Каталась девушка под Joke's On You, Charlotte Lawrence. Интересная композиция, которая влюбляла в себя слушателей по всему миру. Программа тоже влюбляла в себя зрителей. Ну, и прекрасная Анна тоже.

Розовое платье, даже больше цвета фуксия, спускалось вниз неровной юбкой. Одно плечо тоже было оголено, даже перчаток не было. Редкость, ведь многие боятся порезаться. Аня не боялась, и кататься без перчаток ей было намного удобнее. Светлые волосы, но не такие светлые, как, например, у Тимура или Кати, собраны в низкий хвост. Под образ подходило идеально, она была некой джазовой дивой.

Каталась всегда плавно и четко, по методике Тамары Львовны. Она и была тренером Ани с малых лет. Девочка даже как-то катала на контрольных прокатах со взрослыми, когда ей было всего тринадцать лет. Она тогда владела одним четверным прыжком, сальховом, и тот с трудом приземлила в тот день. Было забавно, но в то же время неловко и страшно.

— Какой ужас, ей уже шестнадцать. Я такая старая, — Ева приложила руку к голове. Страшно было даже думать, сколько лет стукнуло ей. Двадцать четыре! А ведь совсем недавно было как раз шестнадцать, и она каталась на Олимпиаде.

— Ты не старая, хватит уже себя так называть, — улыбнулась Катя, отдирая руку Евы от её же лица, — Развейся. Ты себя старой ощущаешь потому что круглые сутки с детьми сидишь. Мы заберем их с Денисом на выходные?

— На год забирайте!

Не-е-ет, так они не согласны. Катя посмеялась. Что же, теперь осталось только Денису сообщить о том, что на выходных у них в квартире будет на два товарища больше. Положить спать есть где, две комнаты ещё свободные. Что-то Катя уже далеко убежала, меню сидит продумывает.

Тройной аксель.

И первый прыжок Анны Хромовой выходит просто отлично. Тамара Львовна недолго аплодирует, но и этим удивляет девочек с трибун. Она относится с уважением к спортсменам. Это просто нечто.

На прокаты девушек выходит посмотреть переодевшийся Саша Сурков. Уже не такой красный и уставший, а интерес в его глазах просто неописуемый. Очень уж он любит смотреть за прокатами девушек, они легкие и воздушные, а прыжки прыгают даже сложнее, чем мужчины.

Тройной лутц.

Тройной риттбергер.

А вроде уже и не так страшно кататься. Вроде даже неплохо, на Чемпионате Европы пострашнее было. На лице Анны постепенно расплывается улыбка, и во вращении она уже безумно уверенная.

К Саше подходит следующая девушка, которая окажется на льду. Тася была запасной и едва доставала до возраста, разрешенного на Олимпиаде. Запрыгнула в последний вагон, так сказать, потому что ещё в прошлом сезоне она не попадала ни на один международный старт. Зато была очень упертой и любила бить лёд. Не сходила с него же, пока не выполнит программу чисто. И занималась у Тамары Львовны.

У Евы зазвонил телефон. Тимур?

— Алло, да, — Ева явно ничего хорошего ждала.

— Слушай, Ева. Принеси, пожалуйста, заморозку. У Дениса Руслановича попроси. Пока Аня катает.

Тройной флип.

Н-да. Полный тройной флип.

— Сейчас.

Она ничего ему не скажет. Никогда не говорит, ведь без фигурного катания Тимур не будет самим собой. Но внутри каждый раз что-то сжималось. Сжалось и сейчас, потому что он не отступит и будет катать произвольную на обезболивающих. Сколько бы их не понадобилось.

Пока катались запасные девочки, Ева выполняла важную миссию. Доставала заморозку и спасала конечности своего ненаглядного, если быть точным. Что именно он будет морозить Ева наверняка не знала, но предполагала, что опять его проблемная нога, переломанная дважды.

Денис Русланович отреагировал на просьбу спокойно. Как будто каждый день у него просят подобное. И, самое интересное, ампулы были у него в кармане. Запасливый. Или предполагал, что Тимур развалится рано или поздно и подобные вещи должны быть всегда под рукой. В общем, мотивы нахождения заморозки в его карманах Ева не выясняла.

Тимур нашелся в раздевалке, с закатанной штаниной спортивного костюма. Та самая нога, чтоб ей жилось хорошо. Левая, полностью перешитая и переделанная. Её собирали по кусочкам в первый раз, буквально как пазл. А Панкратов всё равно вернулся. Сломал её на попытке пятерного прыжка, не послушался врачей и вышел на лёд прямо со сломанной. Сделал себе открытый перелом, его снова собрали по частям. Ну и что, он ушёл на покой? Дал ноге полностью восстановиться?

Потрясающе безответственный тип.

— Держи, — Ева подала Тимуру ампулу и присела рядом, — Тебе помочь поставить укол?

— Спасибо, давай.

Ставить уколы Еве не впервой. Если на тренировках Тимур редко этим пользовался и Денис Русланович мог месяцами не видеть в руках воспитанника шприц, то Ева видела его и дома. И нередко приходилось ставить ей, потому что этот «спортсмэн» не мог двинуться с места.

К счастью, под бинтами не оказалось ничего страшного. Нога была вполне обычной, ничего не опухло. Хочется надеяться, что это просто спазм.

— Сейчас будет немного неприятно, — предупредила девушка перед тем, как ввести иглу. Каждый раз предупреждала, несмотря на то, что Тимур давным давно привык к подобным процедурам, — Вот и все, быстренько. Умница.

Тимур улыбнулся, забирая из рук девушки шприц и заворачивая его в какую-то бумажку. Сейчас нога вернется в строй и пойдёт выкидывать, чтобы никто не укололся.

— Все? Колено не болит? Как рука? А спина? Может в произвольной только с правой ноги четверные будешь делать? — на Тимура полилась просто куча вопросов. После проката, да еще и на фоне боли в ноге, он даже если бы хотел, не смог придумать адекватные ответы на всё вот это. Да ещё чтобы они не волновали Еву. Поэтому, просто подождал, пока она поднимется в полный рост и притянул к себе, утыкаясь макушкой куда-то в солнечное сплетение.

Да уж, Ева поняла, что он просто не хочет отвечать на вопросы. Но, это было слабым поводом для обиды, поэтому женские руки привычно обняли Тимура, поглаживая светлые волосы. Уже не длинные, как были раньше, а вполне себе коротенькие. Повзрослел мальчик, хвостики на выступлениях уже не смотрелись мило и эстетично.

Слова были не нужны. Тимур прикрыл глаза и просто дышал, обнимая Еву. А она продолжала гладить светлые мягкие волосы. Волнуется и не хочет, чтобы он нагружал свою ногу. Но не будет стоять на пути Тимура к его цели.

— Будь осторожнее со своими травмами, хорошо?

— Смотри на меня и у меня всё получится.

Не пообещал быть осторожнее. Ева вздохнула, но смиренно промолчала. Пусть будет так, как он сам хочет.

***

Наташа заканчивала прокат короткой программы. Вполне удачный прокат, в отличие от Таси, она приземлила все прыжки. У Таси не задался тройной аксель, но и Наташа не делала элементов ультра-си. В общем, откатали девочки неплохо. И следующей уже стояла Яся, согреваясь перед прокатом.

Волнение было небольшое, но она старалась держать себя в руках. Её волнение ничего хорошего не принесет, а плохого и так хватает.

Девушка была единственной из всех сегодня не в кофте сборной, а в своей белой и пушистой. Отличалась. А ещё не разговаривала с тренерами последние двадцать минут. Ни с Варварой Михайловной, ни с Денисом Руслановичем, ни с Романом.

— Удачи тебе.

— Что? — Яся дернулась от неожиданности, поднимая глаза на Суркова, стоящего рядом.

— Удачи тебе, говорю, — улыбнулся Саша, после переключаясь на аплодисменты для закончившей Наташи. А Яся направилась к выходу на лёд.

Главное держать себя в руках и всё получится. Это обычный прокат перед Федерацией, ничего страшного. Страшно будет на Олимпиаде, а сейчас так, ерунда.

Варвара Михайловна сохраняла молчание, поймав настрой Яси. Просто придержала за руку и слегка похлопала по плечу, когда выпускала девушку на лёд. Несколько разминочных минут.

— Давай, малявка.

А это желала Даша с трибун. На самом деле, Яся не была уже малявкой, и эта Олимпиада была единственным её шансом. Двадцать лет — возраст, в котором заканчивают. А она всё ещё держала оборону со своими тремя квадами и трикселем.