— До вечера! — услышала в ответ.

Вот и всё, время почти девять, пора выдвигаться на место, а там ждать звонка адвоката. Телефон левый, как и у него, так что нет никакого палева, ищите менты на здоровье.

Только устроилась недалеко от проезда в кустах, как пришла долгожданная СМСка, время неумолимо начало свой обратный отсчёт.

У меня на подготовку около двадцати минут, цель раньше всё равно не появится, так что успею перекрыть проезд. Ржавые Жигули подкатила не напрягаясь, в них отсутствовал не только двигатель с коробкой передач, но и не было тормоза, которые отлично заменили два кирпича под колесами. Автомобиль поставила у правой стенки арки, проход для людей остался, а вот машине уже не проехать, дорога стала слишком узкой. Повезло что никого вокруг не было, молодежь вся на работе, а старики с ребятишками на загородных дачах. Про отдых за границей не скажу, район знаете ли не тот, слишком пролетарский, одни хрущевки вокруг.

Сняла оружие с предохранителя (шутка, у Глока его нет), просто передернула затвор и переключила на стрельбу очередями. Реакция у меня повышенная, так что скорость в тысячу двести легко смогу контролировать, все пули попадут точно в цель. Присела сразу за Жигулями, пистолеты на багажнике, я готова к приему гостей. Вроде всё учтено, но есть пресловутый «закон подлости», который обязательно сработает в самый неподходящий момент. На память приходит один случай, там тоже вроде было всё учтено, но… сломался проезжающий рядом школьный автобус. Конечно жертвы бывают, это только в фильмах всё чисто, но всему есть предел. Акцию пришлось отменить, я не больной на голову отморозок, да и на репутации появилось бы черное пятно, а это вредно для бизнеса.

Ну вот накаркала, во двор въехали два автомобиля, легковушка и микроавтобус. В первом на заднем сидении заметила Кречетова, по бокам двое, плюс сидящие спереди. Во втором непонятно, стекла кроме лобового везде тонированные, ни хрена кроме водилы не видно. Что ж, бывало и хуже, валить придется всех, за спиной угрозу не оставишь. Ладно я, уйти смогу в любом случае, а вот насчет отца не уверена. Почти две недели в узилище, сердце от переживаний явно ни к черту, да и не спортсмен он, возраст не тот.

Первая машина остановилась почти вплотную с «моей» Жигой, наверное думали что смогут проехать, но не судьба, арка оказалась слишком узкой. Ждать дальше нельзя, ещё немного и они почувствуют ловушку, а это опасно для папы Кречета. Мне совсем не улыбается играть с ними в освобождении заложника, вдруг у кого рука дрогнет, что тогда прикажете делать?

Резко выдохнув я поднялась из-за машины, реакция благодаря нанитам у меня сейчас запредельная. Оба пистолета синхронно щелкнули, первые пули начали свой короткий полет. Время как будто остановилось, я видела куда летят мои свинцовые подружки: сначала появились дырки в лобовом стекле, затем кровавые фонтанчики у водителя и пассажира сидящего рядом. В каждого не меньше восьми попаданий, все точно легли в грудь, можно заниматься расположившимися сзади. На сантиметр приподняла свои смертоносные игрушки, металлический рой начал жалить лица конвоиров отца, заднее стекло потрескалось и покраснело.

Делаю шесть шагов вперёд, одновременно нажимаю сброс, затем быстро меняю обоймы. Первые пули летят к водителю микроавтобуса, остальные в шахматном порядке пробивают тонированные стекла. Магазины снова пустые, ставлю последние увеличенные, выпускаю по новой в дверь, затем резко её открываю. В салоне пять человек, двое ещё шевелится, надетые бронежилеты смогли спасти их от смерти. Впрочем, это для них не надолго, перевожу Глоки в одиночный режим, меняю обоймы и делаю всем двойной контроль в голову. Затем возвращаюсь к первой машине, там тоже по парочке пуль, хотя для сидящих сзади это совсем не обязательно. Всё, можно перевести дух, да и глотнуть свежего воздуха, первая фаза операции прошла довольно успешно. Судя по часам это не заняло и двух секунд, неплохо смогла ускориться. Мысленно похвалила себя за взятые Глоки, с ПБ такой фокус вряд ли бы прошел, скорострельность у него почти в сорок раз ниже.

Труп за водителем выбрасываю из машины, следом тащу за руку отца, он до сих пор находится в шоке. Отсюда нужно срочно убираться, до метро порядка четырехсот метров, а там рванем на снятую квартиру.

Чуть ли не на руках затаскиваю Кречетова в подъезд, там под лестницей приготовлена сумка с новой одеждой, складной тростью и париком.

— Пап, ну давай быстрее, времени итак в обрез, — начала его поторапливать.

— Оль, ты что ли? Фу, у меня прямо камень с души свалился, я думал уже всё, отбегался, — облегченно выдохнул Кречетов.

Быстро начал переодеваться в подготовленный «стариковский» костюм, я в это время вытирала его влажными салфетками (кровь сидящих рядом попала и на него). Затем седой парик, очки и трость в руки, на ноги новые кожаные ботинки.

— Черт, они же как минимум на размер малы, — отец чуть слышно ругнулся.

— Блин, ведь чувствовала что маломерки, поверила как дура продавщице. Придется немного потерпеть, у этих подошвы обработаны специальным реагентом. К ближайшему метро как нибудь доковыляешь, а там от станции до снятой хаты рукой подать, всего полкилометра. Главное ничего не бойся, я буду постоянно рядом. Всё, время! — сказала поднимая сумку с грязной одеждой и использованным салфетками.

Кречетов уже вторую неделю находился в СИЗО, не известно как, но чувствовал что отсюда ему больше не выйти. Его обширные связи не помогли, ситуация напоминала известную русскую народную поговорку: «нашла коса на камень». Адвокат только вздыхал и разводил руками, приказ спущен с самого верха. Ладно он, своё уже пожил, а как же дочка? Её в покое не оставят, отберут всё до нитки, а дальше… Что дальше думать не хотелось, воображение рисовало такие мрачные картины, что впору только вешаться. Останавливало лишь то, что этим дочери он не поможет, наоборот, форсирует события. По словам адвоката, Лане сейчас ничего не угрожает, она находится дома, с ней постоянно рядом Зоя Макарова. Одна надежда на Олю, вопрос только в том, когда она вернется? Вчера следователь поставил условие — три дня, дальше переведут в пресс хату. Уйти за грань не получится, с ним денно и нощно находилось несколько прикормленных администрацией хмырей, которые следят за каждым его шагом.

— Кречетов на выход, — отвлек от тяжелых мыслей крик здорового цирика.

Через несколько минут он сидел напротив своего адвоката, который написал на листке несколько слов и показал парочку фотографий.

— Вы должны понять Роман Евгеньевич, лучше самому во всем признаться, это ваш единственный шанс, — громко произнес адвокат.

— А вы уверены что… так будет лучше? — всё ещё не веря прочитанному переспросил Глот.

— Вам лучше знать свою дочь, она сильно за вас волнуется, — покивал головой адвокат.

— Какая из них? — переспросил Кречетов.

— Конечно обе! Вы сегодня всё хорошо обдумайте, а завтра с утра вызывайте следователя. Ну мне пора, прощайте Роман Евгеньевич, — и адвокат крепко пожал ему руку.

Всю ночь он не спал, в голове бушевал вулкан мыслей. Ольга что-то задумала, но вот что? Если так подумать, то получается лишь одно: она не хочет чтобы на Луну давили и им шантажировали. Что для этого нужно известно — его смерть, а имея гражданство Израиля от неё быстро отстанут. Жалко что он так и не успел понянчится с внучками, так хотелось почитать им на ночь сказку, сводить малюток в зоопарк и на карусели.

Утром он решительно постучал в дверь, попросил связаться со своим следователем. Уже через полчаса он сидел напротив тощего прилизанного старлея, который улыбаясь слушал его. А ещё через час они выехали на следственный эксперимент, на деле забрать из тайника ценности и деньги. Всю дорогу Кречетов ждал смерти, за каждым поворотом ему виделся блик оптики снайперской винтовки. Вот показалась та самая арка двора, фотографию которой видел у адвоката. Автомобиль резко затормозил, послышался трехэтажный мат водителя. Вот и всё, Кречетов устало закрыл глаза, сейчас будет выстрел. Лишь бы сразу и не больно, чтобы долго не мучиться, — успел он подумать.