Несмотря на боль в ноге и рекомендации доктора не нагружать ее первое время после снятия гипса, залажу на тренажер и начинаю крутить педали. Сначала очень медленно, разрабатывая ногу, но как только мне стоит вспомнить Любу, ее полный игнор в мою сторону, ее возможного любовника, завещание деда — накатывает такая злость, что я, превозмогая боль, начинаю крутить педали в бешенном темпе. Скрип такой громкий, что уверен слышно даже в приемной, но пофиг, мне нужно сбросить пар.
Люба как обычно до тошноты пунктуальна. Ровно в двенадцать без стука врывается в мой кабинет и застает меня врасплох. Это случается так неожиданно, что от ее появления я дергаюсь, клонюсь в строну и падаю на пол вместе с неустойчивым тренажёром.
— Жив? — с ухмылкой спрашивает девушка, нависая надо мной, пока я грязно ругаюсь и проклинаю эту древнюю штуку.
— Как видишь — все еще дышу.
На вид девушка уже вполне здоровая. Лишь легкая бледность напоминает о ее болезни.
— Не могла бы ты помочь мне? — уквзываю на чертовв педали, об которые зацепилась штанина.
— Мои услуги дорого стоят, Царёв, учти это.
Она наклоняется и мои глаза упираются в вырез ее блузки. Член в штанах моментально твердеет, но я даже не подаю вида что возбужден ее упругими формами.
— Так о чем ты хотел поговорить? — она подходит к окну и смотрит в небо.
Так, о чем же я хотел поговорить с ней кроме того, что хочу нагнуть ее у подоконника и трахнуть сзади? Черт, забыл придумать предлог!
— О Мамаеве, — вспоминаю вдруг нашего конкурента.
— О нем на время можем не беспокоиться. Я уже все решила, правда не на счёт тендера.
— Что? Ты о чем? В смысле решила? Почему я об этом не знаю?
Я начинаю злиться. Очень. Значит, пока я тут волнуюсь за неё, приставляю охрану, ищу рычаги влияния на Мамаева, она у меня за спиной все порешала?
Глава 18
Люба
Второе утро я чувствую легкое недомогание. Сначала решаю что в очередной раз доработалась до изнеможения, но когда иду в ванную за аптечкой, зависаю на несколько минут. Потому что в шкафчике стоит упаковка тампонов, которую я должна была открыть еще неделю назад. Или две?
Я даже боюсь предположить, что беременна. Потому что в последние несколько лет желаю этого больше всего в жизни, несмотря на то, что совершенно не представляю себя в роли матери. Но мне скоро тридцать три и каждый раз проходя мимо счастливых семей в груди щемит от тоски. Потому что я тоже хочу почувствовать счастье от материнства. Тоже хочу увидеть первые шаги своего ребенка и его беззубую улыбку. Хочу находить в его чертах свои собственные и если даже этот ребенок будет от такого идиота как Кирилл, я все равно буду любить его больше всего в жизни.
Я решила повременить пока что с походами к доктору и тестами на беременность. Боялась, что задержка связана с нервами, а не с тем, что внутри меня зародилась новая жизнь. А потом впала в панику, вспоминая что первые несколько раз с Царевым были под влиянием алкоголя, да и потом я несколько раз пила. Руки начали дрожать от страха за малыша, а ноги моментально сделались ледяными. Я послала все к черту и помчала в аптеку. Использовала семь тестов разных производителей и на каждом из них появилось две полоски.
Кажется, внутри живота начали порхать бабочки. Я стану мамой. Невероятно. Я прижала ладонь к животу и на лице расцвела счастливая улыбка. Господи, хоть бы с малышом все было в порядке!
Несколько звонков, несколько отчетов, но работа не шла. Все мои мысли вертелись вокруг ребенка. Я начала делать пометки в блокноте, что нужно сделать в первую очередь, потом поняла что придется в квартире из кабинета переделать все под детскую комнату, а еще, скорее всего, перевезти маму из деревни в город, чтобы пока я буду на работе она могла сидеть с малышом.
Единственное, что меня тревожило — наш папочка. Ему уж точно не стоит знать об этой новости. Да и не думаю, что он обрадуется. Скорее всего попытается откупится, но мне от него ничего не нужно. Самое дорогое я уже получила.
Я решаю игнорировать его как и прежде, а через несколько месяцев, когда животик станет заметным, уйду в отпуск, а потом что-нибудь наверняка придумаю. В конце концов я всегда могу соврать, что ребенок Макса. Но сейчас ничто не должно вызвать в нем подозрений. Поэтому я принимаю его предложение на счет обеда. А еще, несмотря на то что я стараюсь не думать об этом, но после ухода Кирилла дома стало как-то… слишком тихо. Да и секс с ним был потрясающим, чего уж таить?
— Что значит ты порешала все с Мамаевым? — Царев выглядит злым и недовольным. Правда это нисколько не пугает меня, я наоборот — их всех сил терплю, чтобы не рассмеяться после его падения с велотренажера.
— Надавила куда надо и он отступил, правда от участия в тендере не отказался. Так что стоит ожидать какой-то подставы с его стороны, — я не выдаю настоящие причины того, почему Мамаев вдруг передумал требовать продать ему контрольный пакет акций. Кириллу этого знать не стоит. Точно не сейчас.
— Люба, ты с ума сошла? — он в несколько шагов преодолевает расстояние между нами и кладет ладони мне на плечи. От такой его близости, от взгляда и от запаха его парфюма тело бросает в дрожь и мне безумно хочется прикоснуться к нему. — Я волнуюсь за тебя, приставил круглосуточно охрану, поднял на уши всех своих людей чтобы найти на Мамаева компромат, а ты идешь в обход мне, рискуя и собой и фирмой?
— Успокойся, Царев, я ведь не с игрушечным с пистолетом к нему ходила, — качаю головой, хотя признаться честно, в тот момент, когда чуть больше месяца назад меня похитили прямо с парковки, я очень сильно испугалась. — Подожди, что значит ты приставил ко мне охрану?
— То и значит, Левандовская. Представь себе, я за тебя волновался. Только не надумай себе чего там, это все в интересах фирмы. Ты ведь знаешь, что я еще не полностью вошел в курс дела, а без тебя все рухнет.
— Неужели великий Царев признает свою беспомощность? — я не могу удержаться, чтобы не съязвить, а вот признаться в том, что его внезапная забота приятна мне — не получается.
— Не переводи тему, Люба. Чтобы я больше не слышал, что ты сама ходишь на встречи с опасными людьми. Что если бы он решил избавиться от тебя? Или с твоей помощью добраться до меня?
— Не стоит так волноваться, Малыш, переговоры вела не я. Для этого у меня есть свои люди. И если это все о чем ты хотел поговорить — то я, пожалуй, пойду. Конец квартала и работы накопилось немеренно.
Я пытаюсь отстранится от мужчины, но он не дает. Его руки все еще крепко покоится на моих плечах, а взглядом пытается выжечь дыру на моем лице.
— Нет, это не все, — на лице Кирилла появляется хитрая усмешка и мои глаза расширяются от удивления, когда он притягивает меня к себе, обнимает за талию и впивается в мои губы поцелуем.
Я пытаюсь вырваться, но мужчина сильнее меня. Он обхватывает руками мое лицо, не давая разорвать поцелуй. И то ли это гормоны так сказываются, то ли какая-то особая аура Царева, но я очень быстро сдаюсь его напору. Расслабляюсь, позволяю его языку завладеть моим ртом, а его рукам — бесстыдно блуждать по моему телу.
Он подхватывает меня за бедра и я послушно обвиваю ногами его пояс. В диком сумасшествии цепляюсь пальцами в воротник его рубашки и прикусываю нижнюю губу. Он сажает меня на что-то твердое и холодное — подоконник? — нет времени разбираться, потому что руки тянуться к его ремню, пытаясь добраться до главного.
— Как хорошо, что на дворе лето, я бы сдох, если бы пришлось воевать с колготами или еще какой-то бабской хренью, — шипит Кир, раздвигая мои ноги и задирая вверх юбку. Потом помогает мне справится с пуговицей на его штанах и я замираю, заворожено смотря на его вздыбленный к верху член. Рот наполняется слюной, но мысли далеко не уходят, потому что уже через мгновенье Кирилл входит в меня одним резким движением, заставляя забыть обо всем на свете.
И снова я не понимаю почему именно с ним так хорошо. Хотя, нет, понимаю, это все из-за того что я ненавижу его каждой клеточкой своей души и готова задушить в любую минуту. Именно это и предает нашему сексу взрывоопасности.
