Annotation

Кирилл — бабник и гуляка, он привык брать от жизни все пока молод: вечеринки, клубы и красивые девушки вокруг. Но что делать, если на голову внезапно свалилось наследство в виде целого завода и личная помощница в придачу? Забыть об развлечениях, отдыхе на островах и стать чуточку ответственнее?

Или сбросить все дела на хрупкие плечи девушки и укатить в кругосветное путешествие? Кирилл так бы и поступил, если бы не тиран в юбке, которая следит за каждым его промахом, не дает покоя даже во снах, и которую, согласно завещанию, он не имеет права уволить.

Любовь к наследству прилагается

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Эпилог

Любовь к наследству прилагается

Арина Вильде

Глава 1

Три месяца назад, где-то на райских островах в Индийском океане

Кирилл

Новость о смерти деда застигла меня врасплох. Прямо в бассейне, из которого открывался завораживающий вид на океан.

Я пил виски, плавал, любовался пальмами, небом, двумя блондинками, которые нежились под лучами солнца на лежаках и улыбались каждый раз, когда я поворачивал голову в их сторону.

Телефон трезвонил без умолку и мне пришлось оторваться от созерцания длинных ножек Виолетты, чтобы ответить нетерпеливой помощнице деда и, кажется, то мгновенье, когда я принял вызов было последним спокойным и беззаботным в моей жизни.

— Кирилл, — прохрипела Люба, Фёдор Александрович… он…умер…

На минуту повисла тишина. Мне показалось или она и в самом деле сказала что-то о том, что деда не стало?

— Как умер? Я же с ним только вечером разговаривал, — я все же надеялся, что это все лишь глупая шутка, дед был у меня ещё тем юмористом.

— Фёдору Александровичу стало плохо ночью, прихватило сердце и он… он… умер прямо в своей кровати, — запинаясь и сдерживая всхлипы на том конце провода пробубнила Люба — личный помощник деда, правая рука и женщина с отличной бизнес-хваткой (по его мнению) и та ещё грымза и серый чулок (это уже по моему личному опыту).

Я вспомнил вчерашнюю ссору с дедом и надеялся, что это не стало причиной его внезапной смерти.

— Найди самый ближайший рейс и забронируй билет, я пакую чемоданы, — отдал приказ, все ещё не до конца веря что это не сон.

Я со злостью швыряю телефоний в воду и, уперевшись руками о ботик, одним рывком вылажу из бассейна.

Дед умер из-за меня, нет никаких сомнений, теперь меня до конца жизни будет мучать совесть. Мог ведь сдержаться, мог согласится с дедом, вернуться из очередного отпуска и помочь с делами на заводе. А теперь что? Что? Теперь «СтальПром» полностью лёг на мои плечи. Я единственный наследник состояния Островского и бразды управления с этого дня переходят ко мне.

Прощай беззаботная жизнь. Прощай отпуск каждый месяц. Прощайте девочки. Прощай свобода. Да все прощай!

Одним махом я сгреб одежду из шкафа и забросил в огромный синий чемодан. Уселся на кровать, пряча лицо в ладонях и пытался понять как теперь жить. Я был раздавлен смертью единственного родного человека, но ответственность, которая так внезапно свалилась на мои плечи, безусловно подавляла всю скорбь в этот момент.

— Кир, что случилось? — в комнате появляется Виолетта, но мне сейчас не до нее, нужно заканчивать сборы и ехать в аэропорт.

— Вилла проплачена до конца следующей недели, можете остаться здесь, а мне срочно нужно вернуться домой, — достаю из тумбочки документы, хватаю за ручку чемодан, иду к двери и резко останавливаюсь перед огромным зеркалом.

Плавки, капли воды, стекающие вниз по груди, сумасшедший взгляд — отличный видок для перелета, ничего не скажешь. Делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться и вдруг мне в голову приходит гениальная мысль: можно ведь нанять человека, который будет всем заправлять, а я буду получать прибыль и дальше наслаждаться жизнью.

— Точно, так и сделаю, найму директора и еще кто там требуется, уволю Левандовскую, похороню деда с почестями и уеду на зиму в Калифорнию, — бубню Себе под нос, пытаясь выстроить планы на дальнейшую жизнь, натягиваю сухую одежду, и с сожалением покидаю виллу, оставляя своих девочек.

***

48 часов спустя

— Что это? — мои глаза расширились от непонимания. Я моргнул несколько раз, в надежде, что мираж развеется.

— Могила Фёдора Александровича, — как само собой разумеющееся произносит Люба.

— Почему она здесь? — я не могу отвезти взгляд от скромной могилки на краю кладбища и фотографии… Господи, что это за фотография? — Кто выбирал фото?

— Фёдор Александрович. Это было в его завещании.

— Подожди, дед выкупил участок на Центральном кладбище ещё двадцать лет назад, целую сотку, чтобы можно было развернуться на статую и склеп, или что он там планировал?… и фотография должна была быть точно не эта! — ткнул пальцев в огромное фото с чёрной полосой в уголке, из которой улыбался дед, высунув язык, словно он был самим Энштейном.

— Эммм, в завещании произошли некоторые изменения, но самое главное — никто до окончания тендера не должен узнать об его смерти. Иначе все рухнет. А через три месяца мы его… выкопаем и похороним там, где и планировалось изначально.

— Выкопаем? Выкопаем? — повышаю голос, срываясь до ультразвука, потому что все это походит на какую-то комедию с черным юмором. — Господи, пусть это все будет сном, страшным сном!

— В три нужно явиться к распорядителю, — Я перевожу взгляд на Любочку и замечаю, что она, кажется, ели сдерживает улыбку. Ей смешно? Ну, ничего, после оглашения завещания сразу же уволю ее!

В ее взгляде нет никакого сочувствия и скорби, уверен, она только подлизывалась к деду, в надежде, что тот продвинет ее по службе еще выше. Хотя, куда уж выше? Она и так, можно сказать, управляла заводом. Когда дед отправлялся в командировки то оставлял все на нее, а не на меня. Я словно был пустым местом!

До сих пор не могу поверить, что его нет в живых. Мне казалось, он будет жить вечно. Родители погибли, когда мне было пять и меня воспитывал он, а теперь…. теперь и его нет.

Я чувствую себя бессердечным, потому что за два дня ни разу не почувствовал скорби и сожаления. Я все ещё верю в то, что когда приеду в загородний дом, найду его в гостиной с чашкой чая, читающим утренние новости и сетующим на нынешнюю власть, бюрократию и коррупцию.

Но все же, что-то в этой улыбочке заставило меня напрячься. Как-будто она знает то, чего не знаю я.

Я веду машину и нервничаю. В завещании были какие-то изменения, значит ли это что стоит ждать неприятных неожиданностей?

Я пытаюсь успокоить себя, но каждый раз когда перевожу взгляд на довольное лицо Любы, расслабленно развалившуюся рядом со мной в пассажирском сидении, в душу закрадывается сомнение: а вдруг дед на старости лет сошел с ума и решил сделать ее своей наследницей? Он ведь души в ней не чаял. Любочка то, Любочка сё, Любочка заключила выгодную сделку с поляками, Любочка выбила нам отличную скидку на сырье. В горле костью у меня уже стоит эта Любочка!

— А ты… ты видела новое завещание? — спрашиваю взволнованным голосом.

— Нет. Это все что тебя интересует?

С силой сжимаю руль, пытаясь совладать с собой и не выбросить ее из машины на первом же перекрестке.

— Я просто не хочу никаких неожиданностей. Например, узнать, что все имущество дед завещал питомнику для собак.