— Что мы можем сделать пока?.. — Михайлов заходил по кабинету. — Записывайте, Сергей Евгеньевич. Первое: в оставшееся время, а оно летит быстро, попытаться разузнать в институте, где работает Локшина, не знает ли кто из сотрудников, куда она уехала и с кем? Может, кому и сказала. Подруги у нее, наверное, есть. Может быть, кто-нибудь слышал ее разговоры по телефону. Второе: определить у дома наиболее удобные точки для наблюдения. И третье… — Михайлов выжидательно посмотрел на офицеров. — Третье: Сергей Евгеньевич, подготовьте Кисляка.

— Кисляка? — удивился Фомин.

— Да, да. Кто еще может издали узнать человека, с которым достаточно долго прожил в одной квартире и даже величал «племянником»? Посадите его в машину, пусть читает газеты, подумайте, как это лучше обставить.

— Слушаюсь, Юрий Михайлович.

— Действуйте, товарищи. — Михайлов снял трубку. — А я сейчас доложу генералу.

3

К тому времени, когда к дому на Ленинском проспекте привезли Кисляка, уже начало смеркаться, За минувшие часы узнать что-либо новое не удалось. На работе Локшиной сказали лишь, что уехала она на Кавказ. Одна сотрудница, правда, недвусмысленно заметила: «Скорее всего уехала с партнером. Последнее время названивал ей какой-то Павел Орлов». Фамилия эта, увы, ничего не давала. Разве только имя — Павел. Теперь вся надежда была на Кисляка.

Ждали часа два. Наконец, в арку дома въехало такси, из которого вышла пара. Женщина приняла сетки, туго набитые какими-то овощами, потом вылез мужчина и вместе с таксистом стал вынимать из багажника чемоданы. В это время Фомин дал сигнал своему шоферу зажечь фары и, объезжая сквер, провести машину мимо приехавших. Однако мужчина уже взял чемоданы и пошел к подъезду. Фары осветили только его спину.

— Он, — сказал Кисляк. — И рост, и походку, и затылок я его запомнил. Он, «племянничек» мой…

— Не ошибаетесь, Вадим Петрович?

— Показалось, что не ошибся. А там кто знает…

— Ну вот, опять вы на распутье. Отвезите его, — сказал Фомин сопровождающему и выскочил из машины.

Увидев стоящего у ворот сотрудника Сорокина, распорядился:

— Кирилл, давай быстрее во двор, перекройте, на всякий случай, выход оттуда…

4

Машина и фары, высветившие его и Ольгу, непонятно почему сразу же насторожили Павла. Он почувствовал опасность. Пока Ольга вызывала лифт и разыскивала в сумочке ключи, Павел на секунду выглянул из подъезда.

Обычно заставленный машинами проезд в арку двора был пуст. На проезжей части улицы просматривался силуэт машины с потушенными фарами. К ней подошел человек, открыл дверцу, и тут же из машины вышли еще двое.

«Не иначе меня ждут», — подумал Орлов, шагнув в подъезд.

— Куда ты пропал, Павлик? — встретила его Ольга.

— Подожди, давай я поставлю чемоданы. — Павел отобрал у Ольги пожитки, сунул их в кабину, оставив только портфель. — Ты езжай, я сейчас. — Он закрыл лифт.

Дверь в лифтерскую была слегка приоткрыта, и Орлов, не раздумывая, метнулся туда. Убедился, что никого нет. «Теперь отсюда через двор можно выскочить на Ленинский проспект или на улицу Вавилова». Но тут же через стекло в двери увидел за стеной подстриженного кустарника фигуру человека.

«Придется прорываться с боем».

Орлов вынул из кармана сигареты, осторожно оттянул задвижку, шагнул за дверь. Человек обернулся.

— У вас не найдется огоньку? — поднося к губам сигарету, спросил Орлов.

— Найдется, — тот опустил руку в карман.

Этого мгновенья Орлову хватило для того, чтобы сделать бросок и нанести режущий удар ребром ладони по горлу. Второй, не менее страшный удар Орлов нанес в солнечное сплетение. Человек безмолвно свалился к его ногам. Орлов бесшумно скользнул в спасительный мрак деревьев дворового сада.

5

— Николай, мы с тобой в лифте, Саша поднимется по лестнице, а Вадим пусть проверит подвал — и к нам. Выходы во двор должен прикрыть Кирилл. — Вслед за Мишиным Фомин вошел в кабину лифта.

Дверь в квартиру Локшиной была приоткрыта. Зная, с кем придется иметь дело, Фомин на всякий случай опустил руку в правый карман, где лежал пистолет. Вошел в прихожую, Мишин за ним.

— Ну наконец-то. Что случилось, Павлик? — услышали они мелодичный голос, и навстречу им в прихожую вышла молодая женщина. Она удивленно смотрела на незнакомых людей. В ее глазах появился испуг.

— Куда делся ваш сожитель? — спросил Фомин, определив по восклицанию, что того, за кем они пришли, в квартире нет.

— Не сожитель, а муж, — ответила она. — Я ничего не пойму. Что произошло? Кто вы? Павел должен был подняться сюда… Мы…

— Успокойтесь, сейчас все объясним, — сказал Фомин. — Николай, осмотри квартиру. Саша, проверь, есть ли возможность уйти через чердак. Пригласи понятых. Фомин вынул удостоверение, раскрыл и показал Ольге: — Мы из Комитета государственной безопасности. Садитесь, гражданка Локшина.

— Подвал закрыт на замок, — доложил Грачев.

— Хорошо, Николай. Теперь спустись вниз и проверь, как там у Кирилла?

Вернулся Брусиловский в сопровождении двух соседей Локшиной по лестничной площадке.

— Через верх невозможно, — ответил он на вопрошающий взгляд Фомина.

Начали обыск. Мишин сел оформлять протокол. И тут в квартиру вбежал запыхавшийся Грачев.

— Товарищ майор, он напал на Сорокина. Еле привел Кирилла в чувство.

— Вот это уже ни к чему, — мрачно сказал Фомин. — Сорокина отправьте.

— Он успел разглядеть этого типа. Сказал, что у него в руках объемистый портфель. И все…

Резко прозвучал телефонный звонок. Безучастная ко всему Ольга встрепенулась и потянулась к трубке. Фомин успел перехватить ее руку.

— Это наверняка ваш муж… Павел, как его там. Пожалуйста, ответьте, что дома все в порядке, а вы обеспокоены его отсутствием. Учтите, это в ваших интересах. Ясно?

Ольга кивнула, подняла трубку.

— Да. Я, конечно, я. Что?.. — Она вдруг, истерически всхлипнув, упала в обморок.

Фомин поднял выпавшую из рук Локшиной трубку, послушал. На другом конце провода раздавались короткие гудки. Он медленно опустил трубку на рычаг.

— Простите, ваше имя, отчество? — спросил он приведенную Брусиловским женщину.

— Клавдия Алексеевна.

— Помогите мне, Клавдия Алексеевна. Нужно привести Ольгу в чувство.

Через несколько минут та открыла глаза. Глубоко вздохнула:

— Что произошло?

— Назовите фамилию человека, которого вы именовали своим мужем.

— Орлов. Павел Семенович Орлов.

— Орлов? — Фомин досадливо поморщился.

— Товарищи, продолжайте осмотр. А вы, — обратился он к Локшиной, — расскажите, во что он одет?

— Темно-синий костюм, финский, серая водолазка, темно-коричневые туфли, — Ольга посмотрела по сторонам. — У него портфель. Такой большой, черный.

— У него есть усы?

— Он носил их до недавнего времени.

— Спасибо. А теперь прошу всех ненадолго оставить комнату. Мне нужно поговорить по телефону.

Он набрал номер дежурного по управлению милиции. Назвал себя и, перечислив приметы Орлова, попросил срочно организовать его розыск и прежде всего «перекрыть» вокзалы и аэропорты.

…В квартире и чемоданах Мишин и Брусиловский ничего примечательного не нашли. Только несколько групповых фотографий. Среди десятка людей на фоне пальм и гор стояли Локшина и тот, кого она назвала Орловым, своим мужем.

«Счастливый мой бог. И на этот раз пронесло. — Павел повесил трубку. — Куда теперь? В Приднепровск? Нет, туда, пожалуй, не следует. Если его ждали в Москве, то может статься, что за ним шли давно, может быть, засекали явки, связи. Значит, остается Псков».

Спустившись в метро, он быстро добрался до Ленинградского вокзала. Узнал, какие поезда идут на Псков и через какие станции. Нырнул в метро. Добрался до «Красносельской». Поймать такси в этом районе оказалось нетрудно. Сочинив историю о больной матери, одиноко живущей в Клину, и пообещав оплатить обратный прогон, Орлов уговорил шофера отвезти его.