— Дмитрий Борисович, звонили из приемной первого секретаря ЦК ВЛКСМ, вас срочно просят прибыть, — раздалось из коммутатора.

— А по какому поводу не сказали? — спросил главный редактор.

— Ничего Дмитрий Борисович, только попросили срочно, — услышал он нежный голос своей секретарши.

Аллочка с недавнего времени работала у него, была полностью в его вкусе, но пока на интим не шла, по-видимому набивала себе цену. Ничего, от совместной командировки в ГДР не откажется, а там двухместный номер и большая «французская» кровать.

— Хорошо, меня сегодня не будет, все запланированные встречи перенеси на завтра, — отдал главный редактор команду своей секретарше.

Скоро, очень скоро она будет выполнять совершенно другие приказы, например: встать на четвереньки, широко раздвинуть ножки и прогнуть спинку. Игривый язычок и пухленькие алые губки тоже не останутся без внимания, как и крепкая загорелая попка. Осталось потерпеть всего лишь пару недель, а там молодая прелестница никуда не денется, отдастся с пылом и жаром. Настроение, которое и так было на высоте, от таких фривольных мыслей подпрыгнуло до космических широт.

Панин не спеша собрал в портфель необходимые бумаги: планы, отчеты и стопку различных графиков, всё то, что так любит вышестоящее начальство. Весело насвистывая снял с вешалки фетровую шляпу (для солидности) и вышел из кабинета.

В приемной никого не было, секретарша выпроводила всех, сославшись на важный вызов в Центральный Комитет ВЛКСМ. Оттуда чуть ли не каждую неделю поступали новые установки и директивы, которые кардинально меняли те что были приняты ранее. Одна только «построение развитого социализма» чего стоила! Об объявленном коммунизме велено было забыть (временно конечно), как и об отмене Хрущом подоходного налога.

При виде выходящего из здания главреда, шофер служебной «Волги» пулей выскочил из автомобиля, предупредительно открыл переднюю дверь и только после этого сел за руль редакторской машины.

— Давно пора заменить эту развалюху на новенькую двадцать четвертую, конечно же черную, — немного раздраженно пробормотал Панин.

В «Правде» (с которой было негласное соперничество), уже давно заменили весь автопарк, двадцать первые списали, получили вместо них ГАЗ-24.

«Танк во фраке» быстро домчал Дмитрия Борисовича на улицу «Богдана Хмельницкого», которую по прежнему в народе звали Маросейкой.

В приемной его не заставили долго ждать, секретарша сразу махнула рукой — Вас ждут. Оставив шляпу на деревянной вешалке, Дмитрий Борисович с легким сердцем вошел в кабинет.

— Твоя работа⁈ — первое что он услышал от первого секретаря.

Следом в лицо полетела скомканная газета, в которой он с ужасом узнал свой вчерашний номер.

— Что случилось Евгений Максимович? — спросил Панин, пытаясь негнущимися от страха пальцами поднять с пола газету.

— Какого хрена тебя понесло в музыкальные критики? Кем ты себя возомнил? — зло прошипел Тяжельников.

— Так всё согласно вашей установке, — начал оправдываться Панин, но тут же был перебит.

— Кто тебя идиота просил писать о «Не девочке»? Как там у тебя в заголовке — Такие песни нам не нужны! — выплюнул главный вожак комсомола.

— Так по ней был звонок из вашего секретариата, вот мы и выступили с критикой, — снова начал оправдываться главный редактор.

— Какой звонок⁈ Какая критика⁈ Ты же всех нас выставил идиотами! Облил грязью эту «Не девочку», но тут же расхвалил «очень популярную и талантливую» Ольгу Лёд. Это же одно лицо придурок! С министерства Культуры уже звонили, сейчас жду звонка из МВД, она если ты не знаешь там работает, — наливая минеральную воду раздраженно сказал Тяжельников.

— Да ничего страшного, всё успокоится, кому нужна эта малолетка, — попытался разрядить обстановку Панин.

— Значит ничего страшного? Я тебе сейчас кое что объясню: Лёд каким-то чудом умудрилась заработать для страны несколько десятков миллионов долларов, за что получила Звезду Героя Соцтруда. Теперь посчитай процент наших членских взносов, и это ещё не всё! Она и здесь заключила контрактов на довольно крупную сумму, причем тоже в валюте! Сейчас у меня к тебе один вопрос: заплатит она процент ВЛКСМ или пошлет подальше⁈ Членские взносы дело сугубо добровольное, заставить её никак нельзя, да и никто нам этого не позволит! — в сердцах плюнул Тяжельников.

— А почему она их раньше не заплатила? — спросил заикаясь главред.

— Да потому идиот, школу Лёд закончила, там её уже нет в списках, а в институте ещё не встала на учёт. Валюты у нас всегда в обрез, а тут чуть ли не целый годовой бюджет. Как мне по секрету сказали: Ольга девушка обидчивая и злопамятная, из окна её служебного кабинета видна Колыма. Верные комсомольцы шепнули: Щёлокову названивает чуть ли не каждый день, а генерал Марчин, надеюсь знаешь такого, за неё горой, — вновь закипая начал кричать главный комсомолец.

Его прервал тихий звонок телефона, на который он с испугом уставился. Этот аппарат стоял отдельно, на нем не было номеронабирателя, лишь один выпуклый герб Советского Союза.

— Тяжельников у телефона, — тихо выдохнул он в трубку.

— Добрый день Арвид Янович.

— Мы разбираемся с этим недоразумением, все виновные понесут заслуженное наказание. Я лично взял это под свой контроль.

— До свидания Арвид Янович, — и комсомолец еще раз убедившись в гудках положил трубку.

Затем встал и прошел в небольшую комнату отдыха, вернулся оттуда с бутылкой коньяка и блюдечком порезанного лимона. Плеснул в стакан, затем залпом выпил, морщась зажевал колечком кислой ягоды.

— Что делать собираешься? Туда, — он показал пальцем вверх, — Мне нужно доложить как можно скорее. Отправляться послом в какой нибудь Мозамбик меня не прельщает, так что жду ответа, — наливая коньяк буркнул Тяжельников.

Панин на минуту задумался, мозг в бешеном темпе просчитывал варианты, наконец решение было найдено.

— Автора статьи выставим волюнтаристом, пытающимся «замылить» молодежные проблемы. Заголовок на первой полосе: Нет товарищ, именно такие обличающие песни нужны современному комсомолу! Времена замалчивания прошли, ВЛКСМ не выпустит красное знамя из рук! Ольгу Лёд представим к премии и какой нибудь награде, а осенью проведем конкурс молодежной песни, куда в качестве почетного гостя её пригласим, — вытирая пот со лба предложил Панин.

— Неплохая идея, стоит обсудить некоторые моменты. Насчет премии возражений нет, всё вернется с огромными процентами, а вот насчет государственной награды нужно крепко подумать. Медаль к её «иконостасу» слишком мелка, а орден вручать вроде и не за что. Дилемма, — окончательно успокоился главный комсомолец.

Гетти прилетел в Лондон с хорошими новостями, Шведский «гамбит» был отлично разыгран. Будущий король их принял на следующий день, где после всех положенных по такому случаю слов, подписали бумаги о взаимном сотрудничестве. Военные контракты, договоры на медоборудование и лекарства были почти полностью переданы в руки «надёжных друзей» (так во всяком случае представил их своему кабинету министров Карл). Орден почти полностью захватил все лакомые куски королевства, нагло отодвинув присосавшихся к кормушке местных толстосумов. По видимому Ангел здорово напугала кронпринца, раз он перестал доверять своим подданным, впрочем она мастерица на всякие такие чудеса.

Уже завтра в Лондон прилетает Ольга, а сегодня Джон принял профессора Бауэра.

— Проходи Том, наливай себе бренди, — изобразил из себя радушного хозяина Гетти.

Бауэр приветственно буркнул, нервно подошел к бару, плеснул себе виски.

— Что случилось, мы же должны были получить деньги в Швейцарии, а нас отправили обратно на остров?

— Возникли некие обстоятельства, решено провести расчет здесь. Заказчик остался доволен, поэтому не поскупился на премию. Это лично тебе и твоему племяннику, — Джон протянул два чека.