– Ну-у… нельзя сказать, что я в полном порядке, но вроде ничего, держусь.

– Ев-ва… – Олег продолжил заикаться. – Я видел тебя… – указал куда-то неопределённо. – Я видел твоё тело.

– Ага, я тоже видела, – беззаботно парировала девушка, будто говорила не о собственной Смерти, а о каком-то малоинтересном фильме. – Вот уж не думала, что так всё получится.

– У тебя головы… нет.

– Как?! – искренне удивилась стюардесса и принялась себя ощупывать.

– Да нет же, я говорю про тело твоё.

– А, ну да, ну да. – Девушка на ветке была невероятно спокойна. – Смешно. Я столько денег и времени тратила при Жизни на макияж и косметику, хотела непременно быть красивой и сексуальной, а теперь мне даже патологоанатомов не удастся впечатлить! Головы же нет. Хи-хи. Божественная ирония!

Олег был искренне удивлён таким поведением…

– Ты… – начав формулировать вопрос Кротов ещё не до конца понимал, что именно хочет спросить. – Ты… дух?.

Бортпроводница в очередной раз задорно хихикнула:

– Дух, Душа, мертвец, субстанция… Какое это теперь имеет значение?

– Ты – м-мертвец?..

– Не переживайте, Олег Витальевич, вы тоже! Хи-хи.

– Я… нет. Я живой.

– Понятно, – закивала светлой головой девушка. – Вы, значит, ещё не виделись со своими… – попыталась подобрать слово помягче, но получилось… – останками?

Олег раздражённо шмыгнул носом и спрятал глаза:

– Не виделся и не хочу видеться! – Скулы активно запульсировали, кулаки опять сжались.

Ева, естественно, заметила состояние «укротителя».

– Какой вы, оказывается, впечатлительный, Олег Витальевич.

– Я в подобных обстоятельствах впервые.

– Я тоже гость нечастый. Ладно, помогу вам, – красавица, не боясь высоты, легко поднялась на ноги. – Ваше тело, я видела, совсем недавно погрузили в машину скорой помощи. Побежали быстрее, думаю, успеете попрощаться. Вперёд, за мной!

Махнула стройной рукой, будто конный командир шашкой, и браво шагнула с высокой ветки вниз. Кротов вскрикнул и рванул с места, чтобы поймать падающую девушку, но помощь не потребовалась. Ева, будто обмотанная воздушными шариками плавно приземлилась на Землю. На ней по-прежнему была форма бортпроводницы, в некоторых местах обугленная, рукава ободраны, но голубые глаза и божественная улыбка на месте.

– Ты… прекрасно выглядишь, – не удержался от комплимента Олег и замолчал – собственная реплика показалась неуместной.

– Спасибо, – красавица сделала реверанс. – Не могу сказать про вас того же. Ваша челюсть, Олег Виталич, как-то неестественно перекошена.

Кротов схватился за голову:

– Серьёзно?.. А я не чувствую…

– И на голове шишка размером с апельсин.

«Укротитель» смущённо отвернулся, попробовал выправить челюсть, пощупал шишку.

– Но я всё равно рада, что вы в Порядке!

– Я в Порядке?.. Ты считаешь?

Несколько манипуляций пальцами – и лицо Кротова обрело более или менее привычную форму.

Глаза недавних коллег наконец встретились, руки сами собой потянулись навстречу.

– Я так испугалась, Олег Витальевич. Когда самолёт начал падать… и Марина закричала…

Олег обнял девушку и прижал к себе покрепче:

– Это я во всём виноват. – И слёзы подступили к глазам, и захотелось рыдать и каяться. – Я не справился, прости.

Прижался к бортпроводнице ещё сильнее. Она ответила взаимностью.

– Не корите себя, Олег Витальевич. То, что произошло, уже произошло. Нет смысла искать виноватых. Теперь нас ждёт новая глава.

– Как считаешь, что нас ждёт?

– Не знаю, – беззаботно ответила блондинка. – Возможно, в скором времени к нам спустится с Небес блестящий Ангел и провозгласит Слово Божье! А может, и не спустится. Буддисты полагают, что человека после Смерти ждёт новое рождение, христиане настаивают на Аде и Рае, мусульмане уверены, что…

– Семечко, хватит глупости болтать. У меня голова от всего этого болит.

– А я не взяла с собой на тот Свет таблетки. Хи-хи.

Ещё немного постояли обнявшись.

– Я – капитан…

– Уверена, вы сделали всё, что могли.

Олег ничего не ответил, глубоко вдохнул аромат волос девушки. Это были ландыши. Её волосы пахли ландышами даже после её Смерти.

– Олег Витальевич, вы мне шею слишком сильно сдавили, – послышался слабый голосок, – ослабьте немного.

– Ой, – Олег выпустил знакомую из объятий. – Прости, не рассчитал.

– Ничего страшного.

– Погоди, – сказал Олег. – Но мы же с тобой мертвецы. Как мы можем чувствовать боль?

– Не знаю. Как-то можем.

– Тебя это не смущает?

– Нет. Да потому что это всё не важно, Олег Витальевич. Факт один: нас выбросило из Жизни. Мы умерли. Всё остальное – лишь соответствующие новому Миру декорации.

Он нахмурился:

– Семечко, я понять не могу, а ты чего такая спокойная? Умерла – и давай умничать.

– А вы предлагаете волосы на голове рвать? Пришить её обратно всё равно не получится. Главные ужасы остались позади.

– Уверена?

– Верю. Расслабьтесь, я больше не ваша сотрудница, а вы больше не капитан воздушного судна. Маски сброшены. Пойдёмте попрощаемся с вашим телом и будем покойны.

Непринуждённый тон девчонки откровенно начинал раздражать.

– Ого, – сказала Ева, посмотрев на «капитана».

– Что – «ого»? – переспросил Олег.

– А вы, оказывается, такой некрасивый, когда сердитесь. Хотя никто не красив, когда сердится.

– И откуда ты только взялась такая на мою голову, а?

Ева гордо приосанилась:

– Московский авиационный институт! Красный диплом. Пойдёмте скорее, а то вы и меня поколотите, как того дядьку египтянина.

– Египтянина?.. Постой. – Олег задержал девушку за руку. – А как же я в таком случае понимал их речь? Я не знаю арабского.

– У мёртвых, как я полагаю, не бывает национальности. Поспешим, а то ваше тело увезут и платочком не помашут. Скорей!

Олег в очередной раз одёрнул блондинку за руку:

– Я не хочу.

Пауза.

– Не поняла.

– Я сказал, я не хочу с собой прощаться.

– Но… почему? Уверена, это поможет. Мне помогло: я, когда своё тело увидела без головы, поняла, что это точно конец. А так оставалась ненужная надежда.

– Ты слышишь меня? Я сказал, не хочу себя видеть. Точка.

Ева попробовала всё же потянуть за собой Кротова:

– Вам необходимо освободить себя, Олег Витальевич…

– Нет! Отстань! Ясно сказал: не хочу. Не хочу себя видеть!

«Укротитель» отошёл от девушки и присел с другой стороны высокого дерева. Нахмурился, как расстроенный ребёнок, скрестил руки на груди.

– Как пожелаете, дело ваше, – пожала плечами спутница. – Мне просто казалось…

– Семечко, давай немного помолчим. Надоело. Я объявляю минуту молчания.

Она не стала спорить.

…Мимо пробежали очередные гружёные носилки. Какая-то мерцающая старушка бежала следом.

– Ванечка, просыпайся! Ваня, вставай! Ваня! Ты меня слышишь?.. О боже… – она бежала за носилками, на которых лежал её покалеченный Ванечка. – Куда ж вы его тащите, ироды? Ванечка, вставай! Ваня!

– Надежда Петровна, заканчивай истерику. Я тут.

Она подпрыгнула на месте выше обычного. Остановилась.

– Где тут, Ванечка?.. Вон же ты, на носилках лежишь… весь израненный. Бедный мой… а-а-а…

И слёзы брызнули из глаз, и подкосились ноги.

– Успокойся, Надя, не реви, я под кустом лежу. Помоги лучше подняться.

– Под каким кустом, Ваня? – завертела головой. – Под этим?.. Сейчас, сейчас, дорогой мой, сейчас помогу.

Не обманул профессор математики супругу, действительно под кустом оказался. Побитый, поцарапанный, пиджак без рукавов. Выпрямился, подхваченный под локоток верной спутницей Надеждой Петровной, покачал головой и произнёс многозначительно:

– Вот уж не думал, матрёшка моя, что нас с тобой такой конец ожидает. Я когда в молодости мечтал с тобой в один день умереть, мне иная картина представлялась. Съездил Ваня за границу. Как кто-то умный сказал: «Сбылась мечта идиота». Это он про меня, Надя, сказал.