Иногда всего один миг, временное пространство между вдохом и выдохом, отделяющее от пропасти, может превратиться в вечность…

*************

Послышались звуки гитары. Голос молодого парня, тихо напевающего жалобную песню:

***

Боль в груди, туман перед глазами,

Из рук выпало роковое письмо.

Девочка на гражданке ждать обещала.

Не дождалась – это было сильнее её.

Он сразу вспомнил тот далекий вечер,

Когда сидели дружно за столом.

Через год его полагалось встречать "дедом",

А провожали счастливым пацаном.

Его девчонка плакала и нежно целовала,

Говорила о любви и ждать обещала.

Они мечтали: как вернётся парень,

Сыграют свадьбу, загуляют, загудят.

Но девушка слова не сдержала.

Разбились вдребезги твои мечты, солдат.

Девчонка отдала другому всё то,

Что ты считал навек своим.

Всё, что было так тебе знакомо,

Стало для тебя теперь чужим.

Мечты о свадьбе, о семье и детях

Разрушить смела женская рука.

Солдатское сердце ранить успела,

Не задумываясь, девочка тогда.

Солдат не плачет, он истекает кровью.

Сердечных ран ему не пережить.

Много раз солдату было больно,

Но знал: до свадьбы всё должно зажить.

Он пережил наряды, холод и морозы,

Истерзанное тело ныло и не раз.

Его били сапогами прямо в морду,

Но не было так больно, как сейчас.

Глазами синими солдат искал лекарство,

Хоть чем-нибудь ту боль угомонить.

И он увидел на стене два автомата.

И быстро смог один он зарядить.

Поднял глаза он в голубое небо,

Вдыхая аромат цветов весны.

Последние мысли о девчонке этой,

Что предала легко, сказав: "Прости".

Грянул выстрел, взлетели птицы в небо,

Ребята бросились скорей к нему.

Он здесь лежал, но был уже там, где-то,

Откуда письма писали год ему.

Девчонка, ты хотела погулять на свадьбе?

Но вместо вальса Мендельсона

Ты услышишь похоронный марш.

И цветы там будут, но не для тебя,

А для оцинкованного солдата,

Которого сгубила чья-то фальшь.

Ладомира

Голос солдата растаял так же, как и все остальные.

*************

– "А ты? Почему ты меня видишь и слышишь?" – спросила заблудшая душа Нилы.

– "Потому что я никого не хотел наказывать своим самоубийством, не хотел никого проучить и не убегал от реальности. Я осознанно сделал это…". – Голос замолчал.

– "Но зачем?"

– "Я сдержал обещание, которое дал одному человеку", – сказал он, глубоко вздохнув.

– "Ты кому-то пообещал покончить с собой?" – удивлённо спросила душа Нилы.

– "Нет, я пообещал ей быть всегда рядом и никогда не оставлять её одну, чтобы ни случилось".

– "А что случилось?"

– "Она приняла смертельную дозу снотворного и уснула…"

– "Но почему она это сделала, если у неё был ты? Я думала, что женщина, которую любят и не предают, сделает всё, чтобы жить, а не…"

– "Она и делала всё, чтобы жить. Моя жена была самой жизнерадостной и жизнелюбивой из всех, кого я знал. Она цвела и благоухала. Её душа и тело были столь прекрасны, что она светилась, словно солнышко.

О том, что она больна раком, мы узнали слишком поздно. Буквально за пару месяцев в её мозге разрослась неоперабельная опухоль. Моя жена таяла на глазах. Ей оставалось жить не долго. А в перспективе было медленное превращение в растение… – он вздохнул так, словно металлические тески сжимали его грудь, – Она не хотела быть обузой и не позволила себе увядать на моих руках. Предпочла уйти из жизни досрочно, сохранив свою молодость и красоту. Она, словно цветок, который был сорван на пике своего цветения, пожелавший слиться с ветром, нежели завянуть в вазе".

– "И ты ради неё…– протянула душа. Но где она? Ты её нашел?"

– "Нельзя обрести что-то или кого-то, когда ты потерял себя. Только обретя себя, собрав себя по крупицам, можно воссоединиться с другой душой", – ответил голос.

– "Так у нас есть шанс выйти отсюда, вернуться хоть куда-нибудь?" – с надеждой в голосе спросила душа Неонилы.

Вдруг вдалеке засияли какие-то мелкие огоньки, словно песок, засверкали. Они кружились, словно подхваченные невидимым вихрем. Было такое ощущение, что эти частички стремились слиться воедино, но какая-то сила была им помехой. Эта масса ещё раз вспыхнула, и "осколки" стали разлетаться в разные стороны, теряя свою яркость и свет. Голубой ветер развеял их в разные стороны. И они с грохотом стали падать на поверхность, превратившись в тусклые камни.

Стихло.

– "Это осколки распылённой души", – спокойно ответил голос, почувствовав испуганный вопрос.

– "Какой души?"

– "Существует тайный ритуал распыления душ. Это одна из самых страшных участей. Во время смерти душа просто отделяется от тела. И у неё есть шанс возродиться в одном из миров, обрести тело земное или другой облик. А во время распыления душу дробят на бесконечное число осколков, словно хрустальную вазу разбивают вдребезги, и рассеивают в бесконечности. И скитается тогда растерзанная душа, вернее то, что после неё осталось, вынужденная вечность собирать себя вновь по крупицам.

Время собирать камни…" – тихо и даже зловеще сказал голос.

– "А кто распыляет эти души?" – спросила она.

– "Решение о произведении этого ритуала принимается только в том случае, если 12 жрецов проголосовали единогласно", – еле слышно донесся голос, словно отдаляясь куда-то.

– "И что же такого нужно сделать, чтобы душу распылили?" – крикнула она, испугавшись, что остается одна здесь.

Но в ответ услышала лишь тишину. Голос растаял, как и всё вокруг. Густой туман стал медленно окутывать всё её существо, сгущаясь и становясь вязким и тягучим. Он поглотил всё, что её окружало: все звуки и образы, исчезли запахи… И лишь сама тишина нашёптывала до боли знакомые мотивы: "Теперь ты познаешь ужас одиночества… Мрак поглотит твою душу! Ты взвоешь от боли. Но уже ничего нельзя будет вернуть и изменить…"

И всё перестало быть…

***

Последний шаг

Что чувствуешь, стоя над обрывом?

Ветер в лицо, мысли проносятся мимо.

Ты больше не слышишь гул в голове,

Биение сердца лишь в манящей мгле.

Ты больше никуда не спешишь,

Лишь любуясь ночью, тихо стоишь.

И, наконец, ты вдруг понимаешь,

Что есть только "здесь" и "сейчас".

Ты дышишь, живёшь, ощущаешь,

И всё это в последний раз.

Это твой выбор, лишь сделка твоя,

Сменив лёд совершенства на пламя огня.

И пусть сгорят дотла твои крылья,

Но расправить на миг их успеешь.

Приземлишься на землю лишь пылью,

Но в лучах солнца ты душу согреешь.

Остался последний твой шаг…

Он тебя от мечты отделяет.

За спиной остаётся весь полумрак,

Тебя ничего уже не пугает.

И смело ты в пропасть шагаешь,

И лёд раскололся в груди.

С улыбкою вниз ты "взлетаешь".

В сердце потухла искра любви.

Ладомира

Вскрикнув, Нила словно вынырнула из какого-то страшного ведения. Что это было? Сон или снова… Ответа не было. Но то, что она увидела, прожила, почувствовала, было так явно…

Ночь и холодный ветер трепали её волосы. Внизу стоял приглушенный гул полу – спящего города.

Руки, её руки… Она их не чувствовала. Посиневшими от напряжения пальцами она с неистовой силой вцепилась в оконную раму. Ей пришлось приложить усилие, чтобы разжать пальцы. Было такое ощущение, что кто-то намазал сверхпрочным клеем её ладони и не дал ей сделать шаг за пределы окна. Сколько времени она провела здесь? В голове шумело… А вдалеке, на горизонте, стали пробиваться первые признаки приближающегося рассвета. Звезды стали прятаться, словно в волшебный гигантский мешок, скатываясь с небосвода.