Но не моё дело совать нос в чужие дела, а после того, в каком состоянии он был у «Harvey Nichols», я не смею. Это было больно видеть. Мне бы не хотелось снова подвергать его такому испытанию.

Я иду к холодильнику за детокс-соком.

— Я встречаюсь с Хизер за кофе, — информирую я, отвинчивая крышку сока и поворачиваясь.

Шарп не шевелится и, кажется, не слышит меня. Он просто погружен в свои мысли.

Я оценивающе смотрю на него, пока иду прочь, потягивая сок. Потом замечаю у его ног сумку.

— Ты куда-то собираешься?

Он смотрит на меня, всё ещё выглядя немного отстраненным.

— Меня перевили на другую работу, — машинально произносит он.

Моё сердце останавливается, и это глупо. Его отъезд, несомненно, лучшее, что могло случиться.

— Новый охранник уже в пути, — добавляет он. — Ты будешь в безопасности.

Моё сердце резко пронзает боль. Это сбивает с толку сверх всякой меры, но я продолжаю свой путь, сжимая бутылку в руке до тех пор, пока пластик не начинает громко хрустеть. Самое хреновое во всём этом, это то, что я разочарована его отъездом больше, чем поступившим угрозам. Это безумие.

— Хорошо, — я выдавливаю это слово сквозь стиснутые зубы, заметив свою сумочку на другом конце гостиной, когда вхожу.

Просто возьми её и уходи. Не смотри на него.

Я бросаю телефон в сумку и поворачиваюсь, обнаруживая Джейка, стоящего в дверях кухни и пристально наблюдающего за мной. Его глубокие глаза, когда они изучают меня так пристально, всегда лишают меня возможности двигаться.

— Что? — спрашиваю я резким и отрывистым голосом.

Он поднимает свою сумку с пола, качая головой.

— Ты будешь ждать его здесь, пока он не приедет.

— У меня есть дела! — начинаю спорить я, когда он перекидывает сумку через плечо и направляется к двери.

— Пять минут, Камилла. Ты можешь подождать пять минут. И тебе больше никогда не придется делать то, что я тебе говорю, — Джейк берётся за ручку двери и оглядывается через плечо, почти улыбаясь мне, ожидая моего ответа. Вот почему я не отвечаю.

Мне не нужно никому ничего доказывать, кроме как самой себя. Я честна и независима. У меня также невыносимо болит сердце, когда я смотрю, как он открывает дверь. Я пытаюсь урезонить себя, говоря, что веду себя глупо, и единственное, что заставляет меня чувствовать себя так, — это комфорт, который я не хочу чувствовать от одного его присутствия в своей жизни. Что он может защитить меня. Но дело не только в этом.

Джейк бросает на меня последний долгий, тяжелый взгляд, затем поворачивается, чтобы уйти, но не проходит и двух шагов, как вдруг резко останавливается. Мышцы его спины напрягаются под футболкой, плечи высоко подняты и напряжены. Его сумка падает на пол, а рука быстро устремляется за спину, на чём-то останавливаясь. Пистолет?

Я осторожно отступаю назад… и тут слышу чей-то голос.

— Камилла ты дома?

Все мои внутренности уходят в пятки.

Себастьян.

Я начинаю пятиться назад в испуге, но потом эта паника сменяется другой. Чёрт, Шарп его пристрелит!

Я подлетаю к двери и хватаю Шарпа за руку, которая уже на полпути к тому, чтобы вытащить пистолет из-за пояса джинсов. Он умело вырывается из моего захвата и поворачивается, глаза полны опасного намерения, на лбу блестит пот.

В тот момент, когда он понимает, что это я, то вижу, как его лицо смягчается.

— Это мой бывший парень! — спешу я ему объяснить.

Джейк замирает, и как только я уверена, что информация, предоставленная мной только что, проникает в его разум робота, я встаю перед ним, медленно и осторожно, внимательно наблюдая за ним. Он выглядит опасным. Непредсказуемым. Господи, он выглядит убийственно.

— Господи, — проклятие Себа, наполненное испугом, отвлекает моё внимание от Шарпа. Мой бывший стоит в коридоре, прижавшись спиной к дальней стене. Его голубые глаза широко раскрыты и насторожены, но они также совершенно ясны.

Прошло девять месяцев с тех пор, как я видела его в последний раз. Девять месяцев для понимания самой себя. Он знает, что наши отношения закончены, что для меня нет пути назад.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, бросая взгляд через плечо, и мне не нравится то, что я при этом замечаю. Шарп выглядит смертельно опасным, его рука всё ещё за спиной, готовая вытащить пистолет.

— Как поживаешь, Кэм? — спрашивает Себастьян. Супер-укороченная версия моего имени, единственная, которой он пользовался, обращаясь ко мне, вызывает натиск воспоминаний. Единственное, что меня спасает — это воспоминания о пережитым кошмаре. Это лучшее напоминание.

— Хорошо, — я одариваю Себастьяна спокойным выражением лица, чтобы оно соответствовало моему тону голоса. Мне хорошо, без тебя! Находясь в реабилитационном центре, он регулярно сообщал мне новости в длинных, подробных электронных письмах. Я решила не отвечать, а после первых двух недель вообще перестала их читать. Они только мешали моему выздоровлению. Он был полон раскаяния. Он всегда был таким. Он не сделает меня снова слабой. У него теперь нет такой власти надо мной.

Бросив взгляд мимо меня, Себ оценивает гору мышечной массы, по-прежнему маячащую позади меня.

Я решаю ответить на его молчаливый вопрос, хотя бы для того, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Всё это становится неловким.

— Он работает на моего отца, — говорю я. — Сегодня он мой шофёр.

Это не ложь, но и не правда. Не имеет значения, кем был Джейк Шарп, потому что, судя по всему, он скоро уедет.

И снова от неприятного чувства сожаления моё сердце сжимается, но что более важно, благодаря его присутствию у меня полностью отсутствует чувство страха перед встречей с Себом. В этот момент я понимаю, как благодарна Шарпу за то, что он сейчас рядом. Особенно сейчас.

Себастьян делает шаг вперёд и улыбается.

— Кофе? — интересуется он.

— Не думаю, — отвечаю я.

— Нет? — Он выглядит потрясённым моим отказом, и это сильно поражает меня. А что, по его мнению, я должна сделать? Броситься к нему в объятия и сказать, как сильно я по нему скучала? Я киваю в подтверждении своих слов и наблюдаю, как знакомая волна гнева пробегает по его лицу. Он пытается скрыть это, и, возможно, кто-то другой это и не заметит, но я уже видела это вынужденное спокойствие раньше. Он меня не обманет.

— Да ладно тебе, — напевает он, делая шаг вперёд с улыбкой на лице. — Разве ты не скучала по мне?

На этот раз у меня нет возможности ответить. Я вскрикиваю, когда меня оттягивают в сторону. Шарп берётся за дверную ручку и подходит к Себу, который благоразумно попятился назад.

— На этом ваш разговор с мисс Логан заканчиваются, — с этими словами Джейк захлопывает дверь и направляется на кухню, вытаскивая из кармана телефон.

Я смотрю на свою закрытую входную дверь, потом на вход в кухню, и вижу, как Шарп, всё ещё тяжело дыша, исчезает за дверью.

Что, чёрт возьми, только что произошло?

Я иду за ним на кухню и вижу, что он стоит у раковины и умывается.

— Думала, ты уходишь, — говорю я, хмуро глядя на его вздымающуюся спину.

— Планы поменялись, — объявляет он.

Глава 11

Джейк

Я медленно помешиваю кофе, сидя немного позади от Камиллы и Хизер в небольшой итальянской кафешке на Кенсингтон-Хай-стрит, пока они попивают чай со льдом и болтают о чём-то девичьем. Это всё, что я могу сделать, чтобы не застонать, когда слышу, как Хизер упоминает о светском мероприятии сегодня вечером. Двадцать пятый день рождения Шафран. Отлично. Ещё одна пытка в виде Камиллы Логан, одетой во что-то чертовски горячее и расхаживающей по бару, в то время как бесконечные толпы мужчин в это время пускают на неё слюни. Идеально. Не могу, блядь, дождаться.

Она стала заметно спокойнее реагировать на мою защиту после вчерашнего скандала с Харви Николсом. Её новый подход — неожиданность, и я не могу понять, радует ли он меня.

То, как она посмотрела на меня после того, как подняла выскользнувший из моих рук пузырёк с таблетками и протянула мне его, что-то изменило во мне, и я изо всех сил пытаюсь понять, что именно. В её глазах не было осуждения, когда она помогала мне. Не было ничего, кроме сострадания. Я всё ещё сомневаюсь, в том не было ли это одним из побочных эффектов от таблеток и не показалось ли мне это, может я успокоил её именно тем, что показал часть своего мира. Я пытался понять и осознать произошедшее, но из-за этого ещё больше расстроился и озадачился зарождающимся чувством комфорта, которое чувствовал от того, что Камила прибывала в спокойствии. Я не могу перестать смотреть на неё. Я могу попытаться убедить себя, что это моя работа — следить за ней, но это неправда. Я за ней не слежу. Я восхищаюсь ею — её профессиональной этикой, тем, что она прекратила собственное саморазрушение, и её решимостью следовать за своей мечтой, а не идти по лёгкому пути. Несмотря на деньги её отца или инвесторов со своими идеями. Она такая чертовски сильная. Просто быть рядом с ней дарит чувство спокойствия, которое как я знаю, я не должен ощущать. Она не отвлекает. Она дарит утешение, которого я не заслуживаю.