Командир снисходительно кивнул, ключ щёлкнул в замке и исчез в кошеле Шута. Живой меч тоже красовался на поясе, но отбирать оружие у ведьминого охранника никто не спешил. Значит, всё действительно не страшно, я зря разволновалась.

В сопровождении караула мы отправились вниз, где в главном зале уже переминался с ноги на ногу хозяин «Гуся». Прислуга испуганно и опасливо выглядывала из дверей кухни.

— Госпожа… — завидев меня, трактирщик поклонился, всем своим видом выражая раскаяние.

— Госпожа Янига вернётся к вечеру. Приготовьте ей купальню и ужин в комнату, как обычно.

Джастер распорядился так спокойно и небрежно, словно всю жизнь отдавал такие приказы и ни мгновения не сомневался, что так оно и будет. Даже стражники покосились на него с некоторым удивлением.

А вот Гузар воспринял такой тон как должное.

— Всё будет исполнено в лучшем виде, госпожа Янига! — поспешно закланялся он. — Не сомневайтесь!

Я только кивнула и подумала, что мне и в голову не пришло бы оставить какие-то распоряжения к своему приходу. А вот Шут опять обо всём позаботился…

Ужин в комнату и купальня… Да, от такого удовольствия вечером я точно не откажусь.

Настроение окончательно поднялось и за порог «Гуся» я шагнула, чувствуя себя настоящей госпожой, которую даже на прогулке сопровождает почётная охрана.

К моему удивлению, у ворот стояла карета, окружённая ещё одной четвёркой стражников, а рядом переминался с ноги на ногу Саризула. Его «цепного пса» видно не было.

Увидев нас, купец белым платком вытер лоб — солнце припекало хорошо, — и вежливо мне улыбнулся.

— Госпожа Янига, позвольте предложить вам мою карету. До ратуши далеко, а день жаркий.

— Гкхм! — многозначительно кашлянул командир стражи. — Подозреваемые должны прибыть на заседание совета в надлежащем сопро…

Возникший невесть откуда Визурия почти незаметно опустил в подставленную командирскую ладонь небольшой, но вполне увесистый кошель.

— У нас с госпожой Янигой есть охрана, — Саризула многозначительно улыбнулся начальнику нашего конвоя. — Мы с ней заинтересованы как можно скорее прибыть на заседание совета и не задерживать почтенных хранителей порядка в такой жаркий день…

Кошелёк был взвешен и спрятан, и коротким кивком командир стражи отозвал охрану от кареты.

— Не опоздайте, господин Саризула. Советники не любят ждать.

— Я знаю, — купец кивнул, не обращая больше внимания на стражников, и посмотрел на меня.

— Прошу, госпожа. — Джастер без лишних слов с поклоном распахнул передо мной дверцу и я, чувствуя себя настоящей знатной дамой, подобрала юбки, опёрлась на его руку и села в карету.

Купец сел следом за мной, закрыв дверцу. Джастер и Визурия остались на улице, но я не успела ничего сказать, как карета дрогнула, и я поняла, что оба охранника заняли место позади, на запятках, как ездили слуги богатых господ.

В следующее мгновение мы тронулись с места. Подковы лошади цокали по булыжникам мостовой, карета мягко покачивалась и ехать было приятно, хоть и душно. Пожалуй, пройтись по улице было бы не так жарко…

— Надеюсь, наш договор в силе, госпожа? — Саризула внимательно посмотрел на меня.

Да что он там обо мне думает?! Что я своего слова не держу?!

— Разумеется, — холодно бросила я, вспомнив, как обычно отвечал Шут, и даже интонации получились похожи.

Купец вместо ответа только шумно потянул носом, снова покосился на меня, но больше ничего не сказал.

Я же думала, откуда Джастер так хорошо знает роли слуги и охранника. Он ведь не изображал прислугу, он действовал так, словно не один год прожил в богатом доме. Только вот отдавал распоряжения так, словно жил вовсе не в роли живой игрушки для господ, хоть и называет себя шутом…

Кто же ты такой, Джастер?

Неужели мальчишку-сироту всё-таки воспитали в богатом доме как члена семьи? А он влюбился в знатную девицу… Тогда понятно, почему он столько знает и почему его возлюбленная предпочла другого. Безродный приёмыш, каким бы любимцем семьи ни был, не пара благородной даме.

Только это совсем не объясняет, где и как он научился неведомому мне волшебству. И как его способности остались незамеченными для волшебников и всех остальных людей?

— Госпожа, — негромкий голос купца и остановившаяся карета вывели меня из задумчивости. — Мы приехали.

Карета стояла на большой площади. Разноцветные камни были выложены красивыми узорами и плотно пригнаны друг к другу так, что даже трава не росла. Посреди площади стоял фонтан, осеняя всех вокруг брызгами и прохладой, к нему подходили служанки с кувшинами для воды.

Неподалёку чинно прогуливались почтенные горожанки, щеголяя платьями, проходили домашние учителя и няни со своими воспитанниками, мелькали одежды слуг и подмастерьев. На нашу карету смотрели мельком, и кивали, здороваясь с Саризулой. Теперь понятно, почему он предпочёл от стражников откупиться.

Одно дело просто прибыть в магистрат в своей карете, пусть и в компании ведьмы, и совсем другое — в окружении стражи, как преступник. Это же сразу какой урон репутации…

А ещё я подумала, что в своём новом платье выгляжу ничуть не хуже тех дам, что вежливо улыбались купцу, и придирчиво разглядывали меня. Вот только жарковато, вчерашнее платье тоньше было.

Зато пахнет от меня духами…

На площадь выходило несколько широких улиц с богатыми домами на них. Один из таких домов — прямо напротив ратуши — за высокой оградой и окруженный зеленью, — целиком ограничивал площадь с восточной стороны.

Здание ратуши поразило меня не только своей огромной высотой — башня с часами возносилась высоко над вершинами садовых деревьев — но и неожиданным изяществом. Строгие черты, стройный силуэт, огромные стрельчатые окна, украшенные цветными стеклами, и искусная резьба на каменных стенах делали ратушу похожей на что-то сказочное и волшебное. На каждом окне была изображена сцена из времён первого короля, а на центральном красовалось роскошное изображение Огненной Розы, тысячелетнего символа королевской власти.

Я постаралась ничем не показать своего изумления, но про себя тихо вздохнула, вспоминая слова Шута про деревенскую девчонку. Как же много ещё я не видела, оказывается…

Молодая и неопытная, как он сказал…Я досадливо и недовольно поджала губы. Конечно, опыта у него побольше моего, но разница-то в возрасте всего ничего, чтобы так задаваться!

Покосившись на невозмутимого Джастера, я неожиданно заметила напряженный взгляд смотрящего на меня купца. Кажется, моё недовольство он принял на свой счёт…

А, мне всё равно. Пусть думает что хочет.

Высокие створчатые ворота закрыты, но внизу распахнута обычная дверь, возле которой лениво опирался на копьё одинокий стражник.

Наверняка мается от жары в своём доспехе, бедняга. И в тенёк не уйти — нельзя. Одна радость: когда ветерок от фонтана прохладу донесёт.

К этой двери мы и направились в сопровождении нашей «охраны».

Внутри ратуши оказалось приятно прохладно и немного сумрачно, хотя солнечные лучи, проникающие через цветные стекла, придавали помещению нарядный и праздничный вид. Мы шли по коридору следом за встретившим нас служкой, и я очень старалась не глазеть по сторонам. А поглядеть было на что.

Стены ратуши украшали гобелены со сценами из жизни богатых дам и господ. В нишах, между вышитыми полотнами, стояли красивые статуи и вазы из белого камня, а над вазами висели многоглавые подсвечники. Во многих мотивах красовалась роза, как знак королевской власти, но я заметила и другие цветы.

Сам зал совета располагался за высокими створчатыми дверьми, покрытыми искусной резьбой. Стражники перед ними стояли не расхлябанно, а строго, как статуи. На нас даже не посмотрели.

Саризула же шёл сосредоточенно и так привычно, что сразу понятно: не в первый раз здесь. Да и как иначе, если он действительно известный и уважаемый купец в Кронтуше? Наверняка со многими советниками лично знаком, хорошие товары-то всем нужны…