– Что случилось? – чересчур громко для повисшей тишины спросил Сильвер.

Ответом ему был только тихий шелест листьев в макушках деревьев да выражение страха, читавшееся в каждой паре глаз. Складывалось впечатление, что все, кроме него, разом протрезвели. Сильверу, с лица которого еще не сошла игривая улыбка, захотелось возмутиться. Куда подевалось всеобщее счастье? Что стало с праздником?

– Да что такое? – он дернул Хоа за руку, приводя в чувство.

Как и остальные, та не смогла произнести ни слова, лишь ткнула пальцем вперед. Сильвер посмотрел в том же направлении. В любой другой ситуации крохотный цветок, распустившийся в траве и подсвеченный чьим-то факелом, парень назвал бы просто невзрачным. Пять крошечных лепестков с острыми кончиками в окружении махровых листьев зеленого цвета. Вахин По был бы совершенно обычным, если бы не распускался раз в год, строго в одно и то же время.

– И что? – не понял Сильвер.

– Лепестки, – испуганно прохрипела Хоа. – В этот раз они не белые, а черные.

Дурной знак, догадался парень. Домой они возвращались быстро. Хоа впала в странное состояние – не то шока, не то оцепенения. Сильверу пришлось почти тащить ее на себе. Ноги девушки заплетались и не желали слушаться хозяйку. Черные глаза остекленели и безжизненно смотрели сквозь все, что попадалось им на пути. Вот уж точно не на такое завершение вечера рассчитывал Сильвер. Дома, напоив Хоа успокаивающей лечебной настойкой, он уложил девушку в кровать, а сам еще долго сидел на ступеньках хижины. Пытаясь сбросить пьяное оцепенение, думал о случившемся и о земляном боге, который, по всему выходило, и впрямь прогневался на жителей Моту. Вот только, как и за что мог рассердиться несуществующий бог, Сильвер не понимал. А наутро перед их хижиной объявился расписанный странными татуировками старик.

Сильвер заметил необычного гостя не сразу. Когда парень проснулся, солнце было уже высоко. Духота проникла в дом сквозь окна и соломенную крышу. Старенький вентилятор, как всегда, не справлялся. Хоа еще спала, зарывшись лицом в подушку. Ее черные волосы беспорядочно разметались, образовав на постельном белье темную кляксу. Сильвер надел штаны, до хруста потянулся и пошел в кухонный закуток заваривать растворимый кофе. Он надеялся, крепкий аромат напитка разбудит спящую девушку гораздо мягче, чем это сделает неминуемое похмелье после вчерашнего праздника. Сам он в который раз нехотя поблагодарил Сильвену за подаренную человеческую ипостась. Как бы знатно он ни напивался, похмельные симптомы обходили стороной тело, а главное, голову брата-близнеца первой богини. Весьма практично, отметил про себя Сильвер.

Потянувшись за чайником, парень выглянул в окно и заметил старика, застывшего напротив входа в их с Хоа хижину. Гость был нежданным и незнакомым. По крайней мере, Сильвер точно не видел его раньше. Смуглый, костлявый и седой как лунь, старик был закутан в одинокую набедренную повязку. На шее у него болталось длинное, обернутое в несколько раз ожерелье. Из окна Сильверу показалось, что оно из костей мелких животных, но утверждать наверняка он бы не взялся. Голову незнакомца украшало подобие чалмы из той же ткани, что и лоскуток, повязанный вокруг худых бедер. Но примечательнее всего была кожа старика. Потемневшая на солнце до густо-коричневого цвета, она была сплошь усыпана самыми разными татуировками, черневшими на солнце причудливым кружевом.

Сколько незнакомец проторчал возле хижины, сказать было сложно. Однако терпения ему было не занимать. На Моту выпал еще один невыносимо жаркий день, а старик стоял как вкопанный и просто ждал. Сильверу стало любопытно. Наскоро залив кофе кипятком, он подхватил чашку и тихонько вышел на улицу.

– Кто ты и что привело тебя сюда? – спросил он, присаживаясь на ступеньки.

Перед ним был один из жителей Моту, а, значит, нужды представляться не имелось. Правда, лаконичный наряд гостя слегка сбил лунного близнеца с толку. На Моту давно никто так не одевался, дикие времена прошли. Завидев Сильвера, старик заметно оживился и в знак приветствия поднял правую руку. Только сейчас парень заметил, что в нос незнакомца вставлен кусочек ветки, а мочки ушей оттягивает пара тяжелых камней на вощеной бечевке.

– Меня зовут Тетаи, я шаман острова, приветствую тебя, брат первой богини.

Шаман, надо же! Сильвер растянул губы в ленивой улыбке. Только этого ему не хватало.

– Зачем пожаловал?

Парень старался держаться в меру, но не слишком дружелюбно. Он уже уступил уговорам Хоа и пошел на дурацкий праздник урожая в честь земляного бога. По всем признакам торжество закончилось катастрофой, а теперь на пороге его дома объявился местный шаман, которому раньше до брата Сильвены не было никакого дела. Совпадение? Вряд ли. Что-то подсказывало Сильверу: старику потребовалось увидеться именно сейчас не просто так.

– Я пришел, потому что древний бог прогневался на нас. Ты сам видел вчера, Вайруа Атуа.

Сидевший на ступеньках вздрогнул, услышав старинное наречие Моту, обращенное непосредственно к нему. Гольдена и Сильвену на острове величали божественными именами – Атуа Ра и Атуа Марама. Сильвер богом не был и отдельного имени не имел, поэтому шаман назвал его весьма дипломатично – Душой бога. Парень бы порадовался, если бы не предмет их странного разговора. Стараясь не выдать взволнованного недоумения, лунный близнец не спеша отхлебнул кофе из чашки.

– Ты, видно, что-то попутал, старик. Я брат первой богини, мне нет дела до человеческих богов, включая того, кого вы чествовали вчера. На празднике я решал личный вопрос. Иначе меня бы там не было.

Старик, очевидно, ожидавший подобного ответа, выпрямился, сделал несколько широких шагов к Сильверу и снова замер. Теперь парень отчетливо видел, что кожу незваного гостя украшали тату на морскую тематику. Черепахи, акулы, скаты, ракушки, морские коньки, но чаще всего встречался простой рыболовный крюк. Волею судьбы живший с Хоа, знавшей все или почти все о Моту, Сильвер без труда понял, что значат эти татуировки. Не дождавшись, что скажет старик, он победно улыбнулся.

– Говоришь, пришел, потому что вы прогневили земляного бога? – он встал и обошел старика, внимательно рассматривая узоры на его коже. – При чем же тут я?

Лунный близнец остановился и уставился на черные от земли ступни шамана. Прежде чем ответить, старик, словно для храбрости, прочистил горло.

– Мне больше не к кому пойти, Вайруа Атуа. Вахин По явил знак. Земляной бог прогневался и собирается лишить Моту урожая. Ты ведь догадываешься, что это значит?

Сообразить было несложно. Пустые поля, нарушение торговли, голод. Сильвер молча кивнул. Ночью, ворочаясь с боку на бок, он уже думал об этом. Как брат первой богини он не верил ни в каких других богов, но вчера в полночь, глядя на всеобщий ужас, испытал тревогу за островитян. Они были внушаемы. Очень. То, что на Моту уживались официальная религия, поклонение природным силам и народные легенды, лишний раз подтверждало безусловную покорность местных любым сверхсилам. Если уж жители Моту вбили себе в головы, что черные лепестки Вахин По несут дурное предзнаменование, переубедить их теперь не мог никто. Чем подобное аукнется в будущем?

– Не понимаю, зачем ты пришел с этим ко мне.

Сильвер и правда не понимал. Земляной бог – не более, чем сказка. Это все, что он мог сказать о произошедшем. Да только заранее знал, что на жителей Моту его слова не подействуют. Оттого намерения шамана оставались ему неясны. Старик явно чувствовал это, потому что взглянул на Сильвера глубоко и пронзительно.

– Многие годы островитяне поклонялись великим создателям – Гольдену и Сильвене, твоей сестре, – начал он. – Мы бережно хранили тайну существования Моту и помогали хранителям зари и сумрака исполнять свой священный долг. Из поколения в поколение передавали легенду о сотворении мира. Чтили культ первых богов, верили в их существование и возносили хвалы, но… – шаман сделал выразительную паузу, – ты единственный, кто снизошел до общения с нами, – старик развел руками. – Гольдену и Сильвене нет дела до забот смертных, пусть даже речь идет об их тайном острове. Вот почему я здесь, Вайруа Атуа. Я пришел просить тебя помочь жителям Моту в свалившейся беде. Найди земляного бога, выясни, за что он прогневался, и узнай, как нам искупить вину.