А пока ждал машины, сходил в кадровый отдел и получил новые документы, вернее пришлось позже зайти, а пока просто расписался в бумагах, сфотографировался и стал ждать, когда сделают удостоверение.

Наконец этот длинный день закончился и вполне неплохо для меня. Я даже был рад, что меня оставили в 26-ой армии, а не отправили назад в свою. Здесь, встретить кого из бывших сослуживцев этого тела было проблематично, а то как объяснять им, что я их не знаю. Вернувшись к себе в расположение, приказал готовить гаубичный дивизион к передислокации. Теперь уже у штаба армии будет болеть голова о нём, а дивизион получился неплохой. Кроме самих гаубиц, были трофейные тягачи, причём мне удалось достать ещё три таких же, так что у дивизиона оказалось четыре запасных тягача, что было очень хорошо. Кроме собственно говоря самих гаубиц с тягачами, были один топливозаправщик, десять трофейных пятитонных грузовиков, полевая кухня, трофейная же техничка для автотранспорта, обычная эмка для командира дивизиона, шесть мотоциклов для разведки, а кроме того взвод пехоты для охраны с двумя пулемётными бронеавтомобилями и четыре грузовика с зенитными установками. Два с счетверёнными максимами и два с крупнокалиберными ДШК. Вот так, считай в полном фарше, и это плюс еще и палатки для личного состава, и выводили дивизион, как отдельный, непосредственно подчиненный штабу армии. По остальному, то оставшиеся дивизионы оставались у меня, как и первый батальон, а вот второй временно выводили в распоряжение штаба армии. Я тоже вроде как в их распоряжении, но меня, вернее мной будут затыкать прорывы, которые образуются, а второй батальон будет при штабе в качестве охраны. А что, мы ведь неучтённый фактор, приятное пополнение штата армии и я не против. Лучше так, чем просто сидеть в обороне под артиллерийским обстрелом и бомбардировками. Короче все довольны, а я на следующий день отправился в город. Мне дали три дня для адаптации, вот я и решил решить кое какие проблемы. Ещё вчера, у зампотыла, перед тем, как распрощаться, я у него узнал адрес портного, а нужен он был мне, вот сегодня, взяв водителя, я и поехал в город. Пришлось немного поплутать, так как ни я, ни водитель города не знали, пришлось у патрулей спрашивать, но нашли. Портной оказался примечательный, впрочем, а кто ещё им мог оказаться на Западной Украине.

— Добрый день Исаак Абрамович, мне тут посоветовали вас, как хорошего портного.

— И кто же молодой человек?

Я назвал начальника тыла.

— И что вы хотите?

— Ничего особенного, мне из брезента надо сделать вот такую вещь.

И я показал на листке бумаги набросок разгрузки. Причём она была в двух вариантах, под диски ППД и магазины СВТ. Под четыре диска или восемь магазинов, диски слава богу были в наличии, а техники из реммастерской их подогнали под конкретное оружие, вот и получалось по пять дисков на автомат, хорошо хоть, что с магазинами под СВТ такой заморочки не было. Портной сначала возмутился, с такой мелочью и к нему. Пришлось отговариваться тем, что я тут ни кого не знаю, и кого мне назвали, к тому я пришел. А вот когда он узнал необходимое количество, то просто выпал в осадок. Всё же я договорился, правда и шить он будет не один, но то, что материал мой, и платить я буду сразу и наличными, его успокоило, тем более я не торговался по цене. А что, брезент у меня был, впрочем как и деньги, а копить их я не собирался, куда. Тут каждый день может быть последним, так что зачем деньги, зато обзаведусь крайне нужной амуницией, а то посторонние уж больно косятся на немецкую сбрую на моих бойцах. Короче, Исаак Абрамович мобилизует всех своих соплеменников нужной профессии и за неделю выдаст конечный результат, а я сегодня же завезу ему брезент и выдам аванс, вернее аванс выдал сразу, так как прихватил с собой деньги. Пошили разгрузки быстро и хорошо, там и для гранат были карманы, и для бинта, и просто так, для всякой мелочи, но с учётом нынешних средств, так что ни каких липучек, но и так неплохо получилось. Уже когда я забрал разгрузки и полностью расплатился, тихонько, что бы ни кто посторонний не услышал, сказал портному.

— Исаак Абрамович, только между нами, я вам крайне советую немедленно уезжать. Город мы не удержим, а когда придут немцы, то начнутся расстрелы евреев.

— Но позвольте, немцы культурная нация, да и в прошлую войну они не позволяли себе ни чего подобного.

— Забудьте, что было раньше, впрочем решать вам, я вас предупредил и уговаривать не собираюсь, так что потом не обижайтесь, когда немцы вас погонят на расстрел.

Я ушел, оставив портного в тяжких думах с вековечным русским вопросом — что делать. Надеюсь ему хватит ума предупредить родственников с друзьями и уехать. А пока я забрав свежепошитые разгрузки отправился к себе выдавать своим бойцам. Хорошо, что эту неделю меня не трогали, но чувствую это не на долго, скоро придётся затыкать очередную дыру и оказался прав, уже на следующий день мой батальон подняли по тревоге.

Глава 8

Не зря говорят, счастье не бывает вечным, вот и мне пришлось идти отрабатывать выданные мне начальством авансы. По любому, лучше числится группой быстрого реагирования, и базироваться при штабе армии, чем сидеть под постоянными обстрелами в окопах. Только это не синекура, а потому и отрабатывать надо, вот я и отправился отрабатывать. Не успели мы позавтракать, как меня через нарочного срочно дернули в машину связи, за эти дни связисты успели протянуть к нашему расположению линию связи. Зная, что на долго мы тут не задержимся, я и строить ни чего не стал, а телефонный провод завели в трофейный немецкий грузовик, который служил мобильным пунктом связи, кстати оригинальный, и с немецкими рациями и телефонами. Вот в него я направился, когда нарочный выдернул меня прямо из-за стола, хорошо хоть, что уже почти позавтракал. В машине получил от начальника штаба армии приказ немедленно выдвигаться на ликвидацию прорыва немцев. Тевтоны в своём духе прорвали позиции наших войск и кампфгруппой рванули вперёд, рассчитывая как всегда, навести панику, разгромить наши тылы, и в итоге взять в кольцо обороняющиеся части. Вот я и должен этому помешать, причём должен взять оба батальона, из моего отряда нет только гаубичного дивизиона, а он пожалуй пригодился бы, ведь пушки-гаубицы М-30 могут вести огонь и прямой наводкой. Короче лишними точно не будут, но их уже услали по другому приказу в другое место, так что придётся действовать без них. Ещё меня очень напрягало то, что выдвигаться надо прямо сейчас, в начале дня и при ясном небе, в котором хозяйничают немцы. И ведь мало того, что пока немцев не только больше, но и самолёты их лучше, и птенцы Геринга более умелые, чем Сталинские соколы, вот только ждать вечера, что бы двигаться в темноте нельзя, нет времени, тут каждый час на счету. У меня конечно есть зенитное прикрытие, я ему особое внимание уделял и старался как можно больше достать зениток. Короче в общей сложности я сумел ввести в строй 34 зенитки, правда это были пулемёты, но всё же, 25 счетверённых Максимов и 9 крупнокалиберных ДШК и это только наши. Были и трофейные, но мало, 11 бронетранспортёров с 20-ти миллиметровыми Флаками. Ещё постоянно проводил учения, особенно, когда мы стояли при штабе, что бы бойцы не расслаблялись, их и гоняли, имитируя отражение авианалёта. Конечно сбить немецкие самолёты им вряд ли получится, но вот не дать им прицельно бомбить или штурмовать точно. Хотя бы согласно статистике больших цифр, когда в небо стреляют не только полсотни зениток, но и с сотню ручных пулемётов и несколько сотен самозарядных винтовок, причём мощным мосинским патроном, то как минимум повредить самолёт можно. Ещё стоит учесть и психологический фактор, так как для отражения авианалёта у каждого бойца с СВТ и ручным пулемётом есть отдельный магазин и диск, где каждый третий патрон трассирующий. Так что когда с земли к тебе тянутся даже не десятки, а сотни, если не тысячи огненных стрел, то очень тяжело выдержать боевой курс и не отвернуть в сторону, от греха подальше.