивилась, услышав в ухе голос Стива. Интересно, он включил магнитофонную запись или передавал мне инструкции из рубки? Больше похоже на запись.

Я улыбнулась. А он молодец. Все продумал до мелочей. Я тоже молодец. Как в воду глядела. Есть и убежище, и ловушки. Если повезет, я разом избавлюсь и от арабов, и от русской мафии. Что ж, разыграем все как по нотам.

Отойдя в море километра на четыре, Иродиадис заглушил двигатели. Убрав тент над кормой, они с Луксаманом начали быстро выносить из каюты необходимые для проведения церемонии предметы: потертый ковер, три жаровни, какие-то кости, музыкальный инструмент, напоминающий смесь бубна с литаврами, и прочие причудливые магические прибамбасы.

Примерно в километре от нас неторопливо дрейфовал по волнам ледокол «Ленин». С противоположной стороны, на приличном от мухоморовцев расстоянии, стопорила ход громадная океанская яхта.

– А это еще кто? – поинтересовалась я, указывая на нее.

– Твой старый приятель, Халед Бен Нияд, – усмехнулся Стив.

– Как хорошо быть богатым, – вздохнула я. – Одна яхта утонула – на следующий день новую купил. Может, и мне пора переквалифицироваться в террористы?

– Единственное, что хорошо организовано в этом мире, – так это преступность, – усмехнулся Стив. – Похоже, все в сборе. Можно начинать.

Позвенев в бронзовые колокольчики, Луксаман торжественно протянул мне оплетенный паутиной керамический сосуд, жестом указав, что я должна отпить из него. С некоторой опаской я повиновалась, но в сосуде, судя по вкусу, оказалась обычная слегка тепловатая кока-кола. Следуя разработанному сценарию, я закатила глаза, запрокинула голову и растопырила руки, изображая вдохновение наркомана в момент конопляного полета.

Луксаман, одной рукой ударяя в гибрид литавр и бубна, другой наполнял жаровни смесью каких-то кореньев и трав. Напевая в такт музыке тоскливую монотонную мелодию, он поджег смесь газовой зажигалкой.

Я, продолжая разыгрывать абшабашенную, тихо веселилась про себя, вспоминая, как один европейский ученый исследовал сверхъестественные способности колдунов в дождевых лесах Амазонии.

Взглянув на непорочно безоблачное небо, колдун надел ритуальный прикид, выпил забористого отварчика, а потом около часа блевал и дергался в эпилептическом припадке, предвещая мощный тропический ливень. Через пару часов действительно разразилась гроза, и бурные водяные потоки чуть не смыли в реку деревню.

Потрясенный подобным даром предвидения ученый, захватив пару бутылочек огненной воды, отправился в гости к шаману, в надежде выведать секрет его сверхъестественных способностей.

– Тебе о ливне сообщили духи? – слегка подпоив колдуна, поинтересовался ученый.

– Духи? – удивился тот. – При чем тут духи? Перед ливнем мошки низко летают, а жучки заползают в щели.

– Зачем же тогда ты пил состав? Зачем дергался и блевал? Можно было просто сказать племени, что скоро разразится ливень.

Колдун удивленно посмотрел на бестолкового европейца.

– Если бы я не трясся и не блевал, люди не поверили бы мне и не подготовились бы к наводнению. Главное в нашем деле – не предсказать, а произвести впечатление.

Следуя совету амазонского колдуна, я решила произвести неизгладимое впечатление на наблюдающих за нами в бинокли охотников за электромагнитной бомбой. Надеюсь, у меня хватит для этого артистического таланта.

В отличие от подавляющего большинства психически нормальных девочек я никогда не мечтала стать актрисой. При мысли о том, что в начале карьеры ради маленькой роли второго плана актрисам приходится ложиться под старых похотливых продюсеров, а когда они получают роль, самовлюбленный отморозок-режиссер начинает орать на бедняжек, давая указания, что, зачем и в каком месте они должны чувствовать, мне становилось дурно. Уж лучше я буду писать роли, а актрисы пусть ложатся под продюсеров, чтобы их получить.

В то же время я была не лишена драматической жилки. Работа писателя приучила меня предельно вживаться в образ, и время от времени, в силу необходимости, мне приходилось играть весьма неординарные и крайне эмоциональные роли. Надо сказать, они мне удавались.

Твердо решив пробрать Бен Нияда и Мухомора до самых поджилок, я изобразила нечто среднее между эпилептическим припадком, трансом сибирского шамана, наркотической ломкой и магическим сеансом Рамзеса и Гюльджан Востокиных, в интересах клиента и с пятисотпроцентной гарантией вступающих в контакт с семью ведущими алтарными магами, учителями Шамбалы, святой Варварой-великомученицей и душой четвертого Далай-ламы Ендона Джамцхо, временно вселившейся в самого Рамзеса Востокина. Думаю, Станиславский гордился бы мной. Я собой гордилась.

В момент, когда я при помощи соответствующих мимики и телодвижений изображала отягощенное огненно-кармическим очищением чакр духовное слияние моего астрального плана с духом монгола Ендона, Стив слегка побледнел, и даже на зловещем лице Луксамана появилось выражение некоторой растерянности.

Я подмигнула им, чтобы немного успокоить, и перешла к главному пункту программы, а именно к ясновидческому поиску электромагнитной бомбы.

Следуя указаниям, которые нашептала мне в ухо электронная горошина, я с помощью туманных фраз и менее туманных жестов определила направление, в котором нам следовало двигаться.

Стив запустил моторы и, заложив крутой вираж, направил катер к небольшому островку, расположенному к востоку от Нуса-Пениды.

Решив, что я уже потратила достаточно усилий, я содрогнулась в последний раз, а затем обмякла и расслабленно опустилась на ковер.

Наш катер на максимальной скорости несся к указанному мной островку, а история с бомбой, в которой я так неожиданно по уши увязла, так же стремительно неслась к своей развязке. С нарастающим беспокойством я следила за ложащимся на новый курс ледоколом и хищно двинувшейся вслед за нами новой яхтой Бен Нияда.

На палубах обоих кораблей суетились матросы, подготавливая к спуску на воду моторные лодки и «Зодиаки». Беспокойство постепенно перерастало в панику. Что сможем сделать мы против такого количества вооруженных бандитов? Моя вера в Стива стремительно таяла. Мы просто не успеем осуществить его план. Похоже, стараясь помочь, Иродиадис втравил нас в еще худшие неприятности.

Мои мрачные предчувствия подтвердились даже раньше, чем я ожидала. Неожиданно катер резко вильнул в сторону и накренился, чудом не опрокинувшись. Меня отбросило к борту. Забыв о необходимости симулировать слабость после ясновидческого транса, я изо всех сил вцепилась в поручень.